которые как бы вобрали ее в себя всю целиком, без остатка, чтобы больше уже не отпускать. Светло-карие, они чудесно гармонировали с его темно-русыми волосами. У нее вдруг как-то странно защемило в груди, и она почему-то почувствовала себя совершенно беззащитной.
— Просто немного ноют ушибы, а в остальном все нормально. — Трой нахмурился. — А вот с вами-то что? Это ведь вы бегаете под носом у машин в свадебном платье. Может, стряслось что-нибудь?
— Нет! — Энди внезапно вспомнила обо всем, что совсем было вылетело у нее из головы после происшествия. О Филиппе. Об отце. О свадьбе. Она с беспокойством посмотрела в сторону церкви.
— Так, значит, вы всегда бегаете по улицам в подвенечном платье?
— Что? — Энди облизнула губы. Она пыталась сосредоточиться на обращенных к ней словах, но в то же время не переставала искать путь спасения.
Проблема, которая встала перед ней несколько минут назад, по-прежнему не решена, а драгоценное время бежит.
Какое-то движение около входа в церковь привлекло ее внимание.
О Господи! Отец! И Филипп с ним!
— Боже, только не это! — Энди, проворно пригнувшись, спряталась между машинами. Потом медленно, крадучись стала продвигаться вперед, скрываясь за припаркованной машиной. Впереди стоял грузовик.
Решение пришло мгновенно. Она со всех ног кинулась к нему, вскочила в кабину, волоча за собой тяжелый шлейф. Низко пригнувшись, перелезла с шоферского места на сиденье для пассажиров, сбросив с него на пол аккуратно сложенную газету и папку для бумаг. И сжалась в комочек в углу около окна.
Вслед за ней в кабину грузовика залез шофер, а за ним — собака, которая решила устроиться на полу между сиденьями. Увидев Энди, Пес залаял. Водитель с шумом захлопнул дверцу кабины.
— Не хотите объяснить, что происходит? — Он поднял папку с бумагами и кинул ее на приборную доску. Газета осталась валяться на полу.
Энди еще ниже сползла с сиденья, не спуская глаз с отца и Филиппа. Группа гостей вышла из церкви и, рассыпавшись в разные стороны, принялась прочесывать церковный двор. Ясно, что ее уже хватились и начали искать!
Энди взглянула на собаку. Та глухо зарычала.
У нее была всего минута, чтобы определить, кого она боится больше: Филиппа с отцом или собаку.
— Поезжайте, — едва слышно, голосом, полным мольбы и отчаяния, попросила она, очевидно решив, что собака представляет гораздо меньшую опасность.
— Что?!
— Поезжайте…
— Только если объясните, что все это значит. Вы что, убегаете от кого-нибудь? — Трой внимательно посмотрел на нее. Сквозь легкий макияж явственно проступила бледность. Ее огромные глаза то и дело обращались в сторону церкви. Он увидел, что люди, разделившись, рассыпались по всему двору, что-то крича.
— Да, — ответила она.
Нетрудно было догадаться, что они разыскивают ее, сбежавшую с собственной свадьбы. Наверняка разбила сердце какому-то бедолаге. Он почувствовал, как что-то екнуло у него в груди.
— От кого? И почему? — залпом выпалил он.
— Вы собираетесь сидеть и задавать вопросы или все-таки поедете?
Трой приподнял одну бровь. Собака снова зарычала.
— Простите. Я не хотела вам грубить. Просто у меня отчаянное положение. — Голос ее дрогнул. — Пожалуйста, мне нужно скрыться, иначе они найдут меня!
Ее мольба о помощи тронула его. Он не смог устоять перед ее просьбой и от этого вдруг страшно разозлился. Ведь она только что безжалостно растоптала чувства какого-то парня, и он не желал испытывать к ней жалость, не желал помогать ей.
Но, с другой стороны, он спас ей жизнь, и это заставляло его чувствовать ответственность за нее, хотел он того или нет. Это-то как раз ему больше всего и не нравилось. Совсем не нравилось.
Его раздражало и дурацкое положение, в котором он оказался, и то, что он оказался в нем только по ее милости. Трой посмотрел в зеркало заднего обзора и быстро выехал на шоссе. Огромный грузовик помчался вдоль широкого проспекта, на десять миль превышая предельно допустимую скорость.
Несколько минут они оба молчали, затем она повернулась назад, всматриваясь в церковь, которая быстро скрывалась из виду. Потом уселась удобнее и поправила на себе платье.
Он ничего не смыслил в моде, но готов был побиться об заклад, что это платье сшито на заказ у какого-нибудь модного модельера. Что-то в нем было такое, что так и кричало о богатстве его владелицы.
— Как вас зовут? — спросил он. Раз уж ему предстоит решить, что с ней делать дальше, надо же с чего-то начать. Так почему бы не с имени?
Энди пристально посмотрела на сидевшего рядом с ней мужчину.
— А вас? — переадресовала она ему вопрос.
Он просто не верил своим ушам. Неужели она намерена капризничать в тот момент, когда он занят ее же спасением? Она по-прежнему делала вид, что разглаживает складки на платье, и он заметил, как сильно дрожат у нее руки.
Может, она его боится? Эта мысль вселила в него тревогу. Он вовсе не желал ей зла. Ему только надо поскорее высадить ее где-нибудь, вот и все. Он решил не тратить время на пустые препирательства.
— Меня зовут Трой Армстронг. — Он остановил грузовик перед светофором, на котором загорелся красный свет. — А вас? — нетерпеливо повторил он.
Энди задумчиво покусывала губу. Она никак не могла решить, можно ли доверить сидевшему рядом мужчине даже такую малость, как свое имя. Ей стоило огромных усилий не отвести взгляд в сторону — так пристально он на нее смотрел.
Она отметила про себя, что выражение его глаз хотя и было суровым, однако жестоким его тоже не назовешь. Какое-то внутреннее чутье подсказывало ей, что, пусть она его совершенно не знает, опасаться нечего. По крайней мере физического насилия.
При взгляде на него у нее срабатывал некий тревожный сигнал, но на другом, глубинном уровне. Откуда-то изнутри поднималась непонятная тревога. Это чувство было безотчетным, и она не хотела или, скорее, боялась его анализировать.
Она устала от постоянной боли. Устала от того, что никто и никогда не любил ее ради нее самой. Отныне она всех будет держать на расстоянии. Если не ждать, что тебя полюбят, если не просить о любви, то не будет и разочарований, когда тебе в ней отказывают.
Но сейчас ей снова приходится просить, на этот раз о том, чтобы ее взяли с собой и увезли как можно дальше отсюда. Единственное, что требуется взамен, по крайней мере пока, — сообщить свое имя. Пожалуй, с этим можно согласиться.
— Энди. Меня зовут Энди. — Явно не удовлетворенный ответом, он не сводил с нее пристального взгляда. — Уменьшительное от Андреа, — пояснила она.
У Троя внезапно возникло такое ощущение, будто просторная кабина грузовика уменьшилась в размерах, пока он отлучался. Казалось, в ней стало тесно от огромных испуганных глаз Энди.
Да, ему лучше держать себя в руках. Он отвезет ее, куда она пожелает, и на этом все. Во всяком случае, так должно быть. Глупо, конечно, но какая-то часть его неудержимо тянулась к этой непокорной невесте, а уж тут ничего хорошего ждать не приходилось.
В какой бы переплет она ни попала, ему следует держаться в стороне. У него свой бизнес, и сейчас он должен доставить груз по назначению.
— Энди — это имя. А фамилия? — настойчиво спросил он.
— Просто Энди. — Ей надоело видеть, с каким почтением к ней начинают относиться, как только узнают, кто ее отец.
Зажегся зеленый сигнал светофора, и Трой снова переключил свое внимание на дорогу.
— Ну-ну. — Он осторожно маневрировал среди потока машин. — Так куда же мне вас доставить, мисс
