обогнуть защиту Валдааса и с ближней дистанции нанести ответный удар в бок рыцаря.
Но ожидаемого столкновения мечей не последовало – Каспар успел заметить, как клинок рыцаря летит к его лицу. Опрометчивая контратака поставила посла слишком близко, гораздо ближе, чем ожидал Валдаас, и сейчас палаш рыцаря готов был разнести череп Каспара в щепки.
Однако Валдаас, словно фехтуя легкой дуэльной саблей, отвел удар в сторону – как раз вовремя, чтобы не лишить Каспара головы, не успев, впрочем, позаботиться о плече посла. Удар сорвал с доспеха паулдрон, закрутил его и швырнул на каменные плитки двора. Зрители охнули, а Каспар почувствовал на своей шее липкую влагу.
– Посол! – вскрикнул Валдаас, роняя меч и бросаясь к Каспару.
– Я в порядке, – ответил тот и поднял подрагивающую руку, чтобы прикоснуться к шее.
Опустив глаза, он увидел ворот рубашки, сломанное крепление лат и кровь, сочащуюся из неглубокого пореза над самой ключицей.
– Посол, примите мои извинения, – выпалил рыцарь. – Я не думал, что вы рискнете подойти так близко.
– Я знаю, и не волнуйся. Это моя вина, я должен был помнить, что давно уже не молодой человек.
– Я пытался сказать это тебе еще до того, как ты начал, но ты меня не слушал, – рассмеялся Павел.
– Он типичный мужчина – ему надо потерять голову, чтобы смириться с тем, что он состарился, – добавил женский голосок с таким же, как у Павла, акцентом с нижней галереи.
Каспар улыбнулся и рывком поднялся на ноги, а Валдаас помог ему снять броню. Затем посол повернулся к говорившей, высокой женщине с темно-рыжими волосами, собранными в тяжелый пучок на затылке. Прорезанное кое-где морщинами, лицо оставалось, тем не менее, привлекательным; на женщине были длинное зеленое платье с белым передником и кашемировая шаль, украшенная по всей длине яркой вышивкой.
– Я знаю, Софья, я знаю, – сказал Каспар, стягивая рубаху через голову, чтобы дать женщине возможность осмотреть рану.
Она осторожно наклонила голову посла и вытерла кровь краем его рубашки.
– Надо зашивать, – объявила она. – Садись вон над тем сточным желобом.
Рыцари и стражники разбрелись, вернувшись к своим обязанностям, – развлечения и волнения на сегодня кончились. Каспар хлопнул ладонью по железному плечу рыцаря:
– Отличная работа, парень, у тебя верная рука. Сильная и, слава богам, быстрая.
– Спасибо, посол, – поклонился Валдаас и тоже удалился.
Каспар сел на каменную скамью у самого края канавы для стока воды и привалился спиной к ручному насосу, а Софья тем временем намочила разорванную рубаху и очищала порез от крови.
– Ты проклятый дурак. Ты это знаешь, не так ли? – сказала она.
– Ага, мне говорили.
– И, не сомневаюсь, еще скажут, и очень скоро, – хмыкнула Софья.
Каспар познакомился с Софьей Валенчик, когда Стефан нанял ее как личного лекаря посла. Она появилась у ворот посольства три дня назад с весьма внушительными рекомендациями и начала исполнение своих обязанностей с того, что настояла на доскональном осмотре Каспара, чтобы, как она сказала, узнать все о своем новом подопечном.
Ругая на чем свет стоит Стефана и отражая попытки лекарши снять с него всю одежду для полного обследования, Каспар кричал, что не нуждается в том, чтобы кислевские костоправы обнюхивали его тело. Но Стефан и Софья остались неумолимы, так что посол вынужден был подчиниться.
Софья Валенчик часто была груба и прямолинейна, не выказывала никакого уважения к его посту и держалась порой с надменным превосходством, однако очень скоро Каспар открыл в ней неистощимое чувство непочтительного юмора. Таков уж был ее честный и прямой характер – а кому не нравится, тот может проваливать в ад.
Каспару же, напротив, она безмерно понравилась, и они немедленно нашли общий язык.
– Человек в твоем возрасте играется с мечом… не знаю. – Софья покачала головой и извлекла из кармана фартука катушку тонкой бечевки и кривую иглу.
– Я не играл, – возразил Каспар, проклиная свои слова за то, что они прозвучали как оправдание нашкодившего школьника, которого бранит взрослый, а Софья тем временем вдела нитку в иголку и прижала острие к его коже.
Посол стиснул зубы, пока женщина ловко накладывала стежки, затем затянула шов и обрезала бечевку маленьким карманным ножиком.
– Ну вот, – улыбнулась она, – снова как новенький.
– Спасибо, Софья, шила ты совершенно безболезненно. По большей части.
– Скажи спасибо, что сегодня я не забыла прихватить маленькую иголку, – ответила она.
Кислев бурлил жизнью, хотя, памятуя о том, что сказал Павел, посол примечал, что многие из снующих по улицам и наполняющих парки людей не были уроженцами города. На их лицах застыло смущенное, потрясенное и испуганное выражение. Даже за несколько недель своего недолгого пребывания в Кислеве Каспару стало очевидно, что с каждым днем в город прибывает все больше и больше таких людей.
Когда он выезжал за стены города, понаблюдать за тем, как Рыцари Пантеры тренируют солдат посольства, дороги всегда были забиты вереницами людей с тележками и подводами, направляющимися на юг. На север же двигались лишь редкие суда из Империи, подвозящие по темным водам реки Урской так необходимое в Кислеве продовольствие. С зерном в городе было уже туго, и ситуация грозила ухудшиться,
