— Я уже, Хомяк, грешным делом подумал, что ваше длительное молчание вызвано тем, что пришедший на место пожилого следователя Капитан каким-то образом вышел на вас.
— И доложил по инстанциям Олигарху? Малодушные мысли, недостойные главного врача психиатрической больницы. Не скрою, отстранение от дел пожилого следователя имело широкий резонанс на международной арене, но сейчас все устаканилось. А главное, до Олигарха о вашей деятельности на ниве суррогатного материнства информация не ушла, не волнуйтесь. Так что мы будем дружить письками как и прежде.
— Да уж. Научный труд «Негры в шахте. Проблемы поиска». Если Олигарх узнает, что что-то происходит в сковской психбольнице, а он не участвует в этом в смысле получения дохода…
— Главный врач, вы боитесь, что Олигарх вам вставит пулю в лоб и свечку в анус? Перестаньте. И Далай Лама целибат нарушает, просто это нужно делать очень аккуратно.
— Ладно. Получив триппер, по мандовошкам не плачут. Это я вам как врач говорю. Как говориться: «Работать надо, винтовка рядом». Есть заказ, Хомяк?
— А зачем же я к вам приехал? Недолеты и преждевременные эякуляции бывают только у тебя, малыш. У нас же все работает как часы. Впрочем, судя по неповторимому селёдочному вкусу, будущая счастливая суррогатная мать уже притаилась в задней комнате вашего кабинета. И глубокие изменения в психике не помешают ей с честью выполнить возложенную на нее миссию.
— Глубокие изменения в психике ей даже в этом помогут. Обычно она апатична как монумент, но сегодня почему-то возбудилась. Потому и не помыли. Сейчас я вколю ей что-то успокоительное, и можете забирать.
— Не нужно ей ничего вводить. А то еще обкакается в машине как в прошлый раз. Будет хулиганить — получит по уху. Просто и доходчиво. Если не поймет моих объяснений о том, что очень не удобно ходить с оглоблей в заднице.
— Верю, Хомяк, что вы сможете быть убедительным. Кстати, в каком виде спорта вы добились особенных успехов?
— Действительно, позором российских шахмат я никогда не был. А был я мастером спорта по военному многоборью. Бывало, спиной к Скову встаешь на лыжню и попер, попер… Да-а, когда это было! Но я отвлекся. Прошу ввести подругу дней моих суровых.
— Добромутро.
— Чего?
— «Доброе утро» имелось в виду. Она считает, что у нее мозги украли и потому буквы в словах путаются. Но, с точки зрения практического акушерства, эта девушка изъянов лишена полностью.
— Пойдем со мной, милая. Хочешь поучаствовать в показательном скрещивании? Сначала тебе чужую яйцеклетку в матку вставят, а потом мы твои мозги ворованные искать вместе будем. Идет?
— Аве, Цезарь! Идущие в коммунизм приветствуют тебя! Хомяк, да вы прирожденный психотерапевт.
— А хорошо все-таки, что после трубы Страшного суда вступили саксофоны… А, доктор?
— Что!?
— Шучу, шучу. Не волнуйтесь, мой милый главный врач. Вы опасайтесь того, что, сменивши пожилого следователя Капитан сможет выйти на нашего человека в Скове?
— Ну, если честно…
— Если честно, то на этого человека невозможно выйти в принципе. Серьезно. Но он видит все и всех как Боженька. Учтите это и не пытайтесь делать глупости.
— Скажите, Хомяк, а если хочется поубивать любящих давать советы отцов-командиров — это эдипов комплекс?
— Что такое эдипов комплекс я не знаю, но на ваш вопрос отвечу. Вас что, плата, которую вы получаете за девушек, с точки зрения практического акушерства лишенных изъянов, не устраивает?
— Ну что вы, Хомяк! Олигарх мне таких денег даже издалека не показывал.
— Вы должны это помнить даже спросонья, мой милый доктор. И тогда вас не будут одолевать сомнения.
— Эх, Хомяк, Хомяк. С пищалью я гляжу на ваше поколенье. Если Олигарх хоть что-то узнает о наших с вами отношениях, эти деньги пригодятся мне только на надгробный камень.
— «Мало ли что эволюция», — приговаривал мастодонт, топча неандертальцев. Это я к тому, что и Олигарх не бессмертен. Пожилой следователь, казалось, был всегда и будет вечно. Может и Олигарх скоро на покой уйдет?
— А что, есть что-то конкретное?
— «Господи, спаси!» — воскликнул атеист. «А вот это ты видел?» — ответил Господь. Есть, милый главный врач психушки, есть. Но что конкретно — я и сам не знаю. Но, даже если бы и знал, показывать раньше времени стиптиз-хоровод «Вот приедет барыня — барыня вам покажет» я не собираюсь. Здесь вам не агентство экстремального секса «Уникум» нашего друга Аркадия.
— Капитан туп. Очень туп. Герпес на жопе Отчизны, можно сказать. Олигарх — его брат по разуму.
— Рыжая или ты нам даешь поговорить спокойно, или идешь баю-баюшки-баю. Вы не возражаете, Капитан?
— Я? Олигарх, ты же знаешь, я ярый противник плебисцитов сексуально непонятых подростков. Даже если это твои любимые женщины. Тьфу, в сторону запада, тьфу.
— Опять у этого мента национальное самосознание полезло. И кстати, Олигарх, почему он говорит о твоих любимых женщинах во множественном числе? По моим подсчетам я у тебя одна.
— Это он занял должность пожилого следователя и возгордился. Вносит раскол в личную жизнь любимого Олигарха и забывает, что пока он всего лишь исполняет обязанности. Причем с новыми должностными обязанностями он пока не справляется. Эдак, каждая кухарка захочет порулить и без того до полусмерти заруленным государством. Что скажешь, Капитан?
— Олигарх, не понукай, работа идет. Потихоньку вытаскиваю наружу все корешки пожилого следователя. Или они сами всплывают наружу. И потом, самое главное я уже сделал. Сразу после профилактической беседы со мной Челюсть приполз к тебе, Олигарх, на задних лапках и попросился под твое крыло. А Челюсть — это почти вся торговля наркотиками в Скове на сегодняшний день.
— Тут ты прав, Капитан. Где прав — там прав. Вприсядку Челюсть танцует, вприсядку. И руки сложены на грудях. Вот что значит руководителю организованной преступной группировки милицейской крыши лишиться. А при пожилом следователе гордо ходил по городу и орал, что он не пидар, а гей, наркоторговец чертов.
— Только ты, Олигарх, не зазнавайся и палку не перегибай. Не забывай, что основные деньги к нам все-таки идут от Челюсти. И, если как в прошлый раз, ты его прижимать к стенке начнешь — он себе какого-нибудь пожилого следователя снова найдет.
— Твоим прокуренным фальцетом только из-под нар кукарекать, Капитан. Я на ошибках учусь и без твоих подсказок. Раньше я у него две трети забирал, а сейчас треть. Куда дальше?
— И Ирку его не вздумай снова в постель затащить, иллюзионист ты анальный.
— Да нужна мне эта доярка-истеричка! Пусть спокойно лечится гипнозом в свободное от дойки время. Тем более что разве можно ее сравнить с моим рыжиком?
— «Сперма. Пути утилизации на международной космической станции» или «Капитан и Олигарх в поисках большого чувства». Что-то вы сексуальную тематику окончательно перешли, бедные слабоумные мальчики. Впрочем, бледная трепонема так пошла бы к твоим коричневым зубам, мой милый Капитан!
— Горячий привет работникам коммерческого секса. Рыжик, ты почему на нашего друга Капитана все время налетаешь, Дездемона ты Таврическая? А если я тебя сейчас спать пошлю, что будет?
— Соревнуетесь в скудоумии? Вы оба заслуживаете победы. По главной улице села идут двое в шинелях. Один из них — это Капитан. Второй из них — это не Капитан. Вопрос для слабоумных и плохо слышащих: кто второй?
— Ну, и кто второй? Раскрой нам раскосые и жадные глаза на суровую действительность, Анна ты моя на немытой шее.
