от попадания ненужных веществ). В результате, у того счастливчика, который нюхает кокаин, слабоумие наступает быстро и неизбежно.
Опиаты, то есть наркотические вещества, получаемые из мака, к слабоумию приводят значительно позже, но и у них есть свои прелести. Физическая зависимость, то есть сильнейшие боли и чрезвычайно неприятные ощущения самого различного характера, возникающие в случае не приема этого препарата — это все о них. Человека при этом буквально ломает. Поэтому это состояние наркоманы называют «Ломка». Плюс шприцы разной степени загрязненности, через которые переносятся такие замечательные в своем роде заболевания, как СПИД и гепатит, иногда очень скрашивающие повседневную жизнь принимающих морфин или героин. И, наконец, смерть в результате отравления или передозировки для них — это дело житейское. Препарат вводится шприцом непосредственно в кровь. Покупают наркотик, понятное дело, не в аптеке. Так что угадать, что находится в шприце, морфин или крысиный яд, и в каких пропорциях, точно сказать никто не может.
Препараты канабиса, конечно же, являются более слабыми наркотиками, чем морфин или кокаин, но более опасными, чем, к примеру, другой слабый наркотик, алкоголь. И у курильщиков гашиша есть свои маленькие радости. Например импотенция. Тем не менее, во многих странах на деньги наркоторговцев существуют различные партии и общественные движения, призывающие к свободной продаже препаратов канабиса.
Способы выделения наркотического препарата из растения всё время совершенствуются, но требуют специального оборудования и знаний. Содержание наркотического препарата зависит от многих факторов. Так как технология получения препаратов бывает разной, то и наркотические препараты, получаемые из одного и того же растения, бывают разные. Соответственно, разными бывают и названия.
История появления этих названий бывает поучительной. Известно, что наиболее распространёнными и глубоко народными именами в странах испанского языка являются Мария и Хуан. В переводе на русский это будет звучать как Иван да Марья, а на еврейский — Абрам и Сара. Когда-то в Мексике выпускались сигареты, которые так и назывались: «Мария и Хуан». А не «Сара и Абрам», как кто-то мог подумать. «Мария и Хуан» были очень любимы в мексиканском народе за их крепость и дешевизну. Они стали подлинно народными сигаретами. И вот однажды торговцы наркотиками стали вкладывать в «Марию и Хуана» вместо табака полученный из конопли препарат. И в таком виде отправлять сигареты из Мексики в близлежащие Соединенные Штаты Америки. Долго ли, коротко ли, но полиция это дело раскрыла, а торговцев наркотиками заточили в темницу. С тех пор и повелось препарат конопли, содержавшийся в сигаретах «Мария и Хуан», называть марихуаной. А если бы сигареты назывались «Сара и Абрам», то и марихуану мы бы называли «сараабрамой». Но этого не произошло. Что мне, как представителю народов Крайнего Севера, осознавать чрезвычайно обидно. Теперь оставим эвенкийские и медицинские аспекты рассматриваемой проблемы и перейдём к социо-экономическим.
Страны, где произрастают выше перечисленные растения, являются недоразвитыми. А страны, у граждан которых имеются средства для оплаты наркотиков, это страны, добившиеся в своём развитии больших успехов. Труженики села, занятые на производстве мака или коки, не получают и одного процента от стоимости, уплаченной наркоманом за вожделенный продукт. Разница остаётся у наркоторговцев. Но жизнь торговца наркотиками усеяна не только розами, но и шипами. Наркопотребляющие страны борются с торговцами наркотиками по всей строгости, и смертная казнь здесь вещь повседневная. И где-то они правы. Во многих странах наркомания — это основа основ преступного мира. Почти все преступления совершатся там наркоманам, не имеющими денег купить новую дозу. Именно обнюханные, обколотые и обкуренные совершают всю бытовуху, когда из-за пачки сигарет убивается близкий друг или из-за грубого слова родная супруга. Именно наркоманки становятся проститутками. В других странах происходят Великие Революции, и народ, в лице своих лучших представителей — торговцев наркотиками, приходит к власти. И тогда, где- нибудь в Колумбии или Афганистане, такой народ уже победить нельзя. Все живут за счет наркотиков. До одного человека. И за благополучие своей семьи каждый будет драться до последней капли крови. Тем более, что автомат в таких странах есть у каждого. Наркоторговцы об этом позаботились.
— Марк Абрамович, — вновь вступил в беседу Рабинович, — позвольте мне задать вам вопрос прямой, как путь оленя, бегущего по бескрайней тундре навстречу своей возлюбленной.
— Валяйте, Мишенька, — мягко улыбаясь, сказал Эвенк, — вы думаете не стандартно, и мне всегда нравилось следить за вашими бредовыми постройками.
— Буду предельно краток, — не менее мягко улыбнулся Рабинович, — А какого черта вы нам все это рассказываете?
Дело в том, мои дорогие друзья из сумасшедшего дома, — продолжил Эвенк, — что Россия в мировом обороте наркотиков занимает далеко не первое, но почётное место. Это объясняется как близостью с Афганистаном, вся экономика которого в настоящее время строится на выращивании мака, так и налаженными связями со странами Западной Европы. В Афганистане, стране горной и, отчасти, субтропической, правительства СССР и СЩА, руководствуясь самыми лучшими побуждениями, поочередно вводили свои войска. Вод войск таких уважаемых государств ни для кого не может пройти бесследно. Для Афганистана, в частности, это выразилось резком росте сельскохозяйственного производства. И основной сельскохозяйственной культурой Афганистана стал опиумный мак. Афганские труженики полей из года в год добиваются столь высоких урожаев, что стоимость опиума, морфина и героина в стране позорно низка. И тут свою братскую руку помощи им протягивают российские торговцы наркотиками.
Здесь было полезно углубиться в недавнее прошлое. Как любая горная страна, Афганистан страна многонациональная. Пока межнациональные трения носили более- менее мирный характер, страна, если и не процветала, но жила размеренной жизнью. Ввод советских и американских войск внёс весомый вклад как в разрушение государственных институтов, так и в обострение естественных в такой ситуации межнациональных конфликтов. Кроме того, были допущены кровавые эксцессы. Казалось бы, после всех этих перипетий население Афганистана стало жить хуже. Но в течение короткого времени трудолюбивый афганский народ полностью переключился на выращивание мака и получения из него опия и героина. В настоящее время, прямо или косвенно, этим занимается всё население страны. Уровень жизни простого труженика села, как сказал бы ваш, Мишенька, начальник по имени Тарас, «резко пошов в гору».
Теперь самое время вернуться к российским торговцам наркотиками. К какой стране относятся среднеазиатские республики, к России или к Афганистану, затрудняюсь ответить даже сами граждане этих независимых государств. Но это и не важно. Граница между Афганистаном и Россией, в любом случае, бесконечно далека от того, чтобы находиться на замке. Так что наркотики из Афганистана в Россию льются относительно беспрепятственно. Другое дело их дальнейшая транспортировка в Западную Европу. Это серьезная проблема.
Раньше все это я знал в теории. А теперь столкнулся с этим на практике. Дело в том, что вашими стараниями, Мишенька, я познакомился с Леночкой.
— Моими стараниями? — удивился Рабинович, — Каким образом?
— А-а, так это с вами я говорила по телефону, — догадалось Леночка, — Когда они дали немного денег и пустили меня погулять по Тель-Авиву, я тут же позвонила в Псков этому, ну, как его, у которого свастики наколоты. Он еще в Кремле магазин держит, железными презервативами торгует.
— Штурмбанфюреру, — догадался Пятоев, — и не железными презервативами он торгует, а гильзами от снарядов.
— А я что говорю? — продолжила Леночка, — Я у него и спрашиваю: «А где тот братан, который в Израиль лыжи навострил? Здоровый такой, как шкаф. И лицо такое. Помните, вы нас свели? Он меня еще все за старого следователя расспрашивал. Я тут в его дочку встретила». Я что подумала. От тех друзей, что меня с училкой держат, когти рвать надо. А тут братан конкретный. Щелбаном уроет, не поморщиться. И защитить случай чего обещал. Ну, а Штурмбанфюрер и дал телефончик. «Он там работает», — говорит.
Ну, я обрадовалась, звоню. Там трубку берут, и чувствую, на малину попала, там как раз крутая разборка идет. Один орет: «Да я его убью гада, он на меня лучами действует!». А другой, типа, его успокаивает. «Уймись, — говорит, — мы тебе сейчас укол сделаем, тебе сразу легче станет». Типа, не волнуйся, братан, сейчас тебе наркотик дадим, ты на полную и оттянешься.
Ну, а меня спрашивают: «Вам кого?», и тут я поняла, что кликуху его, я, дуреха, и забыла. Толи «Кавалерист», толи «Тракторист». Когда с Псковом разговаривала — помнила, а сейчас забыла. Ну, я
