— Я разрисовываю стены в его офисе.
— Тот самый зловредный доктор, про которого ты рассказывала?
— Он самый, — усмехнулась она, — зловредный. Мне нравится определение. Никогда не слышала от других.
— Расширишь свой словарь.
— Ладно. Ты угадал, тот самый
— Доктор, который так тебя раздражает.
— Вот именно.
Он вновь то ли хмыкнул, то ли фыркнул, трудно было понять, что означают эти звуки.
— Мне интересно познакомиться с этим молодым человеком.
Поразившись такому неожиданному проявлению общительности, Мэйси тем не менее постаралась сделать вид, что все в порядке вещей.
— Сегодня вечером и познакомишься.
Все прекрасно складывается. Она приведет Майкла, представит его Харви, оба немного поболтают о разном. И в разговоре Майкл задаст несколько наводящих вопросов, постарается выяснить, что происходит с Харви, а потом, сделав свое заключение, выпишет направления на анализы и на обследование.
Только как заставить Харви пойти на это обследование? Задание не из легких. Но об этом она подумает после.
— Увидимся позже. — Она помахала старику на прощание.
Он пробормотал что-то неразборчивое.
Мэйси накормила кошек и отбыла в офис Майкла, взяв с собой большую полотняную сумку, куда сложила принадлежности для рисования и все, что могло потребоваться ей в течение дня.
Ее встретила Линда Барклей, медсестра доктора Эверетта, и проводила сразу в коридор. Мэйси достала из сумки исправленный вариант эскиза, краски, кисти, свой ланч и косметичку.
Ей не терпелось скорее начать. Она поработала над эскизом в выходной, добавила сочных красок, надеясь, что Майклу понравится. После разговора в четверг она неожиданно для себя стала о нем думать как о
— Доктор еще не пришел, — сказала Линда, наблюдая, как Мэйси готовится к работе.
— Но ведь я могу начать без него?
Немолодая медсестра пожала плечами:
— Думаю, что да.
Мэйси пока так и не составила мнения об этой медсестре. Женщина явно обожала своего шефа, тряслась над ним и оберегала, как будто он был королевской особой и нуждался в особой охране. Впрочем, Линда явно была неглупа и демонстрировала чувство юмора. Мэйси иногда казалось, что эта медсестра ей симпатизирует.
— Уверена, он одобрит, — заключила Мэйси решительно.
Ведь в прошлый раз они пришли к соглашению с Майклом, он поддержал идею, за исключением решеток. Сначала надо было набросать задний план и всех животных. Стена была недавно покрашена, о чем ей сказала Линда, поэтому не надо было подготавливать поверхность. Мэйси приступила к работе, нанося штрихи графитовым толстым карандашом, она все делала от руки.
Только она начала, как явился Майкл. Увидев ее, он остановился.
— Доброе утро, — весело приветствовала его Мэйси, не прекращая работы.
— Доброе.
Он понаблюдал несколько минут. Мэйси не понимала, что может быть интересного в нескольких линиях. Она все еще набрасывала фон из деревьев.
— Вы всегда напеваете под нос, когда рисуете?
— О! Правда? — Мэйси нахмурилась. — Никто раньше мне об этом не говорил.
— Вы напеваете.
Она повернулась с улыбкой:
— Вы заметили? Сегодня я пришла раньше вас.
Уголок рта у строгого доктора приподнялся, что могло означать некоторое подобие улыбки. Нужны немалые усилия, чтобы привести его в благожелательное, спокойное расположение духа. Непонятно только, зачем ей это. Возможно, из-за Ханны? Если Ханна любила Майкла, а она его любила, это было очевидно, то он не такой, каким кажется со стороны.
— Я постараюсь поскорее закончить.
Главным стимулом, разумеется, был окончательный расчет.
— Отличная идея.
— Я добавила несколько деталей, посмотрите, понравится ли вам. — И она показала на эскиз, раскатанный на полу. — Видите детеныша жирафа? И попугаев?
Он взглянул и одобрительно кивнул:
— Мне нравится.
— Я надеялась на это.
Она вытерла лоб тыльной стороной ладони. Волосы у нее были туго стянуты назад красной банданой в стиле вестерна. Вылинявшая джинсовая юбка и майка-тельняшка составляли рабочий костюм, сверху повязан фартук. Широкая юбка давала свободу движениям.
Он ушел, а минуты через две вновь появился в коридоре, прошел в другой конец, в один из кабинетов для обследований маленьких пациентов. Мэйси слышала, как за закрытой дверью тоненько взвизгнул от боли или испуга какой-то малыш. Но вскоре он уже смеялся. Мэйси невольно улыбалась, слушая этот смех. Кажется, доктор Майкл умеет ладить со своими пациентами.
В детстве Мэйси очень не любила ходить к врачу и подозревала, что такие же чувства испытывают другие дети. Маленький мальчик, который недавно плакал, а потом засмеялся, вышел из кабинета с мамой и, проходя мимо Мэйси, остановился посмотреть.
— Видишь зебру? — спросила она, присаживаясь перед ним на корточки.
Он кивнул в восхищении.
— И жираф!
— Кэмерон, — окликнула мать, он побежал к ней, но у двери обернулся и помахал рукой Мэйси.
Она помахала ему в ответ.
Она работала все утро без перерыва и уже хотела прерваться на ланч, как вдруг рядом появился Майкл.
— Послушайте, хватит мурлыкать… Я же просил…
— О, простите…
— Это отвлекает меня и моих помощников. Не хочу выглядеть занудой, но…
— Не беспокойтесь. Я просто не понимала, что это вам действительно мешает.
Она сжала губы, но немного погодя вдруг поняла, что все равно напевает.
— Будьте добры, — сказал он непреклонно, ушел к себе и закрыл дверь.
Она долго смотрела на дверь. Хотелось высунуть язык, но нельзя служить дурным примером для маленьких пациентов.
На ланч она отправилась в ближайший парк, съела принесенные с собой йогурт и клубнику. Вернувшись, Мэйси заметила, что дверь кабинета Майкла все еще закрыта. Она легонько постучала.
— Заходите! — крикнул он.
Войдя, она прикрыла за собой дверь. Бросилась в глаза пластиковая тарелка с вилкой на его столе, значит, он никуда не уходил.
— Хотела напомнить о сегодняшнем вечере. Вы придете? Вы согласились встретиться с Харви, моим соседом…
— Я знаю, кто такой Харви, — прервал он. — И Сэмми, и Шарик…
— Снежок.
— Это все равно… — Видно было, что он не настроен на долгий разговор. — Так о чем вы?
