разгневанный муж вызвал его на дуэль. Он был серьезно ранен и вскоре после этого умер.
– Ты оплакивала его смерть?
Его вопрос удивил Ли. Она даже разозлилась на Девона за то, что он заставил ее признаться в этом.
– Я действительно очень огорчилась, однако эта утрата не разбила мне сердце. Я рассказала маме о том, что лишилась девственности. Она пришла в бешенство. После этого я еще несколько недель уговаривала родителей, чтобы они отказали тому сумасшедшему лорду. Я сказала, что найду себе более выгодную партию, ведь может так случиться, что на меня обратит внимание какой-нибудь герцог.
– Или маркиз, – тихо сказал он, намекая на то, что в один прекрасный день он станет богатым и могущественным маркизом Керкби.
Ли почувствовала, как ее лицо залила краска.
– Ты же знаешь, – резко сказала она, не сдержав своего раздражения, – что мои родители никогда не согласились бы на наш брак. Никогда.
– О да, конечно, – угрюмо сказал он. – Когда же они заметили, что ты беременна?
– Первой это заметила моя горничная Меи. Меня почти сразу начало тошнить по утрам. Она рассказала об этом маме, и та решила, что, поскольку меня уже осмотрел врач лорда Тайболда, подтвердив мою невинность, то я могу выйти за него замуж, а пока будут идти приготовления к свадьбе, я избавлюсь от ребенка.
Ли замолчала. Ей было больно и неприятно говорить об этом. Посмотрев на своего сына, она еще крепче прижала его к себе.
– О Девон, неужели она не понимала, что я не могу выйти за Тайболда? Неужели она меня совсем не любила? Я не могла допустить, чтобы они что-нибудь сделали с моим ребенком. Он ведь ни в чем не виноват. Он должен жить. Я боялась, что его смерть будет на совести моих родителей.
Девон крепко сжал кулаки. Сейчас ему очень хотелось обнять ее. Но вместо этого он еще дальше отошел от нее. Казалось, что он просто испугался ее близости. Его лицо стало непроницаемым.
– И тогда я сбежала из дома, – призналась Ли. – Я не хотела, чтобы они убили моего ребенка. Как-то раз ты сказал мне, что нужно идти на риск и не бояться перемен. Я не знала, куда я пойду и чем буду заниматься. Однако я точно знала, что не хочу потерять этого ребенка. Как-то раз вечером мой брат Уильям пришел домой пьяный и веселый. Ему впервые удалось выиграть в карты солидную сумму. Я подождала, пока он заснет, и украла у него кошелек. С первым же дилижансом я покинула Лондон.
– Что было потом?
– Потом мне пришлось познать, какой суровой может быть жизнь, – сказала она. Чувствовалось, что это были не просто красивые слова. Ей действительно пришлось хлебнуть немало горя. – Сначала у меня обманом выманили все деньги. Потом, чтобы не умереть с голоду, мне пришлось продать одежду, которую
– Ты могла бы прийти ко мне, – спокойно сказал он.
– Я? – удивилась она. – Я хотела… Мы ведь оба понимаем, что это было бы неразумно. Все изменилось. То, что было между нами, уже не вернешь.
Да, она сознавала всю правоту этих слов, и ее глаза наполнились невыразимой печалью. Она была напугана. И все-таки ради сына она должна была оставаться сильной.
В этот момент ребенок проснулся. Его тельце вздрогнуло, и он открыл глазки. Малыш смотрел на окружающий мир так, словно не понимал, где он находится и почему здесь оказался. Это маленькое существо было таким прекрасным, что ее сердце просто сжалось от счастья.
– Я не жалею, что пожертвовала ради него всем, что я имела в жизни, – произнесла она, будто говорила сама с собой.
– Он голоден, – спокойно сказал Девон.
– Да, я ему нужна, – ответила Ли, и на глазах у нее появились слезы. – Старуха Эдит научила меня, как нужно ухаживать за младенцами. В последнее время она заменила мне мать. Когда-то мы с моей матерью были очень близки. Жаль, что все это уже в прошлом, – сказала она и посмотрела на Девона. Он еще дальше отошел от нее. В ту часть комнаты, куда не доходил свет очага. Ей хотелось прикоснуться к нему, попросить у него прощения, но она не могла этого сделать.
Ли ждала.
В комнате воцарилась мертвая тишина. Ее нарушил ребенок. Малыш начал беспокойно ерзать, а потом громко заплакал. Он хотел есть. – Покорми ребенка, – сказал Девон.
Не успела Ли понять, что он задумал, как Девон, схватив со стула пальто и пиджак, открыл входную дверь. В комнату ворвался холодный зимний воздух. Девон ушел в ночь, плотно закрыв за собой дверь.
Ли показалось, что ее сердце разорвалось на мелкие кусочки.
Однако чего же она ожидала? Ведь это именно она отвергла его любовь.
– Но ты вернешься, – прошептала она, уставившись на закрытую дверь. – Ты должен вернуться.
– Ты лучше подумай о том, кого ты держишь на руках, – сказала ей старуха Эдит.
– Ты все слышала? – повернувшись к ней, спросила Ли.
– Да, я услышала достаточно. Ты думаешь, он вернется? – Не знаю, – ответила Ли. Когда она отказалась бежать с ним после дуэли, он уже не вернулся. Старуха Эдит понимающе вздохнула.
– Прошлого не воротишь. Ты должна сейчас думать о будущем, мисси. Делай то, что он сказал. Покорми своего сына.
Ли начала кормить ребенка. Пока младенец сосал ее грудь, она заливалась горькими слезами.
Старуха Эдит подошла к ней и погладила ее по голове. Именно так мать обычно утешает свою дочь.
– Если чему-то не суждено сбыться, то об этом лучше забыть, девочка.
На следующее утро Адам, исполненный юношеского пыла, буквально влетел в дом, даже не постучав.
– Она уже родила? – крикнул он с порога. Этот вопрос был адресован не кому-то конкретно, а сразу ко всем, кто в этот момент находился в доме.
– Как ты себя ведешь? – напустилась на него старуха Эдит. – Эта ночь была не из легких. Оставайся в этой комнате, – приказала она ему, чтобы он не ворвался без предупреждения к Ли.
Откинув занавеску, старуха Эдит вошла в спальню. Ли в это время меняла новорожденному подгузник, и ей это, похоже, удавалось с большим трудом.
– Вот, смотри. Этот узел не надо так туго завязывать, иначе ты перетянешь ему ножки, – посоветовала Ли повитуха. – Я утром буду в церкви и принесу тебе какие-нибудь вещи для малыша из коробки для бедных.
По другую сторону занавески радостный и неунывающий Адам разводил огонь в очаге.
– На улице сыро, холодно и немного грязно, но рке закончился, – весело сообщил он.
– Что ты хочешь – зима, – сказала старуха Эдит и заковыляла из спальни в комнату. – Мне нужно выпить чашечку чая.
Ли в это время кормила своего сына. И мама, и малыш чувствовали себя хорошо. Закончив кормление, Ли оделась.
Откинув занавеску, Адам ворвался в спальню в тот самый момент, когда она расчесывала волосы пальцами, поскольку гребня у нее не было. Он и раньше часто врывался к ней. Она старалась не злиться на него.
– Мальчик или девочка? – спросил он, посмотрев на ребенка, лежавшего на кровати.
– Мальчик, – тихо сказала Ли. Она быстро заплела волосы в косу, завязав ее тесьмой, которую вытащила из своей блузы. Эту блузу ей пришлось продать.
– Я рад, что с ним все в порядке, – сказал Адам, переминаясь с ноги на ногу.
– Спасибо. Я тоже очень рада.
– Ли?
