– Вейланд, я не собираюсь здесь оставаться.
– Тогда почему, черт побери, ты вернулся, если не собираешься здесь оставаться?
– Я вернулся для того, чтобы повидаться с отцом. И я снова уезжаю, Вейланд. У меня есть деньги, я живу собственной жизнью. Я отказываюсь от своего титула. Свою долю наследства я уже потратил много лет тому назад. Все эти деньги пошли на уплату моих долгов.
– Ты чертовски упрям и глуп!
– Что ж, с этим я не могу не согласиться, – радостно ответил Йель и с силой дернул за ручку двери. И тут Саманта поняла, что он все это время стоял возле двери, но только с другой стороны. Она все еще держалась за ручку, и поэтому, когда Йель открыл дверь, Саманта пулей влетела в комнату. Однако она все-таки устояла на ногах и не упала на пол.
Ее щеки буквально пылали огнем от стыда. Еще бы! Ее, можно сказать, поймали на горячем – она бессовестно подслушивала!
– Доброе утро, Сэм, – сказал Йель как ни в чем не бывало. – У тебя новая прическа. Она мне не нравится. Ты выглядишь нелепо.
Ее благодушное настроение как рукой сняло. Она тут же забыла все хорошее, что между ними произошло. Гордо вскинув голову, она сказала:
– В Лондоне это сейчас модно.
– О да! – произнес Йель и посмотрел на своего брата. – Я никогда не следил за модой. Пойду проведаю Животное. Жду вас обоих на улице, – сказал он и вышел из комнаты.
Вейланд стоял посреди комнаты, упершись руками в бока. Посмотрев вслед брату, он презрительно усмехнулся. Саманте хотелось объяснить, что она вовсе не собиралась подслушивать, однако, решив, что с ее стороны это будет довольно глупо, она так ничего и не сказала.
Фенли закрыл дверь и взял у Саманты ее плащ и шляпу.
– Не желаете ли жареных сосисок с яйцами, миледи? – спросил он.
– Да, с удовольствием, – поспешила ответить она и села за стол.
Вейланд молча опустился на стул напротив. Думая о чем-то своем, он разглядывал узоры на ковре.
Фенли поставил перед Самантой тарелку, и она сразу принялась за еду. Отрезав кусочек сосиски, она уже собиралась положить его себе в рот, но в этот момент Вейланд неожиданно воскликнул:
– Да ведь он просто смешон!
Саманта посмотрела на Фенли. Он удивленно поднял брови, показывая, что сам ничего не понимает.
– Он всегда поступает по-своему. И не важно, что он при этом думает, – сказал Вейланд, продолжая рассуждать вслух. – Я предложил ему такое серьезное дело. В конце концов, мы ведь его семья, – сказал он и посмотрел на Саманту, ища у нее поддержки.
Понимая, что ей нужно что-то ответить, Саманта пробормотала:
– Да, это правда.
Вейланд встал из-за стола и принялся расхаживать по комнате.
– Я ведь не требую от него невозможного. У него есть определенные обязанности. Он должен помогать мне вести наши семейные дела. Понимает ли он это? Нет, не понимает! Он настаивает на том, что хочет жить собственной жизнью. Уезжает, когда ему вздумается, а мне одному приходится нести на своих плечах эту непосильную ношу.
Саманта медленно пережевывала сосиску. Вейланд затронул больную тему, и ей было не по себе.
Он посмотрел на нее.
– Быть герцогом не так уж легко и приятно, – признался он. – Мне нужна помощь. Желательно, чтобы моим помощником был человек, посвященный во все тонкости семейных дел. Например, мой брат. Ведь Йелю принадлежит «Рог Шиппин». В детстве он не мог одолеть латынь, а сейчас у него появилась просто потрясающая деловая хватка. Это как раз то, что нужно нашей семье.
– А как же ваша сестра? – справившись, наконец, с сосиской, спросила Саманта. – Она ведь замужем. Неужели ее муж не может вам помочь?
– Кто? Этот болван? – выпалил герцог и тут же пожалел о своей несдержанности. – Только не говорите ей, что я так о нем отзывался. Для нее весь свет сошелся клином на ее муже, однако я ему не доверяю. У него такие маленькие глазки… Кроме того, Саманта, здесь все упирается в кровное родство. Йель не может просто взять и отвернуться от меня. Мы с ним одной крови. Вы меня понимаете?
– К сожалению, я в этом не разбираюсь, ваша светлость, но я уверена, что Йель вас понял бы.
– Да, – согласился Вейланд. – Я очень боюсь того, что если он снова уедет, то уже никогда не вернется, – сказал он. Больше герцог не произнес ни слова. Заложив руки за спину, он ходил по комнате, мрачный и расстроенный.
У Саманты пропал аппетит, и она положила вилку на тарелку.
Ей было бы намного легче принять неизбежное, если бы не их ночной разговор с Йелем. Она словно раздвоилась. Одной Саманте по-прежнему хотелось думать, что он мерзавец и негодяй. Другая Саманта бережно завернула подаренную им розу в бумажные салфетки.
Голос герцога вывел ее из задумчивости.
– Саманта, вы с моим братом довольно неплохо ладите, не так ли?
Подняв глаза, Саманта с подозрением посмотрела на него. Она прекрасно понимала, что, Фенли тоже навострил уши и ловит каждое его слово.
– Вы считаете, что это возможно? Ведь он женился на мне под чужим именем и собирается уехать и оставить меня одну.
– О, вы об этом, – сказал Вейланд, облегченно вздохнув. – Да, ваша семейная жизнь началась довольно странно, но сейчас вы стали очень близки друг другу, не так ли?
– Я вас не совсем понимаю, – сказала Саманта, откинувшись на спинку стула.
Вейланд сел на стул, стоявший напротив нее.
– Близки, понимаете? – сказал он и, наклонившись через стол, соединил свои ладони. Этот жест был довольно красноречивым. – Вы были с ним близки, не так ли?
Саманта почувствовала, как к ее щекам приливает кровь.
– Да, мы ладим, – сказала она, прокашлявшись. Больше она ни в чем не собиралась признаваться.
Вейланд недоверчиво посмотрел на нее.
– Ну же, Саманта, признайтесь, вы с ним очень близки.
– Я не понимаю, что вы имеете в виду, – сказала она, прикидываясь наивной глупышкой.
– Сквайр Биггерс сказал мне, что вы едва не проломили пол в гостинице.
Саманта просто онемела от удивления. Оказывается, герцог может говорить такое! Она украдкой посмотрела на Фенли. Он делал вид, что его очень интересует какое-то пятнышко на одной из серебряных тарелок.
– Все было не совсем так, – уклончиво ответила она.
– Они вас хорошо слышали.
– Что слышали? – спросила Саманта. Она очень боялась ответа на этот вопрос.
– Очевидно, кто-то из вас двоих довольно громко выражал свои чувства, – сказал Вейланд и пожал плечами. – Такое иногда случается.
Саманте вдруг стало трудно дышать. Ей показалось, что стены комнаты просто давят на нее. Она шевелила губами, но так и не смогла произнести ни слова.
Вейланд взял руку Саманты в свои.
– Послушайте, мои слова смутили вас, но, поверьте, я не хотел этого. Я собирался откровенно поговорить с вами, чтобы затронуть один очень деликатный вопрос.
– Я не знаю, ваша светлость, способна ли я на большую откровенность, – честно призналась Саманта.
Посмотрев на Фенли, герцог дал слуге понять, чтобы тот покинул комнату. Как только за ним закрылась дверь, Вейланд спросил у Саманты:
– Вы с моим братом… – Он замолчал, подбирая слова, а потом продолжил: – Занимались любовью во время нашего путешествия? Вы понимаете, о чем я спрашиваю, не так ли?
От изумления у Саманты перехватило дыхание. Она хотела отнять у герцога свою руку, однако он еще
