они и пришли. По дороге, возвращаясь в свою страну, они подошли к полю, которое они называли священным. Они решили, что все лангобарды, достигшие совершеннолетия, должны быть убиты мечом, а женщин и детей они поделили в качестве добычи».
После этого Ромильду «король авар, согласно своей клятве, продержал у себя одну ночь, будто сочетался с ней браком, как и обещал. Но на следующую ночь отдал ее двенадцати аварам, которые пользовались ею ради своего вожделения, сменяя по очереди один другого. Затем он приказал поставить ее в центре поля и посадить на кол, произнеся слова: „Это сгодится тебе вместо мужа“».
Здесь следует отметить, что автор древнего текста по-своему трактовал мотивы поступка Ромильды. Он посчитал ее шлюхой, предавшей своих людей ради утех в постели с аварским каганом. Между тем, на мой взгляд, Ромильда — несчастная жертва, по-своему решившая спасти людей, укрывшихся в крепости. Каган же ее обманул. Вероятно, в среде, где она родилась и жила, ценилось слово, данное правителем. Бедная женщина посчитала, что аварский каган — тоже человек чести и слова. Но она не учла, что и она и люди ее племени были для аваров низшими существами.
Павел Диакон, ослепленный болью за убитых и превращенных в рабов лангобардов, не стал разбираться в мотивах поступка Ромильды. Впрочем, возможно, Диакон, описывая историю лангобардов, списал этот, как и ряд других эпизодов, с более древнего текста. Такой вывод возможен на основании того, что его книга написана не так архаично, как этого можно было ожидать от пера столь древнего автора. А с другой стороны, оценка поступка Ромильды указывает, что в основу текста легли строки, написанные человеком из племени лангобардов, возмущенным предательским (как он считал) поступком Ромильды.
Авары, как видите, были жестоки и безжалостны к чужим народам. Но и время тогда было таким. Разве XX век не был жестоким? А наступивший XXI век разве не станет кошмарным адом для коренных жителей Европы, да и России тоже, по сравнению с которым ужасы фашизма покажутся слащавой сказочкой? Ждать осталось недолго. Что же можно было ожидать от тех давних времен? У Григория Турского в книге «История франков», основные события которой происходят в V–VI веках, есть рассказ об обиде, нанесенной тюрингами франкам. Франкский король Теодорих говорит: «Вспомните, как тюринги некогда вероломно напали на наших отцов и причинили им много зла. Дав заложников, наши отцы хотели заключить с ними мир. Но те умертвили различными способами самих заложников и, напав на наших отцов, отняли у них все имущество, повесили мальчиков на деревьях за срамные уды и погубили более двухсот девушек ужасной смертью: они привязали их за руки к шеям лошадей, которые под ударами палок с острым наконечником помчались в разные стороны и разорвали девиц на части; других же положили между колеями дорог, прибили их кольями к земле, прокатили по ним груженые телеги и, переломав им кости, выбросили их на съедение собакам и птицам».
Как это напоминает поступки аваров-обров по отношению к побежденным народам! Хотя, может быть, тюринги научились жестокости от аваров (гуннов)? Впрочем, Григорий Турский (в действительности, вероятно, средневековый автор) мог многое выдумать или перепутать, приписав героям своей исторической книги поступки, совершенные другими. За прошедшие века многое забылось, а еще больше придумалось. В любом случае, кто бы ни были эти тюринги, семиты-захватчики или же местное германское племя, можно сказать однозначно: в Европу пришли новые порядки и наступили суровые законы.
Какова судьба аваров? Погибли и сгинули, не оставив потомства? Были истреблены соседними народами, теми же франками? Вряд ли, Ласло Контлер в книге «История Венгрии. Тысячелетие в центре Европы» пишет: «Хотя Карл Великий и болгары предпринимали крупномасштабные военные кампании, они не могли быть ответственны за полное истребление многочисленных аварских племен. Авары должны были остаться на землях Среднедунайской равнины. Однако нет никаких свидетельств того, что к мадьярам, расселившимся в этом регионе, после 895 г. примкнула сколь-либо значительная группа этнически чуждых элементов».
Возможно, немного прояснит судьбу аваров И. Эрдели: «В одном византийском источнике IX в. сохранились любопытные подробности о причинах разложения позднеаварского общества; это рассказы старых аварских воинов, находившихся в болгарском плену у хана Крума. Хан спросил у них: „Что вы думаете, почему были разорены ваши господа и ваш народ?“ Они ответили так: „Вначале из-за ссоры, лишившей кагана верных и правдивых советников, власть попала в руки людей нечестивых. Затем были развращены судьи, которые должны были отстаивать перед народом правду, но вместо этого побратались с лицемерами и ворами; обилие вина породило пьянство, и авары, ослабев физически, потеряли и рассудок. Наконец, пошло увлечение торговлей: авары стали торгашами, один обманывал другого, брат продавал брата. Это, господин наш, и стало источником нашего постыдного несчастья“».
Итак, пьянство, разложение чиновничества, потеря рассудка и занятие торгашеством. Знакомые симптомы. Они вам ничего не напоминают? А если к этому добавить и патологическую жестокость аваров, то облик аваров будет полностью завершен.
Соседями аваров были БАВАРЫ, даже не соседями, считается, что территория Бавария (вместе с современной Австрией, Венгрией и частью Хорватии) входила в состав Аварского каганата. Тоже семиты- авары? Вряд ли. Здесь, на мой взгляд, тот случай, когда имя сильного соседа передается на близлежащие племена. К примеру, аварцы Кавказа. Другое название древних баваров — маркоманы. Но современные баварцы признают себя не только потомками маркоманов, но и вархион, т. е. аваров. Известно, что баварский князь Тассило как союзник аваров выступал против франков, которые в конечном итоге и уничтожили Аварский каганат.
Но куда все же делись авары? Может быть, правы те, кто отмечает, что после разгрома Аварского каганата в европейских хрониках стали появляться упоминания об европейских евреях, которые до этого просто игнорировались христианскими хронистами?
ГУННЫ И ДРУГИЕ
ЕРМАНАРИХ И АТТИЛА
С чего началась история как наука? Вряд ли с результатов археологических раскопок. Ибо они, скорее, производное, приложение к базису — исторической хронологии. Началось же все с анализа дошедших и сохранившихся до скалигеровского времени (а это конец XVI века) различных исторических источников, большинство которых появилось в историческом обиходе лишь в XV–XVI веках (XV век — начало книгопечатания, благодаря которому обрели вторую жизнь чудом сохранившиеся к тому времени рукописи античных и раннесредневековых авторов. Но это, конечно, с точки зрения ТВ). Однако давайте представим себе немыслимое: к XV–XVI векам не сохранилось НИЧЕГО. Разве что какие-то отрывки из истории времен XIV, в лучшем случае XIII веков.
Что стало бы в этом случае с исторической хронологией? Может быть, она возникла бы позже. Но не в этом суть. Итак, представим себе: погибли все письменные рукописи. Однако до XV–XVI веков, тем не менее, дошел бы передаваемый устно, к примеру, скандинавский эпос. Ответьте на вопрос: как могли отнестись первые историки-хронологи к сведениям этих саг? Приняли бы всерьез, разработав на их основе хронологию неких исторических событий более ранних, чем события XIII–XIV веков? Такое вполне вероятно. Даже сейчас многие историки всерьез относятся к сведениям скандинавских легенд, черпая из них подтверждения тех или иных исторических постулатов. Но в этом новом гипотетичном мире сведения из скандинавских саг сверять было не с чем. Разве что впоследствии с данными археологии. Что бы произошло с историей? Не возникла бы иная хронология Европы и мира, совпадающая с современной, начиная лишь с периода XIII–XIV веков? Такое предположение вполне резонно.
