Серая Мышь залезла на стол и понюхала незнакомку.
Незнакомка пахла скукой. Точно также пах компьютер, принтер, проигрыватель – в общем, всё то, в чём не находилось никакого смысла. Блюдца, в которых можно было отыскать крошки, или, например, прекрасное помойное ведро, – пахли совсем по-другому: интересно.
Серая Мышь настолько устала от одиночества, что не могла сразу расстаться с мыслью его уничтожить. Ты ведь и сам, наверное, знаешь: надежда – это то, с чем совсем не хочется расставаться, даже ещё больше не хочется, чем, например, с вкусной булкой.
И поэтому Серая Мышь сказала:
– Здравствуйте, – и посмотрела с надеждой на ту, которую называли мышью.
Но та молчала.
И Серая Мышь поняла, что в доме появилось ещё одно существо, которому до неё нет никакого дела.
Тогда Мышь села на стол, подперла голову лапкой и стала смотреть на Компьютер: просто так, от тоски и от нечего делать.
Компьютер смотрел на неё. Потому что ему было интересно. А то всё вокруг – люди да люди, а тут – Серая Мышь. Интересно ведь.
Компьютер был очень умный: он очень много знал, да, пожалуй, он знал всё, что только можно знать. Кроме одного, он не знал: где у него душа.
Компьютеру было известно, что душа есть у всего. Значит, и у него тоже должна быть. Больше всего на свете мечтал он познакомиться со своей душой, но совершенно не понимал, где в нём самом эту душу искать.
Мышь пошла на кухню, заела погибшую надежду оставшимися крошками, и отправилась в свою нору, понимая, что так и не появится в этом мире никогда никто, кто захотел бы её окликнуть.
Компьютер остался на столе, с печалью размышляя о том, что никогда не удастся ему познакомиться со своей душой, что, конечно, жить не мешает, но почему-то мешает ощущать себя счастливым.
Ты, конечно, прекрасно знаешь, что так часто бывает: кажется, что всё в жизни плохо, и вдруг – раз! – начинается хорошо. Причём, это «хорошо» очень часто начинается совершенно неожиданно.
Однажды, когда за окном квартиры наступило лето, и все люди уехали из жаркого города куда-то, где было ещё жарче, – в доме случился пожар. Может быть, ты знаешь, что вместе с пожаром обязательно наступает наводнение: так уж повелось. Когда верхняя квартира пылает, и её заливают водой, нижняя заливается за компанию.
Серая Мышь жила как раз в нижней. И сначала ей понравилось, что с потолка течёт вода. Она подумала: может быть, эта вода принесет ей друга?
Но вода поднималась всё выше и выше: она залила плинтус и стала подниматься над ним. Квартира превратилась в озеро, посредине которого плавала Мышь, с ужасом понимая, что плавательные силы оставляют её.
Компьютер всю жизнь стоял на столе, и у него никогда не было необходимости сходить со своего места. И вправду: если место хорошее, настоянное – зачем с него сходить?
Но когда он увидел, как в воде барахтается Серая Мышь, внутри Компьютера что-то шевельнулось. И это не была новая программа. Это вообще была не программа, а что-то совсем другое, что заставило его покинуть настоянное место, прыгнуть в квартирное озеро, и поднырнуть под плывущую мышь.
Почувствовав под собой твёрдую поверхность, Серая Мышь сначала обалдела, потом обрадовалась, а потом решила поздороваться.
– Здравствуйте, – сказала Серая Мышь.
– Здравствуй, пловчиха, – выплёвывая воду, сказал Компьютер.
– Это вы мне? – удивилась Серая Мышь.
– Тебе, – попытался улыбнуться Компьютер.
Так у Серой Мыши появилось имя, которое ей очень понравилось: Пловчиха.
А потом пришли люди, сказали, что Компьютер безнадёжно испорчен и выбросили его на помойку.
Серая Мышь решила не покидать того, кто дал ей имя, и выбросилась вместе с ним.
А та, которую называли мышью, оказалась совсем не испорченной, и её оставили в квартире. Что, признаться, очень обрадовало Серую Мышь – ей почему-то совсем не хотелось, чтобы Компьютер по- прежнему был привязан к каким-то сомнительным и ненастоящим мышам.
С тех пор Серая Мышь, которую теперь звали Пловчиха, и Компьютер стали жить на помойке.
Днём Пловчиха ходила по новой, прекрасно пахнущей жизни, в поисках пропитания и новостей. А вечером рассказывала новости Компьютеру.
Компьютер говорил ей:
– Молодец, Пловчиха, интересно рассказываешь, – и смотрел на Серую Мышь внимательно и с нежностью.
И вот, что интересно: чем больше он слушал Пловчиху и смотрел на неё, тем отчётливей ему казалось, что он теперь знает, что такое его душа.
И ещё Компьютер совсем перестал думать о том, как стать счастливым. Ему было и так хорошо. А когда хорошо – что Компьютеру, что человеку – про счастье как-то не думается.
Вот такая история про Компьютер и Серую Мышь по имени Пловчиха, представляешь?
Про Хамелеона
Как будешь в зоопарке – непременно найди клетку, в которой сидит хамелеон. Есть такой зверёк, похожий на ящерицу. У него – большие, удивлённые и несколько обиженные глаза.
И есть, скажу тебе, на что обижаться!
Дело в том, что люди решили, что хамелеон – это буквально символ непостоянства!
Взрослые наверняка будут говорить тебе: «Хамелеон – он такой непостоянный! Он вечно меняет цвет! В зелёной траве он становится зелёным. А в жёлтой, понимаешь ли, жёлтым!»
Взрослые, конечно, много чего знают: с этим было бы нелепо спорить. Но иногда они не в курсе чего-то самого главного.
И я тебе сейчас про это главное расскажу.
Все дело в том, что хамелеон родился ужасно добрым. Добрым, но ужасно. Так бывает.
От этого-то он и погорел. Так тоже случается.
Бывало, притопает к нему огромная бегемотиха и попросит ласково:
– Не мог бы ты, любезный хамелеон, стать такого цвета, который не видел никто? Этим бы ты очень повеселил моего малыша – бегемотика.
Хамелеон не умел отказывать, и выполнил просьбу бегемотихи. Правда, его никто не увидел. Потому что он стал такого цвета, который не видел никто. А бегемотик очень смеялся!
Или, например, подойдёт к нему жираф и попросит:
– Если ты не можешь стать таким же высоким, как я, то стань, пожалуйста, пятнистым. И я обрадуюсь.
Кому охота становится пятнистым? Вот и хамелеону не хотелось. Но жираф очень просил…
С тех пор так и повелось: кто ни попросит хамелеона цвет изменить, он никому не отказывает никогда.
Звери ругали хамелеона за непостоянство.
Они говорили:
– Нельзя дружить с тем, кто непостоянен даже в собственном цвете!
Звери осудили хамелеона на вечное одиночество. Когда они осуждали его – глаза у них горели любопытным блеском.
А потом, трусливо озираясь, подполз к хамелеону маленький ужонок и попросил:
– Стань, пожалуйста, зелёным. Тогда ты совсем растворишься в траве, и с тобой можно будет играть в прятки.
Больше всего на свете хамелеон не любил играть в прятки: ему не хотелось прятаться, а, наоборот, хотелось кричать: «Я тут! Увидьте меня!»
Но хамелеон не умел отказывать: вот и приходилось зеленеть.
