– Эмма?!!
– Госпожа?!!
– Что вы тут делаете в такой поздний час?
– Я? Гуляю,– невозмутимо ответила служанка.– У меня, знаете ли, бессонница. А вечерние прогулки, как известно, укрепляют сон. А вы, простите за любопытство, что тут делаете?
– Я?– замялась Изабелла.– У меня, к сожалению, тоже бессонница.
Эмма понимающе кивнула:
– Бессонница – это плохо.
– Да, это ужасно,– согласилась Изабелла и тут услышала какой-то подозрительный шорох, доносящийся из кустов.– Интересно, кто это там ходит?
– О, госпожа, думаю, что лучше уйти,– проговорила Эмма, испуганно оглядываясь в сторону, откуда доносился шум.– А вдруг это медведь?…
– Медведь? В саду у лорда Линдсона? Никогда не думала, что английские медведи столь нахальны,– проговорила Изабелла, еле сдерживая смех.– Впрочем, все может быть. Давай лучше притаимся и выследим этого опасного зверя.
Еще пару минут до женщин доносился хруст и треск сучьев, а затем обе они услышали приглушенный голос:
– Эмма… Эмма… Где ты опять прячешься?
– Кажется, медведь говорит голосом конюха Джона,– заметила Изабелла.
Служанка виновато вздохнула и поднялась с земли. Джон тут же поспешил к ней навстречу, но, заметив Изабеллу, в нерешительности остановился.
– Неужели это вы, Джон?– спросила девушка со смехом.
– Да, леди. У меня бессонница,– деловито сообщил конюх.
– Неужели? А я слышала, что в этом доме бессонницей страдает только мисс Вукстер,– продолжала смеяться Изабелла.
– Но, госпожа, вы ведь не скажете ей про нашу бессонницу?– осведомилась Эмма.– Нам бы очень не хотелось расстраивать мисс Вукстер!
– О, нет, не скажу. Но и вы не упоминайте о моей болезни! Я тоже не люблю расстраивать эту даму… Ну, а теперь скорее идите спать. А я тут еще погуляю.
– Нет, госпожа,– возразил Джон,– одной гулять в такую погоду очень опасно. Мы с Эммой можем проводить вас до кареты.
– До какой кареты?– спросила Изабелла с наигранным удивлением.
– До той самой, которую я только что видел неподалеку от калитки,– ответил Джон, хитро улыбаясь.– Да вы не волнуйтесь – мы никому не расскажем. Бессонница, что тут поделать…
Все трое понимающе переглянулись и рассмеялись.
Несмотря на поздний час, на улице было немало нищих. Один из них, бродяга с перевязанным глазом, завидев богато одетую даму, расплылся в нахальной усмешке и двинулся наперерез Изабелле.
– Эй, красотка, постой! Поговорить надо…
В этот же миг из темноты вынырнул Джон и, загородив наглецу дорогу, проговорил угрожающе:
– Побеседуй-ка лучше со мной, приятель! Сначала со мной, а через пару минут – с ангелами…
Внушительная фигура Джона и его огромные кулаки произвели надлежащее впечатление на нищего, который, пробормотав под нос проклятья, кинулся бежать.
Изабелла с благодарностью посмотрела на слугу, а тот, счастливый тем, что сумел доказать свою полезность, проговорил:
– Вы не обращайте внимания на нищих. У них, похоже, тоже бессонница. Вот и карета, про которую я вам говорил. Пойдемте скорее, она уже давненько дожидается вас.
Кучер, завидев спешащую Изабеллу, спрыгнул с козел.
– Госпожа де Монтрей? Прошу вас,– он услужливо распахнул дверцу кареты.
Девушка села в экипаж, улыбнулась на прощание Джону и Эмме и жестом отослала их обратно. Через несколько секунд послышался свист кнута, и карета покатила по булыжной мостовой.
Сначала девушка пыталась угадать, в каком направлении ее везут, но ночь настолько изменила облик Лондона, что Изабелла вскоре оставила это занятие и предалась раздумьям о том, с кем ей вскоре предстояло встретиться. Воспоминания о принце заставляли ее сердце сладостно сжиматься. Он умолял ее об этом свидании, он говорил ей о своей любви, а ведь они едва знакомы. Что произойдет с ней, когда они останутся наедине с Карлом? Изабелла откинулась на спинку скамьи и представила себе роскошную спальню принца. «О, господи, о чем я думаю…– спохватилась она.– Как я могла так увлечься?» Нет, нет. Влюбиться – это значит опять потерять душевный покой, опять мучиться от ревности, опять страдать от измены. Все это уже было с ней однажды. Было и прошло, оставив в сердце неутихающую боль. Теперь Анри, должно быть, женился на своей отвратительной кузине; спит в ее объятиях, и ей принадлежит все то, чем раньше владела Изабелла. Как может она после этого опять полюбить? Есть ли вообще на свете верные мужчины, способные оценить преданность своих подруг?
Изабелла отдернула занавеску. За окном мелькали темные силуэты деревьев. Наверное, карета уже выехала за пределы Лондона, скоро она встретится с принцем. У него такие ясные, чистые глаза, такой глубокий нежный голос… Нет, он не способен на обман! Впрочем, коварный де Ла-Гард тоже казался ей порядочным и благородным. Ах, неужели она опять влюблена? Как это скверно! Ведь влюбленная женщина не может долго противиться домогательствам своего избранника. И Изабелла опять представила пышный альков и широкую кровать. Но почему она так боится этого? Если принц будет владеть ее телом, это вовсе не значит, что душа ее тоже будет принадлежать ему! Нет, нет, она не станет влюбляться. Не для того ее послала сюда королева. Изабелла заставит влюбленного принца поверить в необходимость брака между его отцом и французской королевой. Она выполнит поручение Марии Медичи и попутно отомстит де Ла-Гарду. Пусть Карл не сразу получит то, чего желает, ведь только так девушка сумеет получить власть над влюбленным сердцем. Ее строптивость и непокорность будут разжигать чувства принца; осада будет продолжительной, но тем приятнее ему покажется победа…
Девушка улыбнулась. Теперь она знала, как держаться с принцем. Но как долго она сумеет не поддаваться чувствам? Как долго сумеет держать свое сердце закрытым?
ГЛАВА XXVI
Втроем в павильоне делать нечего
Дорсет вошла в залу для приемов и огляделась: было довольно многолюдно; посреди зала, окруженная придворными, стояла леди Диана и громко рассуждала о политике:
– Когда принц Уэльский женится на инфанте, у него появятся династические права на испанский престол. Это не так уж плохо, учитывая, что эрцгерцог Филипп сейчас болен оспой и может умереть от этой болезни. И принц Уэльский после смерти Филиппа III может рассчитывать на испанский престол…
Придворные восхищенно внимали фаворитке, хотя многие сознавали, что леди Диана несет несусветную чушь, и что на испанский престол и без принца Карла достаточно претендентов. К тому же, брачный контракт наследника еще не был одобрен парламентом.
Дон Гондомар тоже не пытался возражать. Ему было хорошо известно, какое влияние на короля Якова способна оказывать эта глуповатая особа. Заметив графиню, стоявшую в дверях, он с радостной улыбкой поспешил ей навстречу.
– О, как я рад вас видеть!
– И я безумно рада,– бесстрастно ответила Дорсет, протягивая Гондомару руку.
– В вашем присутствии я чувствую себя как дома, так вы напоминаете мне наших испанских красавиц.
«Проклятье,– подумала Дорсет в ярости,– послу уже сообщили эту идиотскую сплетню, будто моим отцом является простой испанский конюх. И кажется, я догадываюсь, кто это сделал!»
