Частенько бутылки вылавливала какая-нибудь побирушка, которая и читать-то не умела. Но чаще всего бутылку вытаскивал толстенный мужчина и начинал ее разглядывать на свету: какое в ней вино – красное или белое. И, хотя он убеждался, что вина там нет, откупоривал бутылку. Вытаскивал клочок бумаги и, повертев его в руках, воровато оглядывался. Поблизости никого не было – он рвал листок на мелкие клочки и бросал их в воду.
Моццикони этого наглеца, который рвал его послание, готов был отлупить. Но стоило ему размахнуться и нанести удар, как тот растворялся в воздухе. Увы, всякий раз, когда Моццикони принимался кого-нибудь лупить, он молотил кулаками по воздуху. Верно, все так боялись его мощных ударов, что тут же исчезали.
Моццикони-изобретатель
Моццикони сидел на берегу и смотрел, как Тибр несет вдаль свои воды. Вдруг в голове у него загудело. Да так сильно, будто туда залетел рой пчел. Моццикони понял – его посетила необычайная, превосходная идея.
– Летит, летит!
И она прилетела сверху, с набережной. Но не идея, а пустая консервная банка. Просвистела над головой и упала совсем рядом. Тот, кто кинул банку, понятно, целился в голову, но промахнулся. Что для римлянина голова какого-то бродяги, у которого нет ни машины, ни телевизора! Да она гроша ломаного не стоит. Моццикони не раз встречал этих богатых наглых римлян с маленькими злыми глазками на лоснящемся от жира лице.
Моццикони даже не взглянул вверх – такой радости он этому негодяю не доставит. Наклонился и поднял консервную банку.
Для бродяги консервная банка – настоящий клад. Она вполне заменяет кастрюлю. А если в ней проделать гвоздем дырочки, она станет и цедилкой и теркой сразу. Корки сыра на ней натирать – одно удовольствие. После дождя на перевернутой консервной банке можно посидеть и отдохнуть ничуть не хуже, чем на табурете. Наконец, в консервной банке можно хранить еду – была бы только еда – и уберечь ее от мышей. Для этого достаточно положить сверху камень побольше. Зимой, когда дрожишь от холода, в банке можно развести маленький костер. А еще упавшая к ногам консервная банка может навести на гениальное открытие.
– Ура! – воскликнул Моццикони. – Я придумал новую теорию содержания сосуда и его содержимого!
«Впрочем, стоит ли удивляться, – подумал Моццикони. – Ведь у меня был предшественник – Ньютон. Идея земного тяготения пришла ему в голову, когда он увидел, как с яблони падало яблоко».
Идея Моццикони была остроумной и простой: как создать сосуд, маленький снаружи и большой внутри. Моццикони покрутил консервную банку в руках, старательно изучил ее гладкое металлическое дно и голубой ободок с надписью красной краской «Фасоль Супер». Он счастливо захохотал:
– Черт возьми! Как это никто прежде не додумался!
Моццикони взял ножницы и срезал крышку банки. Затем надрезал бок консервной банки и вывернул ее наружу. Ну, так, как выворачивают подкладку пальто, которое хотят перелицевать. Теперь надпись «Фасоль Супер» оказалась внутри, а дно – снаружи. Оставалось лишь слегка подогнуть верхние края банки, что Моццикони и сделал.
Сразу же банка стала маленькой снаружи и большой внутри. В нее можно было положить уйму фасоли Супер. И не только фасоли, а еще зеленого горошка, маринованных грибов, соленых огурчиков, лука. Правда, надо было еще заделать боковую прорезь и прикрепить крышку!
Но с этим можно было не торопиться – ведь пока у Моццикони не было ни фасоли, ни зеленого горошка, ни соленых огурчиков, ни лука. Зато он стал автором великого изобретения.
– Оно изменит весь мир!
В самом деле, это изобретение можно было применить и к женским туфлям, к великой радости женщин с большими ногами, и к домам в странах с жарким климатом – фундамент будет устремлен вверх, а сами комнаты – вниз. Словом, это было изобретение международного значения.
– Я перелицую весь мир! – радостно воскликнул Моццикони.
Моццикони против мошенников
– Каждый город имеет такую реку, которую заслужил! – с досадой сказал Моццикони.
Если Тибр был одной из самых грязных рек на земле, то спесивые римляне были еще грязнее и хуже. Под спесивыми римлянами Моццикони понимал, разумеется, не своих бывших соседей со «Счастливого акведука» и других окраин, но всех этих прожорливых миллиардеров. Теперь они жаловались на плохое здоровье: и силы-де стали не те, и дела пошли под гору.
– Здоровье у них пошатнулось от беспрестанных путешествий в Швейцарию и обратно, – усмехаясь, говорил Моццикони.
Всем известно, что итальянские миллионеры, любители денежных спекуляций, прямо-таки обожают Швейцарию. В этой стране и воздух чистый, и небо голубое, и горы в белоснежном одеянии, и сыр рокфор с дырками, а в банках – огромные холодильники, где хранят деньги от всякой порчи.
После этих путешествий часть миллиардеров оставалась без единой лиры – все их деньги перекочевывали в холодильники швейцарских банков. Наконец министры решили, что надо экономить валюту и бензин, и повелели всем итальянцам по воскресеньям ходить пешком. Многие римляне впервые увидели, как прекрасен их город, когда на улицах тихо и не пахнет бензином. Но от спекулянтов- миллиардеров и мошенников-министров по-прежнему несло бензином. Да так сильно, что приходилось нос зажимать, когда они проходили мимо. И с каждым днем этих миллиардеров, жуликов и пройдох, становилось все больше.
– Ну их к дьяволу! – сердился Моццикони. – И думать о них не хочу. А то сразу настроение портится.
Моццикони и бродяжка
Однажды Моццикони увидел на берегу женщину в жалких лохмотьях. Издали трудно было понять, красивая она или некрасивая, но было ясно, что это бродяжка.
Бродячих собак и мальчишек-бродяг Моццикони встречал на берегу Тибра не раз, но вот бродяжку видел впервые. Он решил тут же, пока другие его не опередили, завести с ней дружбу. Среди бродяг ему так и не удалось найти друга, может, с этой бродяжкой ему больше повезет.
С первого взгляда она показалась Моццикони полной, со склонностью к худобе. Но, приглядевшись, он понял, что она худая со склонностью к полноте. Так или иначе, а бродяжка ему понравилась.
Моццикони знал, что лучший способ расположить к себе человека – это затеять с ним разговор. Как мужчина, Моццикони должен был проявить инициативу. Вот только с чего начать разговор? Моццикони хотелось рассказать ей про свою жизнь, но что интересного в жизни одинокого бездомного бродяги?! Конечно, можно было бы рассказать ей про своих родных, но Моццикони был сирота.
И все-таки надо было что-то сказать, и поскорее. Моццикони открыл рот, но так и не смог выдавить из себя ни слова: как назло, ничего путного на ум не приходило. Моццикони, чтобы расположить к себе бродяжку, ласково посмотрел ей в глаза. Но бродяжка сильно косила и смотрела куда-то в сторону. Наконец Моццикони решился:
– Как по-твоему, если бесконечность разделить на четыре, то каждая четверть так и останется бесконечностью?
Продяжка бросила на него испуганный взгляд и пустилась наутек.
Она давно скрылась в кустах, а Моццикони все стоял растерянный, недоуменный: чего она вдруг убежала?
Моццикони хочет поднять восстание
В жаркие дни Моццикони держался поближе к парапету, там было прохладнее. Он прогуливался по берегу взад и вперед, босыми ногами трамбуя песок. А по утрамбованному песку и босиком ходить приятно.
Одно было плохо: римляне по-прежнему кидали с набережной вниз всякий хлам и мусор, словно берег Тибра – огромная свалка. Как-то забастовали дворники, и тогда вниз полетели вместе с кульками, гнилыми яблоками и грушами, кочерыжками и картофельной шелухой еще и пластиковые пакеты, пустые консервные банки, бутылки, осколки стекла.
– Хоть осколки не бросайте! – кричал им Моццикони.
