– Мы покидаем «Афину»? – удивленно переспросил Пьявко. – Но...
Однако Званцев не дал ему развить свои сомнения:
– Нет, Виктор Андреевич, похоже, «Афина» покидает нас! Мы тоже направляемся к «стрижу»!
Званцев отключил связь, и тут же услышал вопрос Ляшенко:
– Разве мы можем покинуть звездолет без приказа с «Олимпа»?..
– Можем! – жестко ответил флаг-навигатор, прибавляя шагу. – Потому что мы здесь, на месте, лучше разбираемся в ситуации.
– В какой ситуации?.. – не понял Станислав.
– Неужели ты не понял, что это никакая не «Афина»? – В голосе Званцева сквозила злая ирония. – Это муляж... модель в натуральную величину, в которой более или менее нормально функционировало только то, с чем мы могли соприкоснуться! На этой модели нет двигателей, нет систем жизнеобеспечения, ее компьютер только имитировал настоящий компьютер!..
– Да зачем и кому понадобилось подсовывать нам эту... модель? – чуть ли не в истерике взвизгнул Ляшенко.
Званцев оглянулся на своего энергетика и пожал плечами.
– Видимо, только затем, чтобы мы увидели то, что нам показала пирамида!.. Чтобы передать человечеству это самое послание!..
– То есть ты хочешь сказать, что в Солнечной системе и в самом деле находятся... какие-то пришельцы? – оторопело переспросил Станислав. – Ты хочешь сказать, что все нами увиденное произошло на самом деле?
– А ты думаешь, что некие богатые... очень богатые шутники решили разыграть Космофлот Земли? – саркастически поинтересовался Званцев. – Нет, мой дорогой, это не розыгрыш!..
Он секунду помолчал, восстанавливая дыхание, и добавил:
– Только одно не дает мне покоя – эта... трехглазая морда сказала, что людям уже было предложено убраться из Солнечной системы, что-то я не помню такого предложения! Интересно, кто и когда его получил и почему никто о нем не знает?
Званцев перешел на легкий бег, в дрожащем свете нашлемных фонарей он заметил, что стены вестибюля потеряли свою окраску и стали покрываться странными складками, словно пластик, из которого они были сделаны, потерял свою прочность и начал «морщинить» под собственной тяжестью.
В этот момент снова вышел на связь штурман десанта:
– Командир, мы покинули Главный центр управления, но не можем спуститься на транспортную палубу! Гравитационная шахта не действует, ее проем затянут такими странными... сосульками... потеками... не пойму!.. И потом, у нас здесь по щиколотку какой-то жидкой дряни!!!
– Попробуйте пройти межпалубным коммуникационным колодцем! – мгновенно отозвался Званцев. – Эти колодцы должны держаться до конца. Наш механик знает, где находится ближайший! И торопитесь, помните, что «саранча» не годится для открытого космоса, ее ресурс двадцать пять минут, а затем титанопласт полопается!..
– Командир, колодец рядом! Мы идем! – радостно воскликнул штурман.
– Будем надеяться, что им никто не помешает... – пробормотал флаг-навигатор про себя, неожиданно вспомнив исчезнувшую «черепаху».
Между тем они уже достигли поворота, который вел к входному холлу первой причальной палубы. Короткий бросок, и четверка Званцева оказалась перед люком, ведущим на палубу. Как ни странно, и сам холл, и входной люк выглядели совершенно нормально, видимо, процесс деструкции, охвативший, как думал Званцев, весь корабль, сюда еще не дошел.
Ляшенко опередил командира. Под его опытной рукой щиток, закрывавший пульт управления люком, мгновенно отошел в сторону, и пальцы энергетика быстро забегали по клавиатуре. Спустя секунду крышка люка чуть выдвинулась и, скользнув вправо, открыла вход на причальную палубу. На средней взлетной полосе спокойно стоял «стриж» десанта.
И снова заработал блок связи скафандра флаг-навигатора.
– Командир, – в голосе Пьявко слышалась тревога, – мы уже рядом, но нас преследуют две какие-то... не пойму, то ли машины, то ли... зверюги! Высотой с полметра, напоминают...
– Черепах?! – подсказал ему Званцев.
– Именно, – подтвердил штурман. – Мы пытались от них оторваться, но они двигаются, похоже, гораздо быстрее нас. Правда, держатся они метрах в десяти, но и не отстают! Младший лейтенант Зжегоч предлагает их уничтожить!..
– Ни в коем случае! – воскликнул флаг-навигатор. – Передайте десантникам, которые вас прикрывают, чтобы они ни в коем случае не атаковали «черепах»! Если только те попробуют приблизиться, а они могут сделать это очень быстро, пусть встречают их гравитационными ударами, причем сразу на полной мощности гравитров! Вряд ли им удастся их уничтожить, но, возможно, получится их опрокинуть на спину. Но пускайте в ход гравитры только в самом крайнем случае! Вы поняли меня?!
– Понял! – чуть задыхаясь, ответил Пьявко, и Званцев понял, что тот бежит.
«Да, Виктор Андреевич, – неожиданно для самого себя насмешливо подумал флаг-навигатор, – давненько вы в скафандр не залезали!»
Жестом он подозвал к себе обоих десантников.
– Возьмите под наблюдение весь объем причальной палубы! Пресекайте любую попытку атаки нашего челнока, это единственное средство уйти отсюда!
И словно в ответ на короткий взгляд сержанта, брошенный в сторону стоявших на резервных полосах челноков, добавил:
– Боюсь, что эти машины, как и сам звездолет, всего лишь неработающие модели!
Десантники молча кивнули и быстро заняли позиции по обе стороны от «стрижа».
Званцев внимательно оглядел причальную палубу. На первый взгляд все, казалось, было в норме. Но опытный глаз флаг-навигатора сразу же заметил чуть изменившийся, какой-то «оплывший» профиль несущих потолочных балок, едва заметный прогиб обеих лестниц, ведущих на антресоль, легкие наплывы в верхней части шлюзовых ворот.
«Так... – мелькнула в голове холодная от отчаяния мысль, – и здесь началось... Быстрее бы подходили ребята, а то мы здесь застрянем... насовсем!»
Званцев еще раз посмотрел на ворота палубы, было большое желание приказать высунувшемуся из кабины пилоту запустить автомат открытия шлюза, но он понимал, что для этого надо откачать из объема палубы воздух, а тогда входной люк, ведущий внутрь корабля, обязательно закроется.
«Или не закроется?» – мелькнула дикая мысль, но рисковать было нельзя. Приходилось ждать!
Впрочем, ждать ему пришлось недолго – минуты через три в проеме открытого люка появилась темно- зеленая «саранча» Пьявко, и штурман первым ввалился на причальную палубу, чуть пошатываясь от усталости.
Увидев Званцева, стоявшего рядом с входом, он махнул рукой и проговорил, чуть задыхаясь:
– Ну, Андрей Святославович, давно я так не бегал!..
– В челнок, – поторопил его Званцев, – скорее в челнок!
Следом за штурманом на причальную палубу вышли и остальные семнадцать человек званцевской группы, последним был младший лейтенант Зжегоч, пропустивший вперед Йогана Крафта. Ничуть не запыхавшийся механик немедленно направился к внутреннему дубль-пульту управления автоматикой палубы, зная, что с борта «стрижа» вряд ли удастся привести в действие механизмы открытия ворот.
Званцев, даже не пытаясь закрыть входной люк, вслед за своими людьми двинулся к челноку, но остановился около трапа, поджидая Крафта. И тут что-то заставило его оглянуться. В проеме люка, освещенная тусклым аварийным светом, стояла «черепаха», словно бы контролируя уход людей с... ее корабля!
Крафт, едва подойдя к пульту, понял, что тот скорее всего уже неработоспособен – корпус пульта потерял свою форму, сенсорная панель прогнулась внутрь, а сами сенсорные пластины растеклись странными цветными пятнами, частично смешавшись друг с другом.
Механик беспомощно оглянулся и увидел, что Званцев стоит рядом с трапом «стрижа» и призывно машет ему рукой. Он снова повернулся к пульту, и тут раздался спокойный голос командира:
