с конфетами и воздушным безе. Она проголодалась, ей захотелось съесть огромное пироженое. Выбрав магазин с кафетерием, Даша направилась к желанной сладости.
– Мне вон то, с розочкой, – сказала она симпатичному юноше-продавцу с удивительно ярко-голубыми глазами и пушистыми ресницами. Он ослепительно улыбнулся, затем, повернувшись к ней спиной, аккуратно, с наигранной бережливостью положил пироженое на деревянную лопаточку. Помимо красивых глаз, у него были длинные волнистые волосы темного цвета, которые слегка переливались на свету, и, казалось, что он играет в какой-нибудь рок-группе, обязательно, на бас-гитаре.
– Вот, пожалуйста, – отдавая ей пироженое, сказал он.
– Спасибо, – ответила тихо Даша. И уже, подыскивала взглядом свободный столик, расплачиваясь за еду, но в тоже время замечая, как парень не перестает пристально на нее смотреть.
– Даша, ты помнишь меня? – криво ухмыляясь спросил он. Она нахмурила брови.
– Я Стас.
Даша вспомнила, как однажды Костя ушел из дома, поругавшись с отцом. Брат тогда сказал, что он имеет право на собственное мнение, а потом исчез из дома на целую ночь. Поиски папы и нервы мамы не смогли его вернуть в течении двух дней. В итоге у Кости появились новые друзья, в том числе и Стас Мишуров, которого почему-то звали Майк.
– Кажется, припоминаю. Давно тебя не было видно.
– Я уезжал на некоторое время, но теперь вот работаю. А как Костя?
Даша достала из сумки маленький блокнот и ручку и очень быстро, почти деловито проговорила:
– Сообщи свои координаты, иначе братишка мне не простит того, что я видела тебя и адреса твоего не узнала.
– Я сам могу позвонить.
– Нет. После ваших там «сейшенов»... – намекала она.
– А, понятно. Ладно, записывай. Кстати, ты прямо таки киска.
Не сказав ни слова, Даша начеркала в блокноте «местоположение» Стаса и отправилась к самому дальнему столику. Он крикнул ей в след так, что сидящие за столиками обратили на миг свое внимание в их сторону:
– Даша! Можно я угощу тебя апельсиновым соком?
Она не ответила, подумав: «Черт длинноволосый. Надо же было встретить его!».
Тем временем Сережа проводил Таню до дома, подождал немного ее у подъезда, потом вновь наслаждался ее тихой компанией. Таня взяла на прогулку Ларсона, и они втроем бродили по улицам. Он рассказывал ей разные «странные» истории, она ему – о своих волшебных снах, но больше молчала все- таки она. О чем же думала Таня Левина? Почему она не открывала для Сережи тайну своих миров?
– Ты, наверное, молчишь, потому что тебе не интересно меня слушать, – грустно, как бы случайно, сказал Сергей. Она вдруг тихо рассмеялась.
– А как еще слушать, как только не молча?
Сережа был удивлен этому ответу. Она так просто говорила и, казалось, она знает ответы на все вопросы.
– Я разгадал твою загадку, но скажу ее после... Может быть, на вечере.
– А ты уверен, что правильно? – лукавила Таня.
– Не знаю.
– Если хочешь, скажи сейчас, а я оценю верно или неверно. И об отгадке ты узнаешь также на вечере.
Но Сережа не поддался на эту уловку и придумал свою:
– Зачем тебе нужно какое-то слово? Ведь ты его уже знаешь, а я только догадываюсь.
И он опять услышал ее журчащий смех, сквозь который выяснилось, что Таня сама не может разгадать эту мучающую, как вышло, их обоих загадку.
– Вот это да! – восклицал он, – Почему же ты тогда сказала, что нет загадки проще?!
– Ладно, Сережа, на самом деле, я сама ее выдумала. Она смотрела на него, ожидая той обычной реакции, с которой сопровождалось ее общение с другими людьми. Таня ждала недоумения или на худой конец громкого смеха над ее странностями. И на этот раз произошло то же самое, что и всегда: Сергей от души смеялся. Но как же проста была эта сцена! Никто бы не догадался, зачем нужна была эта загадка. Она совсем не хотела, чтобы Сережа разгадывал ее, она уже давно привыкла к тому, что ее не понимают.
Они распрощались, договорившись встретится после обеда. Договор произошел по просьбе Сергея, Таня не могла отказаться, ведь она где-то в глубине смутно предчувствовала, что он ищет в ней больше друга, нежели девушку, которая после нескольких усиленных знаков внимания должна была непременно с ним встречаться. В самом деле, Сергей как никогда верил, что наконец-то нашел свою героиню, Царицу Ветров.
Но, может быть, его воображение оказалось столь воздушным и сильным, что даже сам ветер вряд ли развеял бы желание забыть о себе и обо всем на свете. И он мечтал все больше и больше погружаясь то в мир волшебных эльфов, то в океан красок, где призрачные цвета сменялись яркими, почти ослепительными тонами. Сережа верил, что если бы он тогда решил пойти на Осенний бал, то многое упустил бы и , возможно, никогда не узнал бы настоящую Таню. Однако он напрочь отказывался свернуть с того коварного пути, по которому его вело собственное воображение, а она все же пока не хотела и думать о том, как высоко забрался он по своим мыслям, опираясь лишь на чувства и мечты.
ГЛАВА 9 СОННАЯ БАБОЧКА.
Чистое осеннее утро нежными лучами охватило комнату Даши. Медальон Якумамба изумрудно переливался , играя тенью и светом. На стене, в самом центре висел рисунок, принадлежащий теперь только ей, потому что принести его на школьный вечер было бы неменьше, чем преступление. Эта нарисованная осень и заброшенный театр, который для Даши казался совсем не естественным для такой осени, почему-то притягивали ее взгляд, как магнитом. Может быть, от того, что у Даши была иная осень, непозволяющая ей долго тосковать и расслабляться.
Она сделала привычный гимнастический трюк, изящно выпорхнув из кровати. Подошла к окну, открыла форточку, и занавески вздулись, как паруса фрегата. Прохлада хлынула ей в лицо, и она простояла бы так целую вечность: одна на своем одиноком корабле. Но мама тихо прокралась в ее призрачное судно и позвала на завтрак.
Даша скользнула в джинсы, потом в голубую кофточку, напоследок собрала вещи и покинула свою комнату, как всегда оставив ее в идеальном состоянии. Фрегат уплыл и приплывет только на следующее утро, но она его не будет ждать, ведь у нее и так слишком много всего, чтобы еще мечтать о каком-то там неземном корабле.
– Доброе утро, – вяло произнесла она садясь за стол.
– Дашенька, ты что-то сонная. Не выспалась? – заботлива лепетала мама.
– Что, не хочется на соревнования идти? – бодро продолжил череду вопросов Костя, жуя сырник.
– Хочешь-не хочешь, а надо, – вздыхая сказала Даша.
Тут папа, наконец-то нашедший нужную ему радиоволну, положил на стол приемник и сам, словно настраиваясь на ритм звучавшей музыки, оживленно обратился к дочери:
– Эй, моя птичка сложила крылышки?! Вот увидишь, ты как всегда будешь лучше всех! Жаль, что мы не увидим тебя. Но ведь с тобой будут твои друзья?
– Нет, я никого не приглашала, – допивая свой чай ответила она. Даша уже хотела поблагодарить за завтрак, как вдруг была остановлена вопрошающими взглядами, которые, впрочем, задавали один и тот же вопрос: почему? Как так она пойдет на соревнования одна?!
– Да! Я собираюсь проиграть эти чертовы соревнования! – торжественно выплеснула она свое накапливающееся во время завтрака раздражение. Брат тихо рассмеялся, чуть не поперхнувшись, а родители обеспокоенно и вместе с тем удивленно посмотрели на не свойственное этой милой девочке поведение. Но Даша все-таки пересилила неприятное чувство обиды на всю свою жизнь и, уходя, постаралась быть вежливой.
Костя догнал ее на остановке. Она ждала сидя, смотрела на провода, а может на небо. Он незаметно подошел к сестре и присел рядом, она даже не взглянула на него.
– Ты куда сейчас? – сказал он, будто случайный попутчик.
