лицом в ее юбку. – Мама, противная леди уколола меня булавкой!
Эвелин отметила, что Роберт поражен таким поворотом событий. Она погладила дочь по голове.
– Ну-ну, Хлоя, я уверена, что это вышло случайно.
В дверях появилась взволнованная и запыхавшаяся служанка. Увидев происходящее, она растерялась, но затем быстро присела в реверансе.
– Прошу прощения, миссис Дюферон. Она так быстро убежала, а я не смогла поймать ее!
Эвелин рассмеялась.
– Поверь, Марта, я знаю, как быстро бегает моя малышка. Переведи немного дух, прежде чем отведешь ее назад в детскую.
– Спасибо, мадам.
Собравшись с духом перед неизбежным осуждением, Эвелин повернулась к герцогу. Он озадаченно хмурился и переводил взгляд с нее на Хлою, затем опять на Эвелин.
– Извините, что вас прервали, ваша светлость, – начала пояснять Эвелин. – Моей дочери шьют обновки, и нам, по всей видимости, не повезло с портнихой.
– Ваша дочь? Так вы были вдовой?
Эвелин не отвела взгляда, когда ответила:
– Нет, не была.
– Понимаю.
Суровый приговор читался во всем его облике, но Эвелин решила не обращать на это внимания. Вместо этого она наклонилась к Хлое и отцепила руки ребенка от своей юбки.
– Хлоя, это герцог Хантли. Подойди и поздоровайся с ним.
Хлоя оторвала голову от юбки матери, чуть повернула ее в сторону герцога и подозрительно посмотрела на него одним глазом. Затем, подчинившись требованию матери, она повернулась к нему и неловко присела.
Роберт с шумом втянул воздух в легкие, когда рассмотрел лицо девочки.
– Но она очень похожа на...
– Она очень похожа на своего отца, – сказала Эвелин, гордо подняв голову.
– Сколько ей лет?
– Почти пять.
Хлоя подтвердила это кивком и демонстрацией пяти растопыренных пальцев.
– Будем знакомы, Хлоя, – обратился к ней герцог. – Я твой дядя – Роберт.
Прежде чем девочка ответила, Эвелин жестом поторопила служанку.
– Иди с Мартой, Хлоя. Я подойду через несколько минут, и помогу тебе с примеркой.
– Обещаешь? – спросила Хлоя, вкладывая свою ручку в ладонь Марты.
Эвелин потрепала Хлою по щеке:
– Обещаю.
Роберт проводил взглядом маленькую девочку, удалявшуюся со служанкой. Только когда девочка ушла, Эвелин снова обратилась к нему:
– Что вас побудило сказать ей это?
Роберт вскинул голову, явно задетый ее требовательным тоном.
– Сказать ей что? Что я ее дядя?
– Похоже, вы вспоминаете о вашей семье только тогда, когда вам это удобно, ваша светлость.
– Мы же договорились, что вы называете меня Робертом.
– Привилегия подобного обращения распространяется лишь на моих близких родственников и друзей, а вы не входите в их число, – заявила Эвелин. – И не надо сбивать с толку Хлою. Вы, похоже, еще не решили для себя, хочется ли вам объявлять Люсьена своим братом или нет, и, пока вы не определитесь с этим, вы будете для Хлои только герцогом Хантли.
Надутое высокомерие портило красивое лицо Роберта.
– Ее общественное положение заметно улучшилось бы, объяви я ее своей племянницей.
– Слава Богу, ей еще рано беспокоиться об общественном статусе.
– Но вам не рано.
Эвелин почувствовала подвох в произнесенных вкрадчивым тоном словах.
– Что вы хотите этим сказать?
– Вы не беспокоитесь о будущем Хлои? У меня есть глаза, дорогая невестка, и я вижу, что это дочь Люсьена. Поскольку вы вступили в брак совсем недавно, она, должно быть, родилась вне брака. И я уверен, что я не единственный, кто придет к такому же выводу.
