– Так ведь кризис. – Наталья отвернулась к плите. – Мы сейчас ничем не торгуем. Хозяин закупил товар, а продавать боится. Что уж тут говорить, сплошное разорение. Дождется, когда весь бекон испортится, тогда, может, продаст…
И она вздохнула. Ее голос, такой мирный и домашний, совершенно не вязался с деловым разговором. Саша ни о чем ее больше не расспрашивал. Он видел, что женщина не очень любит говорить о себе.
Только один раз она упомянула о чем-то, что касалось ее обычной жизни. Глядя, как Саша возится перед зеркалом, завязывая галстук, она усмехнулась и сказала, что у нее никогда не было мужчины, который умеет это делать.
– Что – это? – не понял он и обернулся.
Она подошла и, все еще улыбаясь, поправила узел галстука. Саша почувствовал на шее прикосновения ее пухлых, белых пальцев. Потом Наталья поцеловала его и сказала, что весь день пробудет дома. Она хотела отойти, но Саша поймал ее за руку и спросил, нарочно ли она тогда копалась в рубашках? Для кого, собственно, она хотела купить рубашку? И Наталья, ласково и немного виновато улыбаясь, созналась:
– Да я и подошла только потому, что ты мне понравился. У меня же никого больше нет.
В тот день, вернувшись с работы, Саша столкнулся с Агной. Он так удивился, увидев ее, как будто с ней давно все было кончено. Однако пришлось что-то объяснять, выкручиваться, лгать. Зачем он лгал, он и сам не мог себе объяснить. Наталья собрала вещи и ушла. Агна осталась. Но Саша стал куда чаще бывать у Натальи, чем в собственной квартире. Это его мучило и раздражало. Ему постоянно требовались какие-то вещи, которые остались на прежнем месте. «И почему я должен жить по каким-то углам? У меня прекрасная квартира, лучше уж забрать туда Наташу…»
У самой Натальи квартирка была однокомнатная, совсем маленькая и очень скверная, запущенная. Вся мебель дышала на ладан, обои отслоились от стен, краны отвратительно свистели, стоило повернуть вентиль. Ремонта там не было лет двадцать, собственно, его не делали со времени постройки дома. Но Сашу не удивила такая непритязательность в быту. Казалось, Наталье было все равно, среди каких стен, вещей и людей существовать. Она везде себя хорошо чувствовала. Но Саша привык к относительному комфорту.
Он придумывал, каким образом лучше выставить Агну. Советовался с Натальей, но та только плечами пожимала. Ее все устраивало и так, как есть.
И наконец, все разрешилось… Так неожиданно и страшно.
***
…Агна все еще плакала. Кровь из ее порезанного запястья больше не сочилась, в квартире ощущался только слабый запах гари. Саша сидел на постели, до подбородка укутавшись в одеяло. Ему хотелось спать, но теперь он боялся уснуть рядом с этой психопаткой. По-другому он ее уже не называл. В конце концов ее рыдания смолкли. Она несколько раз глубоко вздохнула и тоже села.
– Ну и чего ты добилась? – хмуро спросил Саша. – Чего ради весь этот спектакль? Неужели ты думаешь, что у тебя хватило бы силы воли? Смотри!
Ты даже руку как следует не порезала!
– А ты бы хотел… – Она проглотила последние слезы. – Хотел бы, чтобы я умерла? И ты, и твоя проститутка – вы оба хотите, чтобы я умерла.
– Да мы хотим только, чтобы ты уехала домой, – вяло отозвался он. – Слушай, а кому это ты звонила?
Агна резко повернулась к нему:
– Откуда ты знаешь?
– Ты не положила трубку.
Она вскочила, сбегала в прихожую, и он услышал, как она кладет трубку на место. Сам он так и не сделал этого.
– Ну, так ты скажешь или нет?
Саша видел, что Агна очень взволнована. До нее как будто впервые дошло, что она натворила.
– Я звонила… Уже не помню, – прошептала она.
– В пожарную? В «Скорую»? Маме в Одессу? Ты что, вообще рехнулась? В самом деле не помнишь?
Она закрыла ладонями лицо и вдруг затопала ногами, завизжала:
– Отстань! Я ненавижу тебя! Ненавижу! Я хотела тебя убить, ты прав! И жалко, что не убила! Вот было бы хорошо!
Агна убежала в кухню. Саша от души пожалел, что ее нельзя там запереть. Она могла опять устроить пожар. И на улицу ее не выставишь – половина второго. До утра еще очень далеко, а спать нельзя. «Ну, спасибо тебе, – с мстительной радостью подумал он. – По крайней мере, не буду жалеть, что выгнал! Теперь уж точно выгоню! Если что, припугну милицией… Все-таки за поджог есть статья». Мысль была довольно подлая, и Саша сам это понимал. Но теперь все средства были хороши.
Он жалел об одном – что не выставил Агну из дома еще сегодня вечером. Можно было отвезти ее в гостиницу… Впрочем, в гостиницу с ее паспортом не пустят. Он лежал и думал Бог знает о чем, только чтобы не уснуть. И тут в дверь позвонили.
Звонок у Саши был такой резкий, что поднял бы даже мертвого. Он так и подскочил. Было без десяти минут два. Для дружеского визита время неподходящее. Оставались либо милиция, либо встревоженные запахом гари соседи.
Он вышел в прихожую, запахнувшись в халат.
Агна робко высунулась из кухни и сделала какое-то движение.
– Твоя работа? – спросил Саша, кивая на дверь.
– Не открывай. Не надо… – прошептала она.
Саша приник к глазку. То, что он там увидел, так его удивило, что он открыл дверь без единого вопроса. На пороге стояла Таня в сопровождении какого-то парня. Парень сразу уставился на Агну, а та на него. Она была потрясена. Саша даже подумал, не повредилась ли она в самом деле умом. Слишком уж дурацкий был у нее вид.
– Что ж, проходите. – Он опомнился первым и обнял Таню за плечи. – Неожиданно… Все равно приятно. Мы не спим.
– Виталий, – представился Танин сопровождающий.
Саша тряхнул его протянутую руку и назвал себя.
– А это… – начал он, поворачиваясь к подруге.
– Это Агнесса, как я понял, – перебил его Виталий.
Агна молча оглядела компанию и прошмыгнула в ванную. Через секунду там лязгнул запор. Саша только рукой махнул:
– Чего запирается, я обточил косяк. Придется дверь менять, чтобы запиралось.
– Что у вас… Чем тут пахнет? – Таня заглянула в комнату и остолбенела, увидев прогоревший пол. – Так она в самом деле.., подожгла тебя?
– Ну, не так все страшно. Обошлось. – Саша даже обрадовался, что пришли гости. С ними, по крайней мере, было веселее, чем с Агной. – Пусть эта дура сидит в ванной, а мы выпьем. Не возражаете? Виталий, ты за рулем?
– Я за рулем, но выпью, – легко сказал тот.
Но Таня никак не могла прийти в себя. Она взволнованно повернулась к Саше:
– Понимаешь, Агна позвонила нам час назад…
То есть мне…
Она вдруг начала краснеть. Краснела Таня легко и довольно часто, но тут было что-то необычное.
Саша впервые обратил внимание на то, как странно она одета. На ней было нечто вроде пижамы, только какого-то необыкновенного, просто огненного цвета. Такой же оттенок, только очень нежный, приобрели теперь и щеки Тани. Но Саша вовсе не собирался упрекать вдову за то, что та плохо чтит память друга. Сейчас его куда больше волновали свои проблемы.
– Так это тебе она звонила? Стерва… Не постеснялась, среди ночи… Вот ведь характер, надо всем жизнь испортить… Мало она у меня крови попила!
Он провел гостей в другую комнату, не пострадавшую от огня. Открыл бар и предложил на выбор джин или виски. Таня схватила стакан с таким видом, будто в нем было ее спасение. Она все еще очень
