— Я бы на твоем месте лег сейчас спать, — неожиданно мягко предложил он. — А я побуду здесь, не хочется ехать домой.
— Да ты что? — удивилась она. — Поссорились?
— Нет, но Лена совсем сдала. Нервы. Вся издергалась, плачет, напилась димедролу, чтобы уснуть, а ее не прошибло, стало еще хуже. Короче, я замучился. Еще вот ты.
Анжелика снова отдернула штору, посмотрела.
Девочка стояла, нахохлившись, сунув руки в карманы, трогала биту носком кроссовки, но больше не пыталась прыгать. С пятого этажа трудно было разглядеть ее коленки, но Анжелика поняла — они содраны до крови.
— Не беспокойся, — сказала она, не оборачиваясь. — Я выдержу. Я выдержала с ним семь лет, теперь выдержу еще пару месяцев.
— Лика, — он сказал это как-то странно, неуверенно. Она обернулась. — А если честно, вы ведь паршиво жили, да?
Анжелика пожала плечами:
— Да какая теперь разница. Я не из-за этого согласилась его убить.
— Но если все было хорошо, ты бы не согласилась, верно?
— Пожалуй, верно. Да я не думала никогда, хорошо мы живем или плохо Просто жила.
— А не слишком ли долго ты не думала? Семь лет —s— хороший срок.
— Хватит, — она опять отвернулась. — Хороший срок или плохой, но он кончился. А моя девочка ушла.
— Какая еще девочка?
— Та, которая упала.
— Иди-ка ты спать, — сказал он после короткой паузы. — Тебе же легче будет, если я останусь?
Анжелика не ответила, задернула штору и ушла к себе в комнату.
…Глаза она открыла уже в полной темноте. Подтянула одеяло к подбородку, скрючилась в любимой позе, блаженно опустила тяжелые ресницы… Но дрема не возвращалась. Под прикрытой дверью виднелась полоска света. На кухне слышался Сашин голос. «Говорит по телефону… — сонно подумала она. — Который может быть час?» И вдруг она резко подняла голову с подушки, прислушалась.
Она не ошиблась — Саше кто-то отвечал. Мужчина.
Анжелика выбралась из постели, запахнулась в халат, сунула ноги в тапочки и вышла. На кухне она увидела умилительную картинку — два школьных друга вспоминают былое за рюмкой вина. Юра, заметив хозяйку, нерешительно привстал.
— Сиди, — кивнула она ему. — Который час? — Это уже относилось к Саше.
— Да спала бы еще, — он глянул на часы, которые все еще стояли на столе. — Полвторого.
— В смысле ночи?
— Сама не видишь?
Анжелика сонно и ласково улыбнулась, присела за стол, поморщилась, глядя на мускат:
— Допивайте скорее эту гадость! Как она в дом попала, не понимаю.
— Вообще, дамский напиток, — заметил Саша. — Я думал — твою заначку нашли.
— Это все равно что варенье пить. Я люблю сухие вина.
— А Игорь?
— Коньяк, сам не знаешь, что твой брат любил? — спросила она и поймала себя на мысли — надо быть осторожней при Юре. Может выдать небрежное слово, неодобрительное высказывание о покойнике, случайная деталь. Чтобы свернуть с опасной колеи, она обратилась к гостю:
— А как ты сюда забрел? Есть новости? Еще что-то вспомнил?
— Мне мать сказала, что ты была — А… Почему она меня так ненавидит, кстати? — Она налила воды в чашку, кинула туда растворимого кофе. Горькая холодная бурда помогла ей открыть глаза пошире. — Я просто-напросто спросила, дома ты или нет, а она меня едва не сожрала.
— Ты не преувеличиваешь? Мать никому не грубит…
— Она и мне не грубила, но моих слабых мозгов хватило, чтобы понять — она меня не выносит. В чем дело, интересно?
— Не знаю… — Юра передернул плечами. — Слушай, Саша мне объяснил, в какое ты попала положение с этим алиби. Я ничего сделать не могу.
Она бросила взгляд на Сашу, тот довольно равнодушно пожал плечами.
— Юр, а почему? — спросила девушка почти заискивающе. — Надо всего-навсего сказать им правду, когда я ушла… Я же ушла точно в девять. Кто угодно подтвердит…
— Оставь его в покое, — вмешался Саша — Он в это время был в другом месте. Его там видели. Дикая история.
— Да уж — поникла Анжелика, но Саша цинично пояснил:
— Да не с твоим алиби дикая история, а с его дипломом Представь, он в тот вечер сидел в общаге в гостях, и диплом был при нем…
— Двадцать пять акварелей… — вставил Юра.
— А потом он поехал домой, но приехал уже поздно — где-то в пол-одиннадцатого, и его мать, к сожалению, может это подтвердить Так что с алиби он тебе не поможет.
— Ничего дикого не вижу, — она закурила, подняв глаза к потолку, разом потеряв интерес к обоим гостям.
— Понимаешь, — нервно вмешался Юра, — я тогда оставил там папку с рисунками. Хватился только сегодня, поехал туда А папка пропала Искал, спрашивал, бесполезно.. А потом мне сказали — так и так, прости, но мы твой диплом пропили. Как пропили?! Оказалось, деньги у них кончились, надо добавить, взять негде. Кто-то в папку заглянул, а там рисунки, правда, были очень красивые, я постарался.. Они сбегали с папкой к киоскам, там какой-то продавщице понравились рисунки, она забрала все двадцать пять и дала им взамен бутылку водки.
Она улыбнулась уголком рта, из вежливости.
Саша заметил:
— Ты вообще должен гордиться. Модильяни тоже продавал свои рисунки за стакан вина. Обидно только, что водку выпил не ты.
— Модильяни не надо было сдавать диплом! — Юра сильно нервничал, когда зажигал сигарету, рука у него дрожала — Я в нокауте.
— Послушай, — вздохнула Анжелика. — Я понимаю, тебе при таком раскладе некогда заниматься моим спасением Но если бы ты хоть рассказал в милиции, что видел ту блондинку, ты бы мне помог…
А то получается, что я одна под подозрением Юра жадно затягивался сигаретой, прикрыв покрасневшие веки. Выслушав ее просьбу, равнодушно пожал плечами:
— Да расскажу. Если спросят.
— А вдруг тебя дома не будет? — испугалась она. — Нет, ты сам туда сходи.
— Да расскажет, — Саша разлил остатки муската в две рюмки, кивнул приятелю; — Давай, прикончим бутылку и баиньки.
Мужчины выпили тягучий сладкий напиток, Юра докурил сигарету и встал:
— Ладно, я пошел работать. Ты извини, но ничего не получится… — Это относилось к Анжелике.
Сашу он поманил за собой в коридор. Анжелика услышала, как через минуту там захлопнулась дверь.
— Не волнуйся, — заглянул к ней Саша. — Не он, так другой подтвердит, что ты ушла в девять.
Главное, что ты на самом деле этого не делала.
— А спасут меня эти девять часов? — уныло спросила она. — Время его смерти — с девяти до десяти… Я могла убить и уйти…
— Чепуха. Никто всерьез в это не верит. А следователь копает под тебя потому, что ему пока не под кого копать. Погоди, найдут зацепку и оставят тебя в покое.
— Пока дождусь, поседею… — Анжелика сгорбилась и зажала руки между колен. — Не понимаю.
Ничего не понимаю. Кому он мешал, кроме меня?
Кто это сделал?
