— Матерь Божья, уже!
— Что уже? — Юлька невольно провела рукой по волосам. Она забыла о своем преображении.
— Уже началось… Это бывает у старых дев, когда их охватывает любовная лихорадка, — пояснил Макс. — Тогда они творят с собой самые невероятные штуки: могут побриться наголо и напялить малиновый парик, могут переделать себе нос, могут…
Он не договорил, потому что Юлька, подскочив к столу, сделала вид, что хочет сбросить на пол машинку.
— Нет! — возопил Макс. — Не тронь!
— И ты меня не задирай. — Отдуваясь, Юлька поставила машинку на место. — Ну сдуру я, сослепу… Всякий может ошибиться.
Макс не сводил взгляда с ее головы.
— Да, здорово тебя подкосило, — со вздохом признал он. — Прямо раба любви. И что, ему понравилось?
— А ты как думаешь? — хмуро спросила Юлька. — Это вообще кому-нибудь может понравиться?
— Садись, грешная душа. — Макс кивнул ей на кресло, заваленное одеждой. — Рассказывай.
Юлька освободила кресло и уселась. Повертелась, устраиваясь поудобнее. Подперла щеку кулаком и задумалась.
— Ну-ну! — подбодрил ее Макс.
— Значит, так. — Юлька решилась. — Мне было сделано предложение.
Она выдержала эффектную паузу и с удовольствием проследила, как глаза Макса расширились до отпущенных им природой пределов.
— Недурно, — ошеломленно пробормотал он.
— А то как же, — кокетливо подтвердила Юлька. — Ты, надеюсь, мне поверил?
— Да, как ни странно, уж больно вид у тебя идиотский.
— Ничего, не каждый день получаю предложения, — тряхнула головой Юлька.
— Подожди, — забеспокоился вдруг Макс. — Что, он действительно сделал предложение ни с того ни с сего?
— Клянусь тебе! — воскликнула Юлька. — Вот так, с бухты-барахты. Я чуть не упала…
— Но он успел тебя поймать в объятия и запечатлел своими мужественными честными устами поцелуй на твоей огненной беспутной голове, — продекламировал Макс.
— Увы, Максик, поцелуя-то и не было.
— Как это не было?! — притворно всполошился Макс. — Душенька, ты ничего не скрываешь от своего старого отца?! Разве нынче делают предложения, не переспав предварительно со своей невестой? А то и сделав ей двух-трех ребят?
— Ты прав, Макс. — Юлька потупилась. — Он вел себя просто ненормально. Честно скажу, если бы он предложил мне что-нибудь этакое…
— Ты бы тут же, на бульваре…
— Молчи, хомяк! Ничего бы я не тут же. Но я, по крайней мере, прекрасно бы его поняла. Что ж тут было бы странного? Ну, отказала бы, поломалась бы… Ну, не знаю… Но он ничего, понимаешь, совсем ничего мне не предложил. Скажи, Макс, все, что я тебе рассказала, не очень глупо?
— Довольно глупо, — признался Макс. — Значит, он не проявил к тебе никакого мужского интереса? За исключением предложения, конечно? Впрочем, ты не расстраивайся, — ободрил ее Макс. — Откуда нам знать, может, у него замедленное сексуальное развитие, какой-нибудь комплекс…
— Ты с ума сошел?! — возмутилась Юлька.
— Вовсе нет. Он сначала женится на тебе, поживете годика два-три, а потом наберется сил и начнет проявлять к тебе мужской интерес.
— Прекрасно! — фыркнула Юлька. — Зачем мне недоразвитый муж?
— Ну, на время его до развития заведешь себе достаточно развитого любовника, — посоветовал Макс.
— Ты на кого намекаешь?
— Боже меня упаси намекать. — Макс предостерегающе поднял палец. — И вообще, это только версия. Может, он просто боится тебя спугнуть. Кто знает, какие у него представления о молодых девушках?
— Какие бы ни были, но разве можно девушку спугнуть поцелуем? Да не в темном подвале, а среди почти белого дня, почти на людях, после предложения руки и сердца.
— Так когда же свадьба?
— Пока не знаю.
— А почему? Ты что ему сказала?
— Ничего! — Юлька развела руками.
— А, ты небось начала изображать сомнение — дай мне подумать, я еще не решилась.
— Смотри, допрыгаешься. — Макс впал в глубокую задумчивость, из которой его, впрочем, скоро вывел голос Юльки:
— Макс, а я опять сегодня грохнулась…
— А? — рассеянно отозвался он. — Ну и что? Погоди, что ты сделала?
— Грохнулась, говорю. В кафе. Очень было стыдно, может, из-за этого я ему потом ничего не сказала. Когда он делал мне предложение.
Настроение испортилось.
— Иди сюда, — потребовал Макс. Юлька послушно подошла. — Высунь язык!
— А-а…
— Нормальный язык, — заметил Макс и без всякого предупреждения ткнул ее кулаком в живот. — Ты, часом, не беременна?
Юлька охнула и согнулась, закрывая живот руками:
— Макс! Придурок! Куропатки! Вино! Чертовы помидоры!
— Что такое? Что за бред?
— Ужин, мурзилка. — Юлька хлопнула его по голове и опустилась рядом с ним на тахту. — Ты ударил по моему ужину, и мне теперь плохо…
— Ничего, — философски заметил Макс. — Главное — спокойная совесть. Я сделал, что мог. По-моему, ты здорова. Как именно тебе было плохо сегодня?
— Было все то же. Мне нечем стало дышать.
Будто кто-то схватил меня за горло и сдавил.
Макс, мне это не нравится, — вздохнула Юлька. — Неужели я заболела? Никогда ничем таким не болела.
— Хорошо бы понять, что это такое. — Макс сосредоточенно смотрел прямо перед собой. — Удушье, обморок… Чувство сдавленности в горле. Так?
— Именно так. — Юльку передернуло. — И теперь я боюсь, что все это повторится.
— Интересно-интересно… — прошептал Макс. — Ну, а кроме этого, есть какие-нибудь симптомы?
— Чего? — не поняла Юлька.
— Говорю, что еще чувствуешь, дура?
— А-а… Ну, чувствую тоску. Что-то вроде какого-то холодка или ветерка… Как ты думаешь, идти мне к врачу?
— Подождем, — решительно заявил Макс. — Но как интересно! Раньше-то у тебя ничего такого не бывало?
— Нет, говорю тебе.
— Никогда?
— Никогда, — уверенно сказала Юлька.
— Ты не можешь этого утверждать, — усомнился Макс. — Это могло быть в детстве, ты была еще маленькая и не запомнила. Надо спросить твою маму.
— С ума сошел?! Да она насмерть перепугается, ей нельзя про это говорить. Это мои проблемы.
— И мои теперь, — вздохнул Макс. — Почему твои проблемы рано или поздно становятся и моими?
— Не знаю, — промямлила Юлька. — Ничего я не знаю, ни в чем не уверена. Макс, мои волосы в самом
