званию… Наверно, отчеты пишет о том, что в машине услышал… О господи…» На время Валентина потеряла нить разговора.
А Николай тем временем журчал и журчал. Он уже не мог остановиться.
— А-АС — это чиновники Совета федерации и Центризбиркома, А-АО — сотрудники и депутаты Государственной думы.
— У депутатов же А-АМ, — напомнила сзади Маша.
— А-АМ у них на личных машинах, а А-АО — на служебных.
— А, понятно тогда.
— Еще есть А-АК — это Верховный суд, Арбитражный суд, Конституционный суд, Прокуратура, счетная палата и все в таком роде… И, наконец, А-АР — это губернаторы по всей России и всякие местные деятели. Вот собственно и весь список.
— Как интересно, — задумчиво сказала Валентина, снова врубившаяся в суть разговора. — А скажи, может такие номера богатый человек просто купить, за громадные деньги?
— За громадные деньги можно все. Когда арестовывают крупных криминальных авторитетов, у них в гараже всегда обнаруживают хотя бы парочку машин с федеральными номерами и с талонами «Без права проверки». Самые дешевые — это депутатские номера. Ведь в качестве личной машины они могут при регистрации в ГАИ предъявить практически любую, лишь бы доверенность была, да и количество таких «личных» машин на одного человека особо не ограничивается.
— Сколько же стоит такой номер? А-АМ, если не ошибаюсь…
— Я точно знаю таксу: 15–20 тысяч долларов в год.
— Почему в год?
— Потому что решение о депутатских номерах пересматривается ежегодно.
Помните, провалившиеся в новый состав Госдумы депутаты вцепились в свои номера и ни в какую не желали их сдавать в ГАИ после выборов? Их можно понять: им предстояло возвращать кому-то громадные деньги. А так как обычно депутатские номера отдаются в аренду представителям преступного мира, то можно понять беспокойство депутатов. Как на сковородке крутились.
«Ничего себе! — с восторгом подумала Валентина. — Интересно, Анька Бербер пользовалась такой возможностью заработать или нет? Не расскажет ведь ни черта».
— Николай, — обратилась к водителю Валентина, — а что это за синие номера, которым, я вижу, тоже честь отдают?
— Мама, — со вздохом сказала Маша, — даже я знаю, что это милицейские номера. Когда увозили в наручниках твоего бывшего мужа, то как раз на такой машине.
— Ну да, — подтвердил водитель, — это номера МВД. Как раз их купить совсем не сложно.
— То есть как это? — с удивлением и в то же время восхищением переспросила Валентина. — Наверное, милицейская машина должна стоять на учете именно как милицейская? Вряд ли частнику синий номер повесят.
— Ну тут есть множество ухищрений. Например, есть такая организация, входящая в систему МВД — вневедомственная охрана.
— ВОХРА? — оживилась Валентина. В юные неприкаянные годы ей пришлось, подрабатывая сторожем, получать какое-то время зарплату в этой самой ВОХРе.
— Ну да, когда-то это называлось так. Схема такая: заключаешь договор о личной охране с вневедомственниками и предоставляешь им для этой цели, например, джип. Разумеется, временно. Подписывается соответствующий договор, и уже через час на твоей машине — синий номер. Как мы его называем, «синька». Стоит услуга минимум 20 тысяч в год, это уж как договоритесь. Но зато уже точно никаких проверок на дорогах. Каждая уважающая себя банда имеет на вооружении минимум один джип с милицейским номером.
— Но это же безобразие! — вскричала Валентина, — а потом они удивляются, откуда в Москве гексаген, оружие и прочие гадости.
— Конечно, безобразие, — согласился Николай, — Моя б на то воля, я бы вообще закрыл МВД как учреждение и отправил бы ментов на вольные хлеба. Это же просто большая организованная преступная группировка. Причем сделать, как в Германии с гэдээровскими ментами, — уволить с запретом на профессию.
— Беруфс фербот, — проявила с заднего сидения осведомленность германофил Маша.
— Ну да, — развил свое радикальное предложение честный Николай, — чтобы не имели права работать даже в частных охранных предприятиях, а уж тем более в государственных органах или, например, в области образования, чтоб не могли заразить своей гнилой философией молодое поколение.
— Ну да, в Германии после воссоединения так и было, — подтвердила информированная Маша, — хотя Германия — демократическая страна. Не то что наша.
Вот начиная с того памятного разговора по пути в Барвиху, Валентина усвоила, что Николай у них, по всей видимости, с погонами, причем с погонами ФСБ. Этот совершенно безосновательный вывод она сделала на том шатком основании, что он очень критически отзывался о милиции. В дальнейшем она стала учитывать свои подозрения в разговорах, которые приходилось вести в машине. Но надо признать, что ездить с Николаем стало намного интереснее. Как только они трогались с места, особенно если рядом сидела еще и Машка, сразу начиналась веселая игра под названием «Угадай номер». Точнее «Расскажи о номере». Сашка, брат Николая, почему-то в такие игры играть не желал, хотя, была уверена Валентина, обладал точно таким же массивом информации. Игра простая. Если за рулем Николай, Машка называет какой-то увиденный и по ее мнению «блатной» номер, а Николай тут же называет его цену. То есть сколько денег заплатил владелец машины в ГАИ при регистрации, чтоб этот номер получить. Причем в игру вовлекались не только и не столько «федеральные» госзнаки, а вообще все попадавшиеся им по дороге номера. Ну например:
— А 555 ВС! — говорит Маша.
— Регион московский? — уточняет Николай.
— Ну да — 77.
— Ну если 77, то тогда такой номер, в котором три цифры одинаковые, стоил 200 долларов, не больше. Сейчас, может, 300–400 баксов. Это если регион 99 или 97. Если регион 50 или 90, то есть «полтинники» — тоже около двухсот. А вот если номер с цифрами 999 и регионом 99 — не меньше тысячи. Потому что все пять цифр одинаковые… Всегда говори мне регион, Маша.
— Хорошо…
— Но должен сказать, это совершенно бессмысленная трата денег. Такие машины гаишники останавливают наравне с другими. Просто номер повышает престиж владельца в глазах друзей. А у гаишника, увидевшего такую машину на трассе, как раз больше желания ее тормознуть. Если едет человек с купленным номером, значит у него точно найдется лишняя тыща рублей — и у него нетрудно эту тыщу вытащить — детишкам на молочишко. Ну а если какое ЧП на дороге — такой номер в случае преследования лучше отпечатывается в памяти милиционера или пострадавшего. Так что за красотой цифр гнаться не советую. Другое дело — буквы…
— А 783 АА 77.
— Это другое дело. От четырех до пяти тысяч долларов. А вот был бы регион 99, то не больше трех. Сам не знаю, почему. Наверное, потому что поначалу, когда еще шла серия 77, такие номера давали машинам ФСБ, а теперь дают только частникам. А если ААА с регионом 97, то и того дешевле — меньше трех тысяч. Кстати, номер А 001 АА 97 — на «мерседесе» Пугачевой. Она, конечно, не покупала, ей гаишники и так дали. Как подарок, я думаю.
— В 416 КТ 99.
— Самый обычный номер. Ничего особенного.
— А 456 МР 77.
— Маша, все МР 77-й серии высоко котируются. Их с удовольствием ставят себе такие уважаемые люди, как руководители банков, крупных заводов, воры в законе, звезды эстрады. Цена минимум 6000 долларов, в сочетании с хорошими цифрами доходит до 12 тысяч. Почему, я пока не разобрался. Стопроцентный показатель крутизны.
— А 280 МО 99.
