определенная логика в том, что сказал Хорват, присутствовала…
—
Кто они, ваши друзья, Хорват? — вопрос Андропова прозвучал очень тихо, почти не слышно, но Хорват, уже взявшийся за выгнутую ручку двери, замер и обернулся:
—
Просто друзья. Разве этого мало?
—
Чьи друзья, Хорват? — Андропов повысил голос. — Чьи?
—
Я привык доверять им, а потому уверен: в данный момент — и ваши тоже.
—
Вернитесь! — властно приказал Андропов.
Атилла подошел к письменному столу и сел.
—
Почему я должен вам верить?
—
Этот вопрос не ко мне, товарищ Андропов. Если вы не верите, дайте мне уйти, и решите все сами.
—
Где они хотят встретиться?
—
В Австрии. Там наиболее безопасно.
—
Когда?
—
Сегодня ночью.
—
Вечером я должен улететь в Москву.
—
Повернем ситуацию так, что товарищ Кадар сам попросит вас задержаться еще на день. Это не вызовет подозрений в Москве.
—
И что тогда?
—
Тогда ночью я вывезу вас через австрийскую границу, вы встретитесь с моими друзьями, а потом мы вернемся в Будапешт. Думаю, часам к шести утра управимся.
—
Кто знает о том, что вы задумали?
—
Кроме моих друзей? Никто!
—
Вы вообще понимаете, чем я рискую, принимая ваше предложение?
—
О чем вы, Юрий Владимирович?
—
Ночная вылазка из дома гостей ВСРП, агенты охраны на каждом квадратном метре, ночная гонка на машине с фальшивыми номерами, какой-нибудь хитрый коридор на венгерско- австрийской границе, наверняка еще какие-нибудь подложные документы, приклеенные усы… Я всего лишь председатель КГБ, товарищ Хорват, а не оперативник.
—
Я привык отвечать за свои действия, — угрюмо процедил Хорват. — Всегда! Вы НИЧЕМ не рискуете, товарищ Андропов. Рисковал только я, выложив перед вами все карты.
—
Значит, причина, по которой меня затребовали в Будапешт — только повод, прикрытие?
—
Причина реальная и через час вы убедитесь в этом, — пробормотал Хорват. — Товарищ Кадар страшно боится Гезу Мольнара, секретаря ЦК ВСРП по идеологии, который обзавелся очень крепкими покровителями в Кремле, пользуется покровительством Кириленко и основательно копает под моего босса. Поэтому Кадар решил обратиться за помощью лично к вам…
—
Почему именно ко мне?
—
Вы ему симпатизируете. Во всяком случае, так утверждает Кадар.
—
В Политбюро ему симпатизирую не только я.
—
Но только вы периодически посещаете Венгрию, да и вообще хорошо… разбираетесь в нашей стране.
—
Идея ваша?
—
Идея моя.
—
Вы это планировали?
—
Наоборот, все делалось в страшном цейтноте.
—
Работали в контрразведке?
—
Курировал.
—
А как давно вы… — Андропов замялся. — Имеете контакты со своими друзьями?
—
Достаточно давно, товарищ Андропов, чтобы убедиться в их порядочности и понять одну вещь: мои друзья с огромным уважением относятся к моей стране и ее народу. В противном случае между нами не могло возникнуть то, что возникло.
—
Вы ведь сомневались в успехе затеянного? — тихо спросил Андропов.
—
Я старался об этом не думать.
—
Кадар вам доверяет?
—
Насколько это возможно в нашем серпентарии.
—
Значит, документы, которые вы мне принесли?..
—
Крепкий компромат на Мольнара. Он, кстати, действительно мерзавец, каких мало, и вам, товарищ Андропов, следует помочь Кадару. Как минимум для того, чтобы истинная цель вашей командировки стала со временем очевидна в Москве. То, что я сказал вам сейчас, является моей личной точкой зрения и к миссии, порученной мне друзьями, отношения не имеет.
—
Складно, ничего не скажешь, — проворчал себе под нос Андропов.
—
Мне позвонить товарищу Кадару? — спросил Хорват, вставая. — Или вы сделаете это сами?
Андропов поворошил документы в красной папке и пристально посмотрел на Хорвата:
—
Позвоните сами. И скажите ему, что для прочтения мне понадобится примерно час…
—
Хорошо, — кивнул Хорват.
—
И еще один вопрос… — Андропов снял очки и подслеповато заморгал. — Запись нашего с вами разговора… Она будет храниться у вас, как я понимаю?
—
Такие разговоры не записываются, товарищ Андропов! — красивое, словно состоящее из нескольких резких штрихов, лицо Атиллы заострилось. — Я не шантажист и подобными приемами стараюсь не пользоваться. Если хочешь чего-то добиться от человека, давить на него компроматом — последнее дело. Я предпочитаю использовать убеждения человека и его способность мыслить логическими категориями.
—
Вы хотите убедить меня в том, что в этой библиотеке нет звукозаписывающих устройств? — одними губами улыбнулся Андропов.
—
Почему же нет? Есть, конечно. В левую тумбу письменного стола, за которым вы сейчас сидите, вмонтирован стационарный магнитофон с автоматической подзарядкой и сменой кассет, которые изымаются раз в несколько дней. Магнитофон японский, дает превосходное качество записи и включен круглосуточно…
—
Стало быть?..
—
В панель письменного стола, — тоном профессионального экскурсовода продолжал Атилла, — вмонтированы две кнопки — зеленая и белая. Зеленая включает работу скрэмбла — системы наведения экрана и искажения звука. Белая же, на всякий случай, полностью стирает уже искаженную запись. А теперь посмотрите на панель, товарищ Андропов: обе кнопки вжаты, то есть, находятся в рабочем состоянии…
—
Об этом, как я понимаю, побеспокоились вы?
—
У меня в последние несколько дней было столько беспокойств, товарищ Андропов, что сделать это, — Хорват кивнул на письменный стол, — было сплошным удовольствием…
13. ИЗРАИЛЬ. ЖИЛОЙ ДОМ В СЕВЕРНОМ ТЕЛЬ-АВИВЕ
