белый халат и не отвлекаться на разглядывание снующих туда-сюда монстров.
Полупрозрачный монстр подвывал, словно стая волков в лунную ночь, и протягивал в темноту десятки отвратительных щупалец. Владислав мысленно посочувствовал человеку, к которому явилась эта гадость, и поежился, представив, что когда-нибудь столкнется с кем-то похожим вне стен больницы.
Когда дверь в палату открыли, Владислав торопливо вошел внутрь и облечено выдохнул, когда санитар закрыл за ним дверь: чем дальше от полупрозрачного монстра, тем спокойнее.
Он понадеялся, что вместе с Федором в ней окажется Делириум Тременс, но увидел только Федора. Тот сидел на кровати и пялился в одну ему известную точку на стене.
Санитар смотрел за происходящим через окошко в двери и наверняка подслушивал. Но последнее Владислава в данный момент мало волновало. Пусть слушает и удивляется.
– Привет, страдалец! – поздоровался Владислав. Федор неохотно оторвался от созерцания стены и повернул голову в сторону вошедших.
– А, это ты, – без особой радости сказал он. – Тоже, значит, попал. А говорил, что не пьешь…
– Я на десять минут, – ответил Владислав. – Мне нужно знать, где Горячка?
– Не понял, – в глазах Федора зажегся огонек интереса к жизни. – А откуда ты знаешь, что она ко мне приходила?
– Соседи рассказали о твоем с ней споре.
– Я всегда знал, что они подслушивают, – кивнул Федор. – Сволочи ползучие.
– Ты тоже далеко не сахар, – отпарировал Владислав.
– Зато я не подслушиваю. Мне их дела безразличны, какими бы жуткими они ни были.
– Так что там с Горячкой?
– Она ушла, но обещала вернуться, – тоскливо сказал Федор. – Говорит, что приготовит мне необычный подарок. Влад, скажи, чтобы меня выпустили. Ведь я нормальный, раз уж Горячку видит даже такой трезвенник, как ты.
– Меня не послушают, – ответил Владислав. – Когда она обещала вернуться?
– Я не знаю.
– Слушай, Федор, – Владислав подошел к табуретке и сел напротив соседа. – Дело крайне серьезное, и мне нужна твоя помощь.
– Пока я здесь, я бесполезен.
– Не скажи. Мне нужно, чтобы ты сказал Горячке, что я срочно жду ее на чашку чая. Она поймет.
Федор вытаращил глаза точно так же, как главврач.
– Жесть! – воскликнул он. – Люди миллионами страдают от появления Белой Горячки, а он с ней чаи распивает! Тебе не стыдно?
– Не мои проблемы.
– Варвар. Не буду я ей ничего говорить.
– Нет, скажешь! Ведь ты хочешь, чтобы она тебя покинула насовсем?
Федор застыл с открытым ртом: он полагал, что Владислав начнет ему угрожать, но услышав в ответ не угрозу, а предложение, благодаря которому он покинет больницу быстрее установленного срока, забыл, что хотел сказать.
Из стены сквозь палату прошагал крохотный Дарт Вейдер с группой клонов в белых скафандрах.
– Повстанцы не пробегали? – глубоким низким голосом спросил он. – Они украли договор Пал Палыча на создание Звезды Смерти.
– Чей договор?
– Палпатина, дурень!
– Хм. Он настолько важен?
– Конечно! Если мы не построим Звезду Смерти, то через много-много лет в далекой галактике ее обломки с записями судового журнала не упадут на одну планету, и один агент спецслужб этой планеты не прочитает записи и не решит создать обо мне фильм. Из-за этого киноиндустрия далекого будущего пойдет совсем другим путем, а я так и останусь безвестным помощником Императора.
– Они побежали вон туда! – Владислав указал в стену, ведущую в соседнюю палату. Дарт Вейдер указал направление войскам, и поспешил в погоню. Триста сорок солдатиков пробежали ровной колонной и скрылись в стене. – Какие интересные галлюцинации…
– Почему ты их видишь? – спросил Федор. – И при этом гуляешь на свободе, а меня держат взаперти и колют лекарствами?
– Потому что у меня нет собственной галлюцинации.
– А как же я? – раздался знакомый голос Липсика. Владислав вздрогнул и посмотрел на черта, появившегося на подоконнике.
– А разве ты являешься моей собственностью? – нашелся Владислав. – Ты свободен, как вольный ветер, а со мной сотрудничаешь по найму. Разве не так?
– Так! – воскликнул черт и показал сотовый телефон. – Смотри, что теперь у меня есть! Макар купил! Теперь я могу звонить, кому захочу. От тебя требуется только одно: вовремя пополнять счет на моем сотовом.
– Озвереть, какие галлюцинации пошли, – прокомментировал Федор. – Ты уверен, что не захочешь от нее избавиться? Белая Горячка хотя бы денег от меня не требует.
– Ничего, он отработает, – сказал Владислав. – Что нового, Липсик? Вы нашли бандитов?
– Да.
– Отлично! – обрадовался Владислав. – И как там пленники?
– Нормально. Новый фильм по телевизору смотрят. Правда, сидят привязанные к креслам скотчем, но зато живые и здоровые. Правда, на Наташу начал заглядываться один из охранников. Как бы чего не вышло… Нам надо поторопиться.
– Насчет Наташи я более-менее спокоен, – сказал Владислав. – Я уверен, что охранник за свои пылкие взгляды огребет от нее по самую шею. Вот сын может наделать глупостей.
– Скотч не позволяет ему это сделать, – сказал Липсик. – К тому же, кино оказалось для него довольно интересным.
– Что за фильм?
– Сериал какой-то, фантастический. Что-то про порталы в далекое прошлое и будущее. Честно говоря, я сам чуть не остался в комнате, чтобы досмотреть серию.
– Слушайте, парни, – встрял в разговор Федор. – О чем вы тут толкуете?
Владислав прижал палец к губам.
– Федор, – задушевно сказал он.– Меньше будешь знать, спокойнее отсюда выйдешь. В противном случае здание психушки окажется для тебя самым безопасным местом на планете.
– Врешь! – не поверил Федор.
– Вру, – ответил Владислав. – Липсик, ты не видел Горячку? Может быть, она зашла на минутку к кому- то из местных? Здесь сплошняком ее контингент.
– Сейчас проверю, – Липсик соскочил с подоконника и побежал в ту же сторону, что крохотный Дарт Вейдер.
– Федор, ты лучше помалкивай об увиденном.
– Да ради бога! – сказал Федор. – Мне главное, чтобы эти твари рогатые перестали мерещиться. Ты замолви за меня словечко главврачу.
– Непременно. Мне, главное, Горячку увидеть.
– На чай приглашаешь? – раздался знакомый голос. Из стены вышла Горячка, следом за ней гордо шагал довольный Липсик.
– И на чай тоже, – сказал Владислав. – Горячка, не сочти за наглость. У меня к тебе дело есть.
– Смотря, какое дело.
– Мне нужна твоя помощь, чтобы спасти сына и лаборантку.
Горячка приложила острую косу к стене. Федор медленно отодвинулся подальше в угол и закрыл глаза.
– Я присяду? – спросила Горячка.
– На табуретку, – указал Федор в противоположный от кровати угол.
