раскидистыми верхушками деревьев. Замолк мотор.
Гуров покинул балкон и перешел к широкому смотровому окну в большой комнате. Встал возле шторы так, чтобы его самого не было видно снаружи, но при этом сохраняя прекрасный обзор на тропинку, ведущую от леса к дому. Не прошло и пяти минут ожидания, как на тропинке появился седовласый мужчина крепкого телосложения с величественной осанкой. Гуров прищелкнул языком и улыбнулся. Он узнал мужчину, несмотря на то, что сейчас на нем был не привычный двубортный костюм щеголеватого покроя, а вполне банальная майка-борцовка синего цвета и серые линялые джинсы, поддерживаемые широким ремнем. В руке мужчина сжимал пеструю спортивную сумку. Седовласый уверенно направился к гранитной балконной лестнице. Он не оглядывался по сторонам, не таился. Типичное поведение человека, спешащего домой после непродолжительной прогулки на катере.
Шаги по лестнице известили Гурова о том, что мужчина поднимается на балкон. Семнадцать ступенек. Затем секундная тишина, поворот ручки – и дверь открылась настежь. Мужчина шагнул в помещение, и тут же холодное дуло «штайра» уперлось ему в висок.
– Добро пожаловать. – Голос у Гурова был почти веселым. – А мы уже тут заждались вас. Только… Признаться, я никак не ожидал, что нашим гостем окажетесь именно вы, Илья Александрович. Но, можете мне поверить, я искренне рад видеть вас в здравии и в прекрасном расположении духа. Сумочку только, будьте любезны, опустите на пол.
Седовласый не сопротивлялся. Он, если и удивился встрече с полковником в доме, который, по всей видимости, считал более чем надежным оплотом, то внешне это никак не отразилось на его мужественном волевом лице. Не дрогнул ни один мускул. Он молча опустил на пол спортивную сумку и только потом слегка повернул голову. Встретился глазами с Гуровым.
– Оружие есть? – полковник все еще держал «штайр» у виска седовласого.
– В сумке, – тот натянуто улыбнулся.
Гуров невольно отметил, как сильно изменилось лицо этого человека с тех пор, как он последний раз видел его воочию. Высокий лоб прорезали две продольные морщины, щеки заметно ввалились, отчего заострились и без того ярко выраженные скулы. Лучики морщин появились также и в районе глаз, особенно сильно проступая в тот момент, когда мужчина вот так открыто и непринужденно улыбался.
– А где Сова? Взяли ее, значит?
Гуров не сразу нашелся, что ответить, но его визави уже понял все без лишних слов. Лицо полковника было более красноречивым. Улыбка седовласого превратилась из непринужденной в откровенно грустную.
– Понятно, – изрек он. – Жаль, конечно. А печатка?
– Ступай вниз.
Гуров убрал наконец пистолет от виска и указал им на лестницу, ведущую вниз. Ногой прикрыл балконную дверь. Нагнулся и быстро поднял с пола конфискованную спортивную сумку. Ощупывать мужчину на предмет оружия полковник не стал. Туго обтягивающая атлетический торс борцовка и плотно сидящие джинсы исключали возможность спрятать его.
– Буду откровенен, – седовласый пожал плечами. – Для меня ваше появление здесь тоже большой сюрприз. Нет, я, конечно, слышал о ваших феноменальных способностях, Лев Иванович, о вашей, так называемой, бульдожьей хватке, но чтоб такое… Как вам это удалось?
– Пусть это останется моей профессиональной тайной, – уклончиво ответил Гуров.
– Ну как хотите.
Они оба двинулись вниз по лестнице. Покорность задержанного настораживала полковника. Он знал, что такие люди, как правило, не сдаются вот так за здорово живешь. Хотя, с другой стороны, он понимал, что преступника куда больше волнует нечто другое, нежели встреча с сотрудниками угро. Крячко встретил их у основания лестницы.
– Я нашел Князя… – заметив, что Гуров спускается не один, он осекся на полуслове.
– И что?
– Мертв. Убит. Рядом с джипом, на котором они, видимо, и приехали.
Крячко говорил, а сам при этом с интересом разглядывал седовласого мужчину, облик которого показался ему отдаленно знакомым. Станислав уже определенно где-то видел этого человека, но вот где именно, вспомнить никак не мог. Гуров же мимоходом отметил, что известие о смерти Князя ничуть не покоробило задержанного. Или он опять хорошо владел собой, или попросту был готов к подобному повороту событий. В то время как гибель Совы произвела-таки на него впечатление. Это Гуров прекрасно видел.
– Больше никого? – спросил он у напарника.
– Чисто.
Тем временем седовласый пересек гостиную и остановился в кухне, глядя вдоль полутемного коридора. Лужа крови под телом Совы стала значительно больше. Уже несколько багровых ручейков достигло порога спальни. Седовласый оглянулся через плечо, мимолетно оценил пустую барную стойку, бутылку и фужер на столе и после этого двинулся к распростертому на полу телу убитой.
– Назад! – окликнул его Гуров.
Мужчина остановился, но продолжал смотреть на Сову.
– Сядь! – прозвучала новая команда полковника, но уже значительно мягче.
Седовласый вернулся к барной стойке, придвинул поближе табурет и взгромоздился на него. Сцепив пальцы в замок, медленно опустил руки на гладкое гранитное покрытие. Гуров и Крячко все так же продолжали стоять в арочном проеме.
– Не узнаешь, Стас? – Гуров только сейчас проникся некоторой растерянностью напарника. – Что-то знакомое? Да? Я облегчу тебе задачу. Перед тобой тот самый человек, из-за которого и начался этот сыр- бор. Иными словами, господин Бутуев, собственной персоной. Заран. Живой, как видишь.
Заран неторопливо перевел на них взгляд. Гуров недобро усмехался, Крячко, напротив, плотно сомкнул губы и даже, как показалось Зарану, сверкнул глазами.
– Печатка у нее?
Похоже, больше его ничего не интересовало. Оно и понятно. Печатка являлась ключом к несметным сокровищам, именуемым воровским общаком, ради которых Заран и затеял всю эту многоходовую игру. Гурову стала ясна вся картина сразу же, как только он узнал в поднимающемся по тропинке к дому седовласом мужчине именитого вора в законе.
– Разве это теперь имеет значение, Заран? – полковник продолжал говорить с ним в намеренно- ироничном тоне. – Для тебя лично? Когда Инжир и остальные узнают о том, что ты жив, а смерть свою сымитировал только для того, чтобы прикарманить общак, думаешь, это сойдет тебе с рук? Лично я сильно сомневаюсь.
– Да я тоже, – Заран по-прежнему сохранял спокойствие и полную невозмутимость. – Но всегда есть выход, Лев Иванович? Не так ли?
– Какой же?
– Мы могли бы договориться. Втроем, – он многозначительно посмотрел на Крячко. – Ведь, насколько я понимаю, никто больше, кроме вас двоих, не знает о том, что я жив. И никто никогда не догадается. У нас с Совой все было рассчитано. Официально я передал полномочия Натали. И печатку, и код. Но Сова убила ее. Затем планомерно избавилась и от всех других возможных свидетелей. Концы в воду.
– А сама Сова тоже знала код?
– Нет. Только я. Ну и Натали, конечно, некоторое время. Пока ее знания не умерли вместе с ней.
– У меня вопрос, – подал голос Крячко.
Бутуев и Гуров почти одновременно повернули головы в его сторону.
– Насчет Князя, – Стас кивнул на дверь, ведущую в подвал. – На кой черт твоей подружке надо было тащить его так далеко, а потом просто убить?
Заран вновь улыбнулся.
– Все до банального просто, – сказал он. – У Совы куча разных достоинств, а порой она просто незаменима. Но у нее был и один существенный недостаток. Она не умела водить машину. Абсолютно. Но Князя, конечно, жаль. Я многое пережил с ним вместе. Особенно еще по молодости… Но не о том речь. – Заран встряхнулся, отгоняя прочь ненужные мысли. – Теперь я один имею доступ к общаку. Инжиру до меня
