примешь?
– От жены?! – Смирнов смотрел на сумку с настороженностью, словно в ней лежала бомба, готовая в любой момент взорваться. – Вы что, были у меня дома?
– Был, – коротко кивнул Гуров. – Они с сыном тебя очень ждут. Собираются приехать в гости, но, возможно, этого не потребуется. Мне удалось найти доказательства твоей невиновности, и, если удастся это дело довести до конца, на свободу выйдешь еще раньше.
– Я что-то никак не пойму… – Смирнов наморщил лоб. – Вы кто – сыщик или адвокат? С какой стати вы вдруг решили явить обо мне столь трогательную заботу?
– Я сыщик. – Гуров понимающе усмехнулся. – Настоящий сыщик ищет того, кто безусловно виновен в совершении преступления, и никогда в жизни не позволит себе обвинить в преступлении невиновного. Раз ты сидишь, не будучи виновным, значит, настоящий преступник гуляет на свободе и творит зло. Вывод? Невиновного нужно оправдать – это вопрос профессиональной чести. А виновного найти и воздать по заслугам. Думаю, это яснее, чем белый день.
– Вопрос чести… – горько, но уже без сарказма вздохнул Смирнов. – Где ж она, эта честь, была у того ментеныша поганого, что меня сцапал и стал орать, будто это я ударил женщину? И на суде, гад, нагло врал, будто видел, как я ее бил по голове?
– Имеешь в виду Лахина? Вчера он мною был задержан и сейчас уже дает показания. Расследовать его подвиги будем по нескольким направлениям. Прежде всего он информатор криминальных группировок и соучастник ряда преступлений. Во-вторых, ему предстоит ответить за твое незаконное задержание и за лжесвидетельство на суде. Хотя я уверен, что он и задержал тебя, и врал на суде только лишь ради карьерных соображений. Да, после этого он из младшего сержанта стал сержантом. Но это слишком мелко. Я так думаю, это был заказ – отправить тебя на нары. И он его выполнил.
– Интересно, это кому же я мог помешать? – недоверчиво хмыкнул Смирнов. – Что-то вы тут темните, гражданин начальник.
– А вот в этом давай разберемся вместе, – задумчиво сказал Гуров. – Тебе ни о чем не говорят такие имена – Столяров Тихон Иванович и Шушаев Юлий Дмитриевич?
– Ах вот оно что! Вы хотите, чтобы я сдал вам этих людей?! – как будто даже с некоторым облегчением воскликнул Смирнов. – Этот номер не пройдет. Не дождетесь, гражданин начальник. Сукой я не был и не буду.
– Ах, какие высокие слова! – теперь уже в голосе Гурова был убийственный сарказм. – Нет, вы только посмотрите на этого ревнителя тюремной морали и этики! Его, как барана, остригли, жизнь ему сломали, а он еще строит из себя эдакого благородного вальтер-скоттовского рыцаря. Высоцкого слышал? Как там у него? «…По рогам ему и промеж ему! Но сносил побои весело и гордо…» Это – про тебя. Его жена с сыном заждались, а он тут хрень всякую городит. Да, посадили тебя уроды, в том числе и при официальных должностях. Но с теми, что в погонах, мы уже разбираемся. Так помоги вывести на чистую воду других, кто все еще прячется в тени. Вот угадай, где я вчера застукал Лахина? На квартире Шушаева по кличке Плейбоша. Взаимосвязь, если есть мозги, не улавливаешь?
– Вы хотите сказать, что Лахин и Шушаев знакомы?
– Знакомы?! – рассмеялся Гуров. – Эк ты хватил! Да он на Плейбошу работает. До этого года два работал на дедушку, пока тот не преставился несколько месяцев назад. Теперь вот внучку служит. Ты говоришь «этих людей». Это – люди?! Ладно, о Столярове – умолчим. Помер и помер. А вот Шушаев… ты хоть знаешь, за что его Плейбошей прозвали? За растление малолеток. Здесь и то таких не уважают. Ну а сейчас, оставшись после стычки в ресторане без яиц, он на досуге любуется натурными съемками реальных случаев насилия, пыток и убийств молодых девушек и женщин. У него шесть таких видеокассет. Это означает, что за последние полгода-год жутко, зверски, просто немыслимо затерзали шесть женщин, среди которых большинство – обычные люди, схваченные подонками прямо на улице, не разбираясь, кто она и чья она. Теперь эти нелюди или уже начали снимать свой седьмой «клип», или уже сняли. А потом будет восьмой, девятый и так далее. Нам не дано знать, кто станет следующей жертвой отморозков. Ни мне, ни тебе. Твоей Светлане сколько? Двадцать шесть? Собой видная, красивая женщина. Очень серьезная и порядочная. И она сейчас одна. Сейчас защитить ее некому.
– Гражданин начальник, на психику не давите! – стиснув руки, тяжело нахмурился Смирнов. – Значит, вы считаете, что сюда я попал из-за подставы, организованной Пучком… то есть Столяровым? Но ему-то в этом какая выгода?
– Думаю, он тоже выполнял чье-то распоряжение. Видимо, ты, сам того не ведая, влез туда, куда соваться было не положено. В известном смысле тебе даже повезло. Все могло кончиться и хуже. Тебя, вполне вероятно, могли заказать. А может, уже и заказали. Сейчас ты в заключении, им не опасен. Но через четыре года в любом случае будешь на свободе. Так что, Алексей, пока ты здесь, расслабляться не советую. Будь моя воля, я бы отпустил тебя прямо сейчас. Но есть определенная процедура – дело должно быть пересмотрено в суде. Это мы постараемся сделать в ближайшее время. А ты о возможном пересмотре – никому ни слова. Понял? Ни-ко-му! Если сокамерники будут допытываться, зачем вызывали, скажи, что хотят пришить еще одно дело и еще лет пять накинуть. Теперь о возможных причинах той подставы. Ты после первого срока где работал?
– На стройке. Там же и со Светланой познакомились. Но там все было нормально. Четыре года отпахал – хоть бы одно замечание. Если бы не эта сволочь прораб, я бы и сейчас там вкалывал.
– Что, подгадил?
– Еще как! На складе большая пропажа случилась, он на меня все и повесил. Мол, я уже мотал срок за кражу, опять за старое взялся… Ну, было это у меня, по пьяни, по дури. Я, кстати, из-за этого и с выпивкой завязал. И к этой краже вообще отношения не имел. Доказал даже свое алиби. Но поскольку виновника так и не нашли, хотя я уверен, что сам прораб это и провернул, меня с работы выставили, дескать, другим в назидание. Вроде того, что кто-то же должен быть наказан? И тут как заколдовало. Куда ни кинусь – везде отказ. Я уж и грузчиком работал, и кем только не был… Как-то вечером иду домой, в кармане денег – только на хлеб. Тут мне навстречу дед Столяров. Что такой невеселый, спрашивает. Ну, сказал ему, что да как. А он знал, что я рисую хорошо и вообще, как говорится, от скуки на все руки. Дал он мне один адресок, сказал, что по его поручительству примут. Наутро пошел туда. Оказалось, реставрационная мастерская.
– Ого! – Гуров удивленно покрутил головой. – Это уже что-то интересное. Похоже, именно здесь собака и зарыта. Она чья, эта мастерская, и как называется?
– Мы там лишних вопросов не задавали. Я до сих пор даже представления не имею, кто там заправлял делами. Знаю лишь, что люди нас курировали очень и очень серьезные. В эту мастерскую попадали только по особой протекции. И что интересно, практически все, кто работал, имели сроки. А называется она «Спектр-Д». Что это может означать – не в курсе. Всего нас там было пятнадцать человек. Все мастера –
