– Да я с удовольствием! – немного невпопад ответила Кристина и посторонилась, пропуская мужчин в прихожую.
Они вошли, причем полковник Крячко старался держаться к хозяйке по возможности ближе и сразу же попросил у нее холодной воды. Чувствовалось, что румяная и темноглазая Кристина произвела на него большое впечатление. Гуров понял, что, если не сосредоточить усилия на деле, его друг бросит все силы на ухаживание за соблазнительной свидетельницей. А то, что Кристина является ценной свидетельницей, Гуров уже понял.
Хозяйка усадила оперативников в комнате и принесла им ледяной минеральной воды в пластиковых бутылочках. Полковник Крячко одним махом осушил свою бутылку, глядя на Кристину восхищенными глазами. Гуров пить не стал и спросил:
– Так вы сказали, что с вашей соседкой что-то не в порядке? Что с ней случилось?
Кристина посмотрела на него большими глазами и сказала с чувством:
– Вот именно, случилось! Мне и самой хотелось узнать что. Но она же такая скрытная! Из нее лишнего слова не вытянешь. У нее же это… Мужик – секретный агент. Этот вообще… Он такой вечно мрачный, весь в себе, здоровенный такой бугай! Посмотрит – просто мороз по коже! И ее втянул в свои дела. Они же целыми днями у себя в офисе пропадали. А что у них на работе и как – никогда не рассказывали. Это же ненормально, согласитесь! О чем еще разговаривать? О мужиках, простите, да о работе. А они – никогда!.. Я, бывало, сама напрашиваюсь, говорю: «Лидка, чем вы там у себя занимаетесь?» Она только рукой махнет – и все.
– Ясно. Но что-то же Лидия Ивановна вам сказала?
– В том-то и дело, что почти ничего! – делая многозначительную мину, ответила Кристина. – Сначала ее мужик куда-то пропал. Смотрю, уже несколько дней домой не заявляется. А он же был женат, вы знаете? Ну, я Лидку так исподволь и спросила – мол, не к своей ли благоверной вернулся? А она головой мотнула, нет, говорит, в командировке. И все. Но я же вижу, что она сама не своя и с каждым днем все больше в меланхолию впадает. А потом вдруг она ко мне приходит вечером, сама, и ключ отдает. Присмотри, говорит, за квартирой, мне срочно нужно уехать.
– Когда это было? Вспомните точно. И еще, она не сказала куда?
– Ну-у, как я могу вспомнить это точно? – с капризной интонацией произнесла Кристина. – У меня же голова не Дом советов! Дней пять назад. И еще она сказала, чтобы я поглядывала, не крутятся ли тут мужики…
– Какие мужики?!
– Ну-у, такие… – Кристина своей полной рукой нарисовала в воздухе замысловатую фигуру. – Подозрительные. И если такие будут крутиться, то позвонить ей…
– Что?!! – вскричал Гуров. – Так вам известно, где находится Пригожина?! Что же вы молчите?!
– Я не молчу, – обиженно поджала губки хозяйка. – Я вам все рассказываю. А у вас терпения нет выслушать. Между прочим, мне неизвестно, где Пригожина находится. Мне известен только телефон. И потом, откуда я знаю, может, вам и про телефон говорить нельзя? Может, вы и есть те подозрительные мужики?
Тут она будто споткнулась, ахнула и, прижав ладонь ко рту, посмотрела на Гурова с ужасом.
– Ну что вы, Кристина! – с ласковым упреком сказал Крячко. – Это мы-то подозрительные мужики! Да перекреститесь! Смотрите внимательнее! Надежней мужиков вы вообще в пределах этих государственных границ не сыщете! А на меня вы вообще можете рассчитывать каждую минуту. Просто звоните в любое время суток, и я тут же приду на помощь. Как тот самый супермен, клянусь!
– Ах, эти мужские клятвы! – сказала женщина, но посмотрела на Крячко с гораздо большим интересом, чем прежде.
Однако Гуров уже окончательно перешел на серьезный тон. Он строго посмотрел на хозяйку и стальным голосом произнес:
– Прошу прощения, Кристина, но свои документы мы вам уже показали. Можете воспринимать их как маскировку, но мне больше убеждать вас нечем. Вашей соседке, по-видимому, действительно грозит опасность, и, кроме нас, помочь ей некому. Если вы сообщите нам номер телефона, мы постараемся с ней связаться и все выяснить.
– Опасность?! Что, в самом деле? – ахнула Кристина. – Я так и знала! А вы ничего не путаете?
– Мы ничего не путаем, – терпеливо разъяснил Гуров. – Вернее сказать, мы ничего толком не знаем. Но подозревать приходится худшее. Сожитель вашей соседки так и не вернулся из командировки. Он исчез, понимаете? А Пригожина почему-то неожиданно покинула свою квартиру и попросила вас быть настороже с незнакомыми мужчинами. Несомненно, она чего-то боится. Нам нужно срочно выяснить, чего она боится.
– Я поняла, – кивнула Кристина. – Лида действительно боится. Но она никогда не скажет. В общем, записывайте номер. Я его наизусть помню! Правда, звонить мне не пришлось. Лидка сказала, звонить только тогда, когда я увижу, что кто-то крутится около ее квартиры. Ну, вот я и увидела. Вас. Не знаю, правильно это или нет, но я почему-то вам верю…
Она продиктовала телефонный номер, и Гуров немедленно его набрал.
– Общежитие! – ответил ему смешливый женский голос. – Кого на этот раз?
– Пригожину Лидию Ивановну, пожалуйста! – вежливо попросил Гуров.
На другом конце провода слегка задумались.
– Здесь такая не проживает. Нет, не припоминаю. Точно такой нет. Вы чего-то напутали, мужчина. Освежите память!
– Минуточку! – Гуров прикрыл трубку ладонью и вопросительно посмотрел на Кристину. – Говорят, такой нет. Что делать?
На лице хозяйки отразилось смятение.
– Н-не знаю, – сказала она. – Ах да! Она сказала, что звонить нужно только по четным дням. А сегодня семнадцатое. Наверное, сегодня ее не будет.
Гуров опять поднес трубку к уху и быстро сказал:
– Девушка, послушайте, наверное, ваша сменщица в курсе. Вы можете с ней как-нибудь связаться?
– С кем связаться? Чего вы вообще хотите, мужчина? – голос женщины приобрел агрессивные нотки.
– Что это за общежитие? – спросил Гуров. – Адрес, пожалуйста!
– Так вы сами не знаете, куда звоните! – захлебнулась от возмущения собеседница. – Ну, вообще!
Связь прервалась, и как Гуров ни пытался снова соединиться, ничего не получалось. Наверное, на вахте приняли меры – может быть, отключили телефон.
– Вот дьявол! – в сердцах сказал Гуров. – Как не повезет, так уж не повезет до конца! Придется потревожить Засекина. Думал, что сегодня обойдемся без него, но времени жалко.
Он набрал номер Засекина и, едва тот ответил, быстро распорядился:
– Владимир Палыч, это Гуров! По нашему общему делу открылись новые обстоятельства. Вот тебе телефонный номер, и быстренько выясни, что за общага, где он установлен. Есть сведения, что Пригожина может проживать в данное вроемя в этом общежитии. Возможно, подруга или родственница помогла. Одним словом, давай, действуй! И как только что-то выяснишь, сразу туда выезжай. У меня, знаешь, сердце не на месте. Оказывается, Пригожина всерьез опасается кого-то. Не знаю, в чем дело, но лучше поторопиться.
– Понял, – кратко сказал Засекин. – Сделаем.
– И нам звони, как только получишь адрес.
– Само собой. Будет исполнено.
Засекин дал о себе знать примерно через тридцать минут. Он сообщил, что телефон, номер которого сообщил Гуров, установлен на проходной общежития одного из медицинских училищ, которое находится неподалеку от Лужников. Засекин сказал, что только что выехал, и продиктовал Гурову точный адрес.
Покидая квартиру Кристины, Гуров успел заметить, как его друг будто бы случайно положил на край стола свою визитку. Гуров незаметно усмехнулся – похоже, суровое сердце полковника Крячко пронзила стрела амура. По пути к Лужникам он даже попытался выяснить, насколько серьезно увлечен Крячко, но тот притворился, что не понимает, о чем идет речь, и заверил Гурова, что даже не думал оставлять
