Жил Звягин недалеко от центра, в старом пятиэтажном доме с высокими окнами и потолками. Вместительная прихожая его однокомнатной квартиры сразу поражала воображение – она была буквально напичкана атрибутами автомобилиста-фанатика. Тут было все – и гоночные шины, и разноцветные шлемы, и пластиковые емкости со всякими присадками, и множество поблескивающих бронзой деталей, что делало квартиру похожей на склад какого-нибудь автомагазина.
Сам хозяин оказался пожилым, но еще весьма крепким и бодрым человеком с недоверчивыми глазами и суровым обветренным лицом. Когда он обменивался с гостями рукопожатием, стало ясно, что и силенка у него еще имеется.
– Вы извините за беспорядок, – сказал он. – У меня всегда так. Я как двадцать лет назад с женой разошелся, так ни в чем себе не отказываю, живу как хочу. Между прочим, для здоровья очень полезно. Хотя для нового человека одно неудобство. А вы не стесняйтесь, где понравится, там и приземляйтесь. Угощений не предлагаю, потому что врасплох вы меня застали, да и не угощение вас, как я понимаю, интересует. Давайте сразу к делу!
Гурову понравилось такое предложение, и, когда они все прошли в комнату, незамедлительно объяснил цель своего визита.
– Вы, Сергей Иванович, насколько нам известно, руководили автошоу, верно?
– Ну, был у меня такой бизнес, – хмурясь, ответил Звягин. – Только все это в прошлом. Теперь я другими делами занимаюсь. В некотором роде ваш коллега даже, – криво усмехнулся он. – При ГАИ вождению обучаю. Не тот размах, конечно, но жить можно. А про автошоу я, извините, вспоминать не люблю. Никогда себя в слабаках не числил, а, гляди, нашлись такие, что и меня поставили на место… Не мое теперь время, не мое!..
– Все-таки кое-что мы вас вспомнить попросим, – сказал Гуров. – На днях трагически погиб один человек. Одно время он у вас выступал. Петров Леонид Михайлович. Помните такого?
– Ленька? – недоверчиво спросил Звягин. – Как же я Леньку не помню? Не повезло ему. Прежде всего с характером не повезло. Травма у него была, довольно специфическая. Он, вместо того чтобы лечиться, все за руль торопился сесть. Денег ему всегда хотелось побольше. Ничего не слушал. Ну и прогадал. У нас такая работа, что ошибаться нельзя. Каждое движение выверять нужно до миллиметра. А он ошибаться стал, ногу загубил. Пришлось расстаться с ним, пока до беды дело не дошло. Но я слышал, он в строительную фирму устроился – мужик мастеровитый. Жаль, что погиб.
– Не спросите, как погиб? – полюбопытствовал Гуров.
– Не-а, – мотнул головой Звягин. – Не спрошу. Сегодня погибнуть – не проблема. Особенно если за деньгами гонишься.
– А вы догадливый, – заметил Гуров. – Но дело в том, что нас не столько Петров интересует, сколько его окружение. Есть подозрение, что был он повязан со старыми друзьями – опять же из вашего шоу. Тут нам жена Петрова некоторые фамилии называла – Сизов, Дарькин, Вадим какой-то… Вы нам их охарактеризуйте, если сможете.
Звягин пристально посмотрел на Гурова, поиграл желваками на щеках.
– Значит, все мое шоу в преступники записать хотите? – насмешливо проговорил он. – Может, и меня заодно?
– Как-то вы неадекватно подходите, Сергей Иванович, – неодобрительно заметил Крячко. – А еще, можно сказать, коллега! Мы в преступники не записываем. Это в какой-то другой конторе. А мы серьезное дело расследуем, в котором уже больше десятка трупов…
– Серьезно? – тихо спросил Звягин. – Ну да, это уже серьезно. Шуточками не отделаешься. Раз так, то я вам скажу. При других обстоятельствах бы не сказал, да и сейчас, если до суда дойдет, еще подумаю, повторять ли эти слова, но сейчас скажу… Вот эти ребята, которых вы назвали, – Дарькин, Сизов, Вадим… Вадим Тропинин, наверное. Мы с ними после австралийских гастролей расстались. Точнее, после греческих. Мы после Австралии сразу в Грецию отправились. Тут дело в том… Дело в том, что поймал я их на нехорошем деле, м-да…
Старый гонщик насупился и замолчал, словно то нехорошее дело до сих пор не давало ему покоя. Оперативники терпеливо ждали. Наконец Звягин вздохнул и продолжил уже более спокойно:
– Если честно, то поймал – это, пожалуй, сильно сказано. Но подозрения у меня были серьезные. Не буду сейчас объяснять, как я до этого дошел, но, в общем, понял я тогда, что эти ребята с реквизитом из Греции контрабанду везли. И не простую контрабанду, а, понимаете ли, огнестрельное оружие. Вот такие дела. Если бы их на этой контрабанде накрыли, представляете, чем бы это для всех нас кончилось. Поэтому я ни дознаваться, ни объясняться с ними не стал. А просто вызвал всех к себе и указал на дверь.
– А они что? – спросил Крячко.
– А что они? – пожал плечами Звягин. – Они не дураки. Они поняли, откуда ветер дует. Молча собрали манатки и отчалили. С тех пор наши пути разошлись и уже больше не сходились.
– Назовите точно, кого вы уволили, – попросил Гуров.
– Ну так это пожалуйста, – ровным голосом сказал Звягин. – Дарькин Сергей, его брат Николай, Сизов Анатолий и Тропинин Вадим. Водилы были отменные, ничего не скажу. Может быть, в том, что у меня потом дела наперекосяк пошли, и их уход роль сыграл, но я не жалею. Лучше так, чем перед следователем краснеть.
Больше Звягин никаких пояснений на этот счет не давал, как ни настаивал Гуров. Но, когда тот предложил Звягину отправиться в морг, чтобы попробовать опознать погибших на железной дороге, гонщик не стал ломаться. Он быстро собрался и поехал вместе с оперативниками.
Гуров уже догадывался, что они вышли на долгожданный след банды, но окончательно убедился в этом, только когда Звягин без колебаний назвал обоих бандитов. Водитель, погибший от рук своего же соратника, оказался Вадимом Тропининым, а в том, что пал от пули Крячко, Звягин без труда опознал Николая Дарькина.
Глава 14
– Итак, теперь у нас есть все основания считать, что на исполнителей преступления мы вышли, – заявил на следующее утро Гуров, появляясь на пороге генеральского кабинета. – Всей информацией мы, конечно, не располагаем, но приблизительный состав банды, совершившей налет на 'Северное сияние', можно уже назвать. Это по крайней мере пятеро бывших гонщиков из автошоу 'Огненные колеса' и охранник Голубцов.
