К сожалению, многие уже мертвы – Голубцов, Петров, Тропинин, один из братьев Дарькиных… Но зато нам с Крячко удалось выяснить кое-какие адреса и место работы одного из бывших гонщиков – Анатолия Сизова. Он трудится в частном гараже на Лосиноостровском, на самой окраине. Между прочим, хозяин гаража – некий Проханов по кличке Барин. Дважды сидел срок – за кражу и за угон. Есть подозрения, что замешан в торговле крадеными автомобилями и запчастями. Вплотную им никто не занимался. Возможно, просто откупался… Вот у этого типа и числится Сизов. Автомехаником. Действительно ли он там работает, неизвестно. Мы решили не торопиться. Ребята чуткие и нервные. Большой беды можно наделать. Потому пока и домашние адреса не трогали. Решили сначала довести до сведения руководства. Следователю уже доложили. Он сейчас разруливает вопрос, как Барина накрыть.
– Правильно сделали, что не стали торопиться, – одобрительно прогудел генерал. – А то уже кругом буквально стон стоит по поводу бесконечных убийств на улицах. Самое неприятное, что из-за рубежа уже запрос пришел – насчет гибели гражданина Греции господина Такера. Министр нервничает – ему, похоже, придется объяснения давать на самом высшем уровне, почему у него иностранцы от пуль русских бандитов гибнут. А что он объяснит? У нас ни одного живого свидетеля, который бы подтвердил связь Такера с этими самыми бандитами. То есть вид у нас сейчас довольно глупый. И нужны нам живые факты. Живые! Поэтому никаких поспешных шагов! Организуйте проверку так, чтобы никто и не пикнул. А этот… Барин который… Раз подозреваете, что он с автомобилями мудрит, значит, ГАИ привлекайте – нужно его на чем-то конкретном брать, тогда он разговорчивее будет и откровеннее. А по домашним адресам для начала наблюдение установите – чтобы наверняка брать. Без самодеятельности и кавалерийских наскоков! Повторяю, никакой стрельбы больше быть не должно категорически!
Гуров усмехнулся и сказал скептически:
– Зареклась ворона дерьмо клевать… Я-то к стрельбе интерес лет двадцать как потерял. Меня упрашивать не нужно. А вот за этих чокнутых с огненными колесами поручиться не могу. Некоторые спросонья первым делом за сигарету хватаются, а эти, по-моему, и тут за пушку. Друг друга пожирают!
– Камень берегут, – сказал Орлов. – Камень у них уникальный. Единственная их опора и надежда.
– С такими темпами скоро один только камень и останется, – заметил Гуров.
Генерал предостерегающе поднял палец.
– Сглазишь ведь, черт! – с чувством сказал он. – А камень мы должны найти! Без вариантов. Без этого все вообще теряет смысл. Давай, действуй – без спешки, но и без промедления! И подумай, может, пока стоит снять наблюдение за твоими армянами-грузинами, чтобы не распыляться? Ничего же пока не высидели?
– Пока ничего, – согласился Гуров. – Но снимать наблюдение считаю преждевременным. Есть у меня ощущение, что бандиты связаны с 'Араратом' гораздо больше, чем мы думаем, и рано или поздно ткнутся туда.
– Ну, смотри, тебе виднее, – сказал Орлов. – С людьми сейчас туго, но по такому случаю тебе зеленая улица. Получишь дополнительные кадры. Но чтобы отдача была!
– Отдача будет, – заверил Гуров.
Наблюдение по домашним адресам бывших гонщиков Сизова и Дарькина он уже организовал накануне. Пока оно никаких результатов не принесло, но Гуров надеялся, что результаты будут в гараже Барина. Он подозревал, что именно в этом гараже ставился в свое время на ремонт фургон господина Вольнова.
Навестить Барина было решено после обеда. Чтобы не привлекать внимания и придать визиту несколько отвлеченный характер, предполагалось отправить вперед небольшую группу в составе трех человек – самого Гурова, офицера службы ГАИ да еще молодого парня из следственного отдела МУРа. Легенда была такая: разыскивается похищенный 'Мерседес' одного известного в Москве артиста. Это выглядело достаточно достоверно и вряд ли испугает хозяина гаража. Большого переполоха Гуров не ожидал.
Однако помимо этой тройки на объект предварительно была отправлена группа из двадцати человек под руководством полковника Крячко. Эти люди должны были незаметно оцепить гараж и взять под наблюдение все окрестные улицы и переулки. Если кому-то из команды Барина взбредет в голову дать тягу, Крячко будет наготове.
Гараж действительно стоял на самом отшибе – на заснеженном пустыре, за которым располагался скованный льдом пруд, пустынное кладбище и гудящее полотно Кольцевой автодороги. Фасад выходил на жилые кварталы, и подъехать к нему незаметно было невозможно. Но зато и удрать отсюда даже при сильном желании было большой проблемой. Достаточно было перекрыть с двух сторон маленькую улицу, и у беглеца оставался в распоряжении единственный путь – через снежную целину.
Гуров со спутниками подъехали без помпы. Оставили машину за воротами и незаметно вошли на небольшой двор. Внутри стоял микроавтобус без колес, с оторванной дверцей, а напротив двое мужиков в спецовках орудовали над электросварочным аппаратом. Варили они почему-то радиаторы парового отопления. Из гаража доносились металлический лязг и громкие простуженные голоса.
Сам гараж представлял собой приземистое строение с узкими окнами почти под самой крышей. Через улицу на хлипких опорах к нему тянулись толстые электропровода.
– Проводка у них явно с нарушениями! – задрав голову, мрачно заметил следователь Скобцов. – В случае чего можно и к проводке придраться.
Ему было не больше двадцати восьми лет, но из-за особенного, тяжелого и недоверчивого взгляда он казался раза в полтора старше. Майор Валяев из ГАИ, круглолицый и розовощекий, заметил на это с добродушной усмешкой:
– Придраться к телеграфному столбу можно. Только зачем тебе эта проводка, Володя? Мы же не пожарные, в конце концов! Я так думаю, тут и без проводки тараканов хватает. Я про этого Барина слышал. Будто он на 'Жигулях' специализируется. Ему тачку ночью пригоняют, а к утру его умельцы от нее только рожки да ножки оставляют. Выпотрошат что надо, а остальное – в пруд. Но не пойман – не вор…
Он обернулся к Гурову и почтительно спросил:
– Так с чего начнем, Лев Иванович?
– А с чего договорились, – ответил тот. – Издалека зайдем, исподволь. И построже держитесь, построже! Чтобы до костей пробирало!
– А мы Володю вперед пустим! – весело сказал Валяев. – Он у нас строгий до невозможности.
