– А кто-нибудь еще из руководства фонда?
– Илья Романович тоже отсутствует, – последовал ответ. – Но если хотите, вы можете пообщаться с начальником службы безопасности Борисом Марковичем. Он сейчас здесь, в VIP-зале. – Охранник указал Гурову на правое ответвление. – Дубовая дверь направо.
Гуров отстранился от окошечка. Борис Маркович Щетинин. Или иначе Валет. Тот самый, старый знакомый. Он здесь, и, скорее всего, именно для того, чтобы встретиться с полковником. Гуров согласно кивнул, развернулся и зашагал в указанном охранником направлении. На ходу он обернулся и заметил, как «джинсовый» снял телефонную трубку с аппарата внутренней связи, бросил в нее всего одну фразу и тут же вернул на прежнее место. Предупредил. В правом ответвлении было всего две двери. Дубовая была слегка приоткрыта, а дверь напротив и подавно распахнута настежь. Гуров бросил быстрый взгляд в проем. Это был банкетный зал со сдвинутыми к стене столами и грудой картинных рам в дальнем углу, старательно разбираемой двумя молодыми людьми в синих комбинезонах. Один из них коротко оглянулся на Гурова, сверкнув круглыми стеклами очков в тонкой оправе, а затем вернулся к прерванной работе. Полковник постучал в дубовую дверь.
– Входи, Гуров, входи, – развязно отозвался Щетинин в своей привычной саркастической манере. – С каких это пор ты стал таким скромным? Жизнь научила?
Гуров вошел. Валет сидел, развалившись в глубоком кожаном кресле, забросив ногу на ногу, и подбрасывал на ладони пульт дистанционного управления. Стоящий напротив него телевизор с семьдесят второй диагональю работал в беззвучном режиме. В пепельнице на столике дымилась сигарета с белым фильтром. Рядом стояли початая бутылка «Алтая» и крохотная рюмочка. За те годы, что они с Гуровым не виделись, Валет мало изменился. Только на висках у него появилась незначительная седина да поперек лба пролегли две продольные морщины. В остальном он был прежний. Те же выразительные раскосые глаза, тот же римский профиль и точно такие же, как и раньше, обвисшие широкие усы, за которыми Щетинин недобросовестно ухаживал.
– Жаль, тебя жизнь ничему не учит, Валет, – отозвался полковник, останавливаясь по центру комнаты и с вызовом глядя на сидящего собеседника.
– На что ты намекаешь, полкан? Я дважды прошел «академию». Второй раз, кстати, по твоей милости. Но я не в обиде. Прошлое забыто. – Щетинин открыто улыбнулся. – Накинешь рюмаху?
Он отложил пульт, склонился и снял с нижней полочки журнального столика новую рюмку. Поставил ее рядом со своей и обе щедро наполнил до краев.
– Закуски, правда, нет. – Словно оправдываясь перед Гуровым, Валет развел руками. – Я никогда не закусываю. Старая лагерная привычка. И потом... Закуска, она градус крадет, зараза. Садись, полкан. В ногах правды нет. Потолкуем.
– О чем мне с тобой толковать? – Гуров не двинулся с места. – О том, как ты за счет старых родственных связей и грязных денег свободу себе выкупил? Только меня, Валет, твоя личная жизнь сейчас мало интересует. У меня своих забот хватает.
– Это каких же, например?
– Например, этот фонд. И его деятельность. Скрытая деятельность. Связанная с торговлей детьми на органы. Не хочешь поведать мне об этом, Валет? Тебе зачтется.
Выражение лица Щетинина мгновенно изменилось. Он залпом осушил свою рюмку, крякнул и взял в руки сигарету. Столбик пепла упал на его модные, стального цвета штаны. Борис смахнул его небрежным движением руки и снова уставился на полковника. Глаза уголовника сузились.
– А ты – борзый, полкан, – сказал он после паузы. – Еще более борзый, чем раньше. Прешь, как танк. Тебя ведь предупредили, чтобы ты гулял стороной, но нет, тебе же надо обязательно героем себя показать. Очередную медаль зарабатываешь?
Гуров проигнорировал его тираду. Все так же независимо держа руки в карманах, он слегка качнулся на носках. Щетинин напрягся. Значит, не так он спокоен и уверен в себе, как хочет показать.
– Фокус с джипом твоя работа? – буднично поинтересовался полковник.
– Ну а если и моя, то что? – Валет бросал откровенный вызов сыщику. – Ты же все равно урока не усвоил. Нормального отношения не понимаешь...
– Еще не дорос ты, Валет, до того, чтобы полковника Гурова запугать. Кишка тонка!
Веко Щетинина нервно дернулось. Полковник знал, что задел амбициозного урку за живое. Спустить такого оскорбления Валет уже не мог.
– Давай теперь взглянем на твои кишки, – зло прошипел он, и рука начальника службы безопасности «Эдельвейса» вроде бы случайно соскользнула с подлокотника кресла.
Гуров на раз просчитал маневр противника. Благодаря своей отменой реакции, полковник успел вынуть руки из карманов и выхватить правой «штайр» из наплечной кобуры под расстегнутым пальто одновременно с тем моментом, когда Щетинин поднял с пола скрытое до этого от взгляда Гурова собственное оружие. Удлиненное дуло «стечкина» уставилось сыщику в грудь, в то время, как его «штайр» поймал в прицел высокий покатый лоб Валета с двумя продольными морщинами. Пальцы легли на курки. Щеки Бориса покрылись пунцовой краской. Гуров остался невозмутим. Часы на декоративной каминной полке отсчитывали секунду за секундой. Кадык Щетинина дернулся вниз и вернулся в исходное положение.
За спиной у Гурова щелкнул передернутый затвор, а через мгновение грохнул оглушительный выстрел. Полковник стремительно ушел вниз, припал на одно колено и с разворота, пропустив «штайр» под левой рукой, выстрелил в ответ. Один из парней в синем комбинезоне, выскочивший из банкетного зала в общий коридор, поймал пулю грудью. Его швырнуло на стену, нога подвернулась, и он, царапая ногтями штукатурку, осел на пол. Из раскрытого в немом крике рта хлынула кровь, заливая аккуратно подстриженную округлую бородку. Щетинин опрокинулся назад вместе с креслом, перенес центр тяжести на правый бок и выстрелил из положения лежа. Дверной косяк раскололся надвое. Борис тут же произвел повторный выстрел, и на этот раз выпущенная из «стечкина» пуля была значительно ближе к цели. Она пронеслась всего в паре сантиметров от уха полковника. Гуров нырнул в сторону под аккомпанемент третьего выстрела и занял оборонительную позицию за корпусом телевизора. С этой позиции ему отлично был виден и открытый участок коридора, и кресло, за которым притаился Валет.
Второй паренек в комбинезоне, скрывшись за дверью, стал хаотично и бессмысленно палить внутрь помещения, нимало не заботясь о том, что там находится шеф безопасности. Несколько пуль разорвали тугую обшивку кресла, а одна, мягко пройдя сквозь задернутую штору, со звоном высадила оконное стекло.
