Блэз

Мари уходит.

Мадам Карлье, можно вам предложить?… (Дальнейшее он говорит, разливая кофе и раздавая чашки.) По правде говоря, в моем доме не хватает женской руки… Что может быть лучше уютного семейного очага?… Поверьте мне, холостяцкая жизнь далеко не всегда приятна. Никто о тебе не заботится, не нежит, не голубит, не гладит, не стирает, не убирает. Вы не представляете себе, сколько всякой работы по дому! (Бросает взгляды в сторону Лауры, по которой не видно, чтобы она его одобряла. Берет в руки чашку и продолжает.) Для этого нужна женщина! Если бы мне выпало счастье встретить подругу жизни, которая связала бы свою судьбу с моей, я бы ее холил и лелеял! Я бы ее… (Во время последних фраз он кладет в чашку Лауры несколько кусков сахара и с нежным выражением лица помешивает их ложечкой.)

Карлье (выпив глоток кофе, внезапно восклицает).

Мсье д'Амбрие!

Блэз вздрагивает.

Извините, что я вас перебиваю, но я должен сообщить вам – и вы, наверно, удивитесь, и все удивятся – кофе великолепный!

Блэз (оторопело). Не может быть!

Карлье. Да!

Мадам Карлье (энергично). Поскольку мой муж завязал разговор…

При ее словах Блэз тоже вздрагивает.

…уместно, мсье д'Амбрие, перейти к проблеме, ради которой мы сюда пришли.

Блэз. Какой проблеме?

Мадам Карлье. Как какой? (Указывает на дочь.)

Блэз. Ах да! Разумеется! Вы, без сомнения, имеете в виду вашу дочь?

Карлье (во время разговора ходит по комнате, осматривая ее). У вас прелестная квартирка!

Блэз. Да, я живу здесь уже пятнадцать лет… то есть, пять, я хотел сказать…

Карлье (рассматривая картины). Это ваши произведения?

Блэз. Некоторые из них. И должен вам сказать, что это не лучшие, лучшие продаются еще на корню!

Мадам Карлье. Клебер! Дай мне вставить слово!

Карлье (созерцая картину на мольберте). Мне эта очень нравится.

Блэз (заметив, что картина стоит вверх ногами, переставляет ее). Простите!

На ней стал смутно различим какой-то пейзаж.

Карлье. В том положении она мне больше нравилась.

Блэз. Своеобразие моей живописи в том, что она четырех измерений. Когда надоедает смотреть в одном направлении – можно перевесить. По настроению. Вот, например, смотрите – эта. Ниагарский водопад. (Переворачивает картину.) А так – Эйфелева башня. (Еще раз поворачивает.) Большие Бульвары в пять часов утра. (Держит картину наклонно.) И, наконец, башня в Пизе.

Мадам Карлье. Клебер!

Карлье. Прекрасная мысль! И особенно с коммерческой точки зрения! Вы продаете много картин?

Блэз. Я не хочу наводнять ими рынок, это снизило бы цены; три картины в месяц мне хватает, чтобы жить широко… не позволяя себе, естественно, безумной роскоши.

Карлье. Вы их дорого продаете?

Блэз. По четыре сотни.

Карлье. Это не…

Мадам Карлье (повелительно). Клебер!

Карлье. Сабина?

Мадам Карлье. Ты мне дашь говорить, да или нет?

Карлье. Говори, Сабина, говори! (Блэзу.) Не женщина, а сорока!

Блэз. Да, я уже заметил.

Мадам Карлье. Так вот.

Лаура. Мама, я хочу есть.

Мадам Карлье. Ты – закрой рот.

Блэз. Вы, может быть, хотите торта?

Мадам Карлье. У нас в семье тортов с кремом не едят.

Блэз. Подумайте, как не повезло! О! Постойте, кажется, в буфете в столовой, я заметил, есть плитка шоколада. Можно вам предложить? (Направляется к столовой.)

Мадам Карлье. На мою долю тоже захватите.

Блэз. Сейчас посмотрю. (Выходит.)

Карлье (бросается к двери в столовую). И для меня, раз уж вы за ним пошли.

Мадам Карлье. Странный молодой человек.

Карлье. Мне кажется, Сабина, еще рано делать окончательные выводы.

Мадам Карлье. Однако что значили слова горничной о том, что он все время целовался с какой-то дамой?

Появляется Мари, чтобы унести поднос с кофе.

Карлье. Итак, моя крошка, ваша мать ошпарила себе ноги… Мари. Мсье, я – круглая сирота! (Уходит с подносом, провожаемая удивленным взглядом Карлье.)

Мадам Карлье. Что касается телефонного звонка так называемого мсье Дюваля, которого он назвал «моя любовь», одно из двух: либо это женщина… либо мужчина.

Карлье. Разумеется.

Мадам Карлье. В том или в другом случае это недопустимо!…

Звонит телефон.

…Постой минутку, я сейчас выведу его на чистую воду! (Снимает трубку.)

Карлье (неодобрительно). Ну, Сабина!

Мадам Карлье. Нет, мадам, я не ваш котенок!

Блэз (возвращаясь). Вот, великолепный молочный шоколад!

Мадам Карлье. Мсье д'Амбрие, вас к телефону. (Протягивает ему трубку.)

Блэз. Это опять, должно быть, заказчик… Алло?… А, здравствуйте, господин министр…

Мадам Карлье (встает). Вы много знали министров, которые бы щебетали женским голосом: «мой котенок»?

Блэз. Господин министр назвал меня женским голосом «Мой котенок?» Это какое-то недоразумение!

Мадам Карлье. Все это – недоразумение. Вставай, Клебер, пошли!

Карлье. Сабина, хватит! В конце концов, я здесь командую. Мсье д'Амбрие уже в том возрасте, когда можно иметь любовниц. Не собираемся же мы выдавать нашу дочь замуж за девственника.

Лаура громко хохочет.

Ты – закрой рот.

Мадам Карлье. Если этот господин хоть на минуту надеется получить руку нашей Лаурочки, я требую, чтобы он немедленно порвал эти связи.

Лаура. Мама, я есть хочу!

Мадам Карлье. Оставишь ты нас в покое или нет? Итак, я говорила, что вы своим поведением чуть было не расстроили наших планов, не правда ли, Клебер?

Карлье. Сабина…

Мадам Карлье. Прошу тебя, не перебивай. Ну, мсье, что же вы решили?

Блэз. Я, мадам… мне…

Звонит телефон.

Мадам Карлье. Это, наверно, опять она, ну-ка я ей отвечу… Алло?… Кого?… Мадам Ариану Кларенс?