персов на территорию племен, отказавшихся принять участие в войне, и таким образом вынудить их вступить в столкновение с персами.
Головной отряд скифов встретил противника на расстоянии трехдневного перехода от Истра (Дуная), и тут же принялся уничтожать растительность, продовольствие и колодцы на пути у персов. Персы, в свою очередь, начали немедленно преследовать скифов. Отступив за Танаис (Дон), скифско-сарматское войско, пройдя через Сарматию, вступило в земли будинов и гелонов. Дарий форсировал Дон и сжег город гелонов. Пройдя землю будинов, Дарий остановился на реке Оар (как считают, это Сал или Волга, что представляется маловероятным) и приказал построить восемь больших укреплений на расстоянии 60 стадий (примерно 11 км) друг от друга. Их руины существовали еще при Геродота. Однако укрепления так и остались недостроенными, так как персам пришлось вновь кинутся в погоню за скифами, которые обошли противника с севера. Пройдя по землям андрофагов, меланхленов и невров, скифы остановились на границе с агафирсами, и вновь повернули в Скифию.
Дарий постоянно пытался навязать скифам генеральное сражение (как и Наполеон Кутузову двадцать три века спустя). Но попытки возбудить на бой скифских царей, называя их беглецами и рабами, разбились о железобетонную самоуверенность скифов. «Пока нам не заблагорассудится, — ответил Дарию Иданфирс, — мы не вступим с вами в бой». Видимо, переговоры со стороны Дария были вызваны теми же причинами, что и письма Наполеона Александру I — голодом и плачевным моральным и физическим состоянием персидской армии. А скифы, со своей стороны, приступили к тактике партизанской войны — нападали на фуражиров, «когда те выходили на поиски пищи», атаковали небольшие персидские отряды. Положение персов стало совсем тяжелым.
И тогда скифы предприняли новые шаги, которые поставили персидскую армию на грань гибели. Савроматы под командой Скопасиса отправились для переговоров с греками, сторожившими мост через Истр, и предложили им по истечение 60–дневного срока, назначенного самим же Дарием, оставить мост и вернуться на родину. Цель этого понятна — лишить персов возможности отступить за Дунай и полностью уничтожить захватчиков. А для того, чтобы персы не вернулись к переправе раньше установленного срока, оставшиеся скифы применили еще одну хитрость: «Скифы же, замечая замешательство персов, поступали следующим образом, стараясь как можно дольше удержать персов в своей стране и терзая их нуждой и лишением всего необходимого. Скифы оставляли часть своих стад вместе с пастухами, а сами уходили в другое место. Персы же приходили, захватывали скот, каждый раз при этом гордясь своей удачей. Это повторялось часто, пока, в конце концов, Дарий не оказался в затруднительном положении»{373}.
Наконец скифы решили, что соотношение сил сложилось в их пользу, и выстроились перед персидским лагерем для генерального сражения, в котором должна была решиться судьба многих народов Европы и Азии. Накануне сражения они прислали Дарию «дары», которые тот, все еще ослепленный своим «величием», принял за изъявление покорности: «Скифские цари, … отправили к Дарию глашатая с дарами, послав ему птицу, мышь, лягушку и пять стрел. Персы спросили посланца, что означают эти дары, но тот ответил, что ему приказано только вручить дары и как можно скорее возвращаться. По его словам, если персы достаточно умны, должны сами понять значение этих даров. Услышав это, персы собрали совет. Дарий полагал, что скифы отдают себя в его власть и приносят ему [в знак покорности] землю и воду, так как-де мышь живет в земле, питаясь, как и человек, ее плодами; лягушка обитает в воде, птица же больше всего похожа [по быстроте] на коня, а стрелы означают, что скифы отказываются от сопротивления. Такое мнение высказал Дарий. Против этого выступил Гобрий…. Он объяснял смысл даров так: «Если вы, персы, как птицы не улетите в небо, или как мыши не зароетесь в землю, или как лягушки не поскачете в болото, то не вернетесь назад, пораженные этими стрелами»{374}.
После этого произошел инцидент, который окончательно убедил Дария, что он не совсем владыка вселенной. «Когда скифы уже стояли в боевом строю, то сквозь их ряды проскочил заяц. Заметив зайца, скифы тотчас же бросились за ним. Когда ряды скифов пришли в беспорядок и в их стане поднялся крик, Дарий спросил, что значит этот шум у неприятеля. Узнав, что скифы гонятся за зайцем, Дарий сказал своим приближенным, с которыми обычно беседовал: «Эти люди глубоко презирают нас, и мне теперь ясно, что Гобрий правильно рассудил о скифских дарах. Я сам вижу, в каком положении наши дела. Нужен хороший совет, как нам безопасно возвратиться домой». На это Гобрий ответил: «Царь! Я давно уже узнал по слухам о недоступности этого племени. А здесь я еще больше убедился в этом, видя, как они издеваются над нами. Поэтому мой совет тебе: с наступлением ночи нужно, как мы это обычно и делаем, зажечь огни, оставить на произвол судьбы слабосильных воинов и всех ослов на привязи и отступить, пока скифы еще не подошли к Истру, чтобы разрушить мост, или пока они не приняли какого-нибудь гибельного для нас решения»{375}.
Так Дарий и поступил. Бросив раненых, ослабевших и обозных мужиков на милость скифов, «царь царей» (как и Наполеон на Березине) бежал с остатками армии к Дунаю. Скифы, обнаружив утром брошенный персами лагерь, кинулись за врагом в погоню. И вот еще одно удивительное совпадение с войной 1812 года: как и французы, персы отступали по разоренным дорогам, где не осталось ни воды, ни еды, ни фуража. Но если французов это вынудила сделать русская армия в сражении под Малоярославцем, то персы выбрали такой путь только по собственной глупости, чем несказанно удивили скифов.
Последние, подступив всей армией к мосту на Дунае раньше персов, еще раз предложили грекам разрушить мост, вернуться на родину и освободиться от персидского рабства. Поначалу греки с энтузиазмом приняли это предложение, но командующие греческими отрядами — сплошь «тираны милостью Дария» — испугались, что в случае освобождения ионийских городов от персидской оккупации лишатся власти. И обманули скифов, пообещав «ревностно служить им» и разрушить переправу.
И тут скифы дали маху. Вместо того, чтобы спокойно дожидаться Дария у моста, они вновь отправились на поиски персов, причем, считая персов людьми разумными, искали их в тех частях степи, которые еще не были разорены. Персы же, чтобы не заблудиться, шли по ранее проложенным путям. Два войска разминулись.
Когда Дарий вышел на берег Дуная, коварные греки изменили скифам, и, восстановив небольшой участок моста, разрушенный для вида, пропустили персов на правый, фракийский берег реки. «С тех пор, — говорит Геродот, — скифы считают ионян, поскольку те были свободными людьми, самыми жалкими трусами из всех людей, а как рабов весьма преданными своему господину и наименее склонными к побегу».
Так окончилась скифская эпопея Дария. Из 700–тысячной армии (если верить Геродоту) смогли уцелеть всего 80 тысяч (11 %). Во всяком случае, убегая в Азию, Дарий оставил прикрывать Фракию полководца Мегабаза с 80 тысячами воинов{376}. Мост через Боспор Дарий уже не строил — не для кого, — а сам переправился через пролив на кораблях.
Глава 32
МИР ПОСЛЕ СКИФСКОЙ ВОЙНЫ
Значение скифо-персидской войны для истории трудно переоценить. Период перед ее началом стал временем наивысшего расцвета Персидской империи. Но во время войны со скифами персы потеряли кадровый состав своей старой армии, с которой завоевали практически все известные «цивилизованные страны» Европы и Азии. С конца VI — начала V в. до Р.Х. начинаются восстания греческих городов против персидского владычества, а затем и вековые греко-персидские войны, закончившиеся походом Александра Македонского, разгромившего Персию.
Но вот что интересно. Когда в 491 г. до Р.Х. персы вторглись в Аттику, их армия вряд ли насчитывали более 15 тысяч человек{377}. Поражение в битве на Марафонской равнине, когда погибло 6400 персов и всего 192 грека, ясно говорит о низких боевых качествах персидских войск. 28 сентября 480 г. до Р.Х. персидский флот был разбит греками в морском сражении при о. Саламине при соотношении сил греческих и персидских кораблей как 380 к 650. 26 сентября 479 г. до Р.Х. в сражении у города Платеи греки вновь разгромили персидскую армию — у персов даже не было тяжеловооруженных воинов, основной ударной силы античной пехоты!
