живут фиссагеты — многочисленное и своеобразное [многолюдное и особое] племя. Живут они охотой. В тех же краях по соседству с ними обитают люди по имени иирки. Они также промышляют охотой… Над иирками к востоку живут другие скифские племена. Они освободились от ига царских скифов и заняли эту землю»{414}.
Современные историки располагают фиссагетов (тиссагетов){415} между средним течением Волги и Уралом (от современного Волгограда до Уральска), а иирков — на правом берегу реки Урал (по линии Уральск — Оренбург). Отделившиеся от сколотов скифы, как явствует из сообщения Геродота, жили где-то между Уфой и Самарой вплоть до Камы на севере.
Эта группа племен, лесных охотников и рыболовов, стала основой этногенеза т. н. «угро-финских» народов. Во всяком случае, именно иирки считаются предками угров (венгров-мадьяр){416} и, соответственно, гуннов.
Территория расселения фиссагетов, иирков и «освободившихся» скифов совпадает с районом распространения т. н. Ананьинской культуры в регионе средней Волги и Камы. Она названа так по имени деревни Ананьино в Вятской губернии, где были открыты первые типичные места захоронений. Культура принадлежит периоду от VI до II в. до Р.Х., то есть совпадает хронологически со скифским владычеством в черноморских степях. Судя по ее остаткам, люди, которые создали ее, были в основном охотниками и рыболовами. На стоянках найдено большое количество орудий охоты и рыболовства, включая гарпуны. Обнаружены зерна конопли, которые скифы Северного Причерноморья использовали как наркотическое вещество{417}. Люди Ананьинской культуры вели оживленную торговлю мехами, экспортируя их далеко на юг. Среди украшений ананьинской культуры типичны бронзовые ожерелья и браслеты, представляющие головы животных, а также кожаные ремни с бронзовыми пластинами и пряжками. Некоторые из них напоминают греко-скифское искусство, демонстрируя особо близкое сходство с предметами, обнаруженными в греческой колонии в Ольвии, в устье реки Днепр. Изображение животных и птиц соответствует кавказскому типу. Бронзовые ножи относятся к минусинскому типу, в то время как железные ножи схожи с произведенными в области Кобан. Очевидно, что ананьинские люди поддерживали коммерческие отношения с различными регионами, а само Ананьино было перекрестком важных международных торговых путей. Волжский водный путь, соединяющий Ананьино с Кавказом, был, возможно, важнейшим. В дополнение к этому греческие купцы использовали также сухопутную дорогу из Ольвии на среднюю Волгу{418}.
Регион распространения Ананьинской культуры был третьим районом формирования славяно-русского народа. Тесная связь с савроматами и особенно с Кавказом, откуда поступали железные изделия, дает возможность говорить об особой роли мосхов в развитии этой группы племен. Во всяком случае, нет ничего невозможного в том, что халибы-мосхи, двигаясь с Северного Кавказа через земли сарматов и фиссагетов вверх по Волге, пришли в бассейн Москвы-реки, основав там будущую столицу России.
Картину широкого расселения многочисленных «угро-финских» племен (чье происхождение от саков- скифов, а, следовательно, от ариев, не подлежит сомнению) описал в своей «Истории…» Татищев. По мере изменения климата в лучшую сторону Вятка, Сев. Двина, побережье Белого моря, Карелия и Финляндия были заселены уграми, пермяками, вотяками, карелами и финнами{419} . Матвей Меховский называет народы этого региона скифами: «… на Северо-Востоке, в конце Северной Азии находятся народы и области, именуемые собственно Скифией, подвластные московскому князю, и покоренные первоначально Иваном, князем Московским, а именно Пермь, Башкирия (Baskird), Черемиссия (Czermeissa), Югра и Корела…»{420}
Таким образом, на территории Восточной Европы сложились три региона, в которых шел этногенез славяно-русских племен на основе скифов-пахарей, сарматов-роксаланов и угро-финнов-мосхов. Но неожиданно этот процесс был прерван так называемым Великим переселением народов, которое нанесло смертельный удар скифо-сарматскому господству в степях Причерноморья.
Заключение
ВЕЛИКОЕ ПЕРЕСЕЛЕНИЕ НАРОДОВ
Считается, что Великое переселение народов началось с вторжения гуннов в пределы Римской империи. Это далеко не так, ибо первыми «варварами», которые проложили путь на Запад, были не гунны, а кимвры, которые перешли через Рейн за пятьсот лет до гуннов.
Известно, что в Дании и на южной оконечности Скандинавского полуострова в середине первого тысячелетия до Р.Х. жили так называемые германские племена{421}. Тацит уточняет, что одно из германских племен — кимвры: «Упомянутый выше выступ Германии{422} занимают живущие у Океана кимвры, теперь небольшое, а некогда знаменитое племя. Все еще сохраняются внушительные следы их былой славы, остатки огромного лагеря на том и другом берегу, по размерам которого можно и ныне судить, какой мощью обладал этот народ, как велика была его численность и насколько достоверен рассказ о его поголовном переселении. Нашему городу шел шестьсот сороковой год{423}, когда в консульство Цецилия Метелла и Папирия Карбона мы впервые услышали о кимврских полчищах»{424} .
В конце II в. до Р. Х. Кимвры двинулись на юг и в 113 г. до Р. Х. одержали победу над римлянами в Норике, затем вторглись в Галлию, Испанию и Северную Италию. Объединив под своей властью племена тевтонов и гельветов, нанесли римлянам ряд поражений (в 109, 107, 105 гг. до Р.Х.), но в 101 г. до Р.Х. были разбиты в Италии римскими войсками Гая Мария и Лутация Катула. Царь кимвров Бойорикс{425} был убит, а сами кимвры отброшены на север.
Разгром кимвров на Западе заставил германцев на некоторое время взять тайм-аут. Тем более, что и на Восток путь был закрыт — там господствовал находившийся в это время в полном расцвете сил племенной союз сарматов. Но двести лет спустя германцы вновь напомнили о себе. Между устьями рек Одера и Вислы не позднее I в. по Р.Х. распространилось многочисленное племя готов — восточных германцев, отличавшееся от своих западных собратьев-кимвров разве что местом обитания. Иордан в «Истории готов» утверждал, что сюда они пришли из Скандинавии. О том же свидетельствуют и многочисленные топонимы, сохранившиеся вплоть до наших времен. На скандинавском берегу пролива Каттегат расположен крупный город Гётеборг (Готский город), а в Балтийском море — остров Готланд (Готская земля). Можно без особой натяжки утверждать, что готы — это скандинавские кимвры, тем более что и Тацит писал, что кимвры жили «и на том, и на другом берегу» — здесь может подразумеваться как Ютландия, так и оба берега Каттегата.
Многие древние авторы ставили знак равенства между кимврами и киммерийцами, изгнанными скифами с берегов Черного моря (о чем говорилось выше). Так думали Посидоний из Апамеи, Страбон, Диодор, Плутарх{426}. В «Истории…» В. Татищева сказано: «Киммеры ушли в Азию, да где они пропали, никто уже не упоминает. Остатки же их были или прежде сего при море Балтийском, где Голштиния и Дания, как Плиний описал… но сии у латин кимбры именованы»{427}.
Кимвры и кимры были потомками киммерийцев и прародителями некоторых народов, населяющих Германию, Португалию, Швейцарию, Великобританию до сего дня. Например, самоназвание валлийцев — кимри, свою родину они называют Кимру, а язык — кимриж. Кимврским племенем, то есть, потомками киммерийцев, были и готы. Их миграция в Северное Причерноморье была ничем иным, как возвращением на историческую родину. Тем более, что на Запад им путь был закрыт: если уж во времена «загнивающей» римской демократии они были разбиты, то теперь Рим обрел в своем имперском воплощении второе дыхание
