приехал. В самый момент, молодец…
– Понял, Лев Иванович! – почтительно сказал Борзенков. – Так мы пока приготовим все?
– Готовьте!
Гуров обернулся. Брагин стоял лицом к лицу с Евсеевой и смотрел на нее так, будто не мог насмотреться.
– Узнаешь меня? – волнуясь, спросил он.
– Не припоминаю, – равнодушно ответила Евсеева и с раздражением тут же сказала: – Какого черта вы издеваетесь? Снимите наручники! Я ранена! У меня голова разламывается! Меня нужно отвезти в больницу!
– Не капризничай, – посоветовал Крячко. – Отвезем мы тебя в больницу. В тюремную. – И, повернувшись к Гурову, объяснил: – Ее по черепушке задело. На ее счастье, пуля по касательной прошла. Отделалась сотрясением мозга. А вообще-то стоило бы чуть поточнее…
– Ладно, остынь! – сказал Гуров. – Она нам живая нужна. Правда, Тамара Петровна?
– Какая я вам Тамара Петровна? – зло сказала женщина. – У вас у всех крыша поехала, что ли? Спутали вы меня с кем-то!
– Мы, может, и спутали, – заметил Гуров. – А вот майор Брагин знает вас отлично. И те ребята, которые так старались вам голову продырявить, вряд ли они ошиблись, верно? Поэтому давайте не будем размазывать кашу по тарелке и поговорим по-деловому!
Евсеева шмыгнула носом и капризно сказала:
– Не могу я по-деловому. Слышал же, сотрясение у меня! Твой же кореш сказал. В больницу мне надо. Подлечиться. А там видно будет.
– Там ничего не будет, – строго сказал Гуров. – А с головой, увы, придется потерпеть. Я же терплю, хотя вы мне своим инструментом руку проткнули… Я даже не очень рассердился. Пока…
Евсеева с интересом посмотрела на него и ответила:
– Я ему руку проткнула! Сам на гвоздь напоролся, а теперь на бедную женщину напраслину возводит…
– Она и тут шилом поработала?! – огорченно воскликнул Брагин, сочувственно глядя на окровавленную руку Гурова. – Нет, Лев Иванович, ты как хочешь, а я бы ей сейчас от души приложился, стерве! Мигом бы вылечил все ее сотрясения!
– Не марайся, майор! – негромко сказал Гуров. – Все-таки женского полу… Да мы с ней, думаю, и без рукоприкладства договоримся. Мозг-то у нее в свою пользу хорошо соображает, несмотря на сотрясения. Правильно, Тамара Петровна?
– В свою пользу у всех хорошо получается, – уклончиво заметила Евсеева. – Только никак я не пойму, чего вам от меня нужно. Может, вы все-таки с кем-то меня перепутали?
– Нет, Тамара Петровна, как вас можно спутать? Вы у нас экземпляр уникальный. А нужно нам от вас, чтобы вы прямо сейчас рассказали во всех подробностях, как вас наняли убить гражданина Скока.
– Прямо сейчас? – иронически спросила Евсеева.
– Именно сейчас. И во всех подробностях – кто, когда и при каких обстоятельствах.
– Ну у вас и заявочки! – фыркнула Евсеева. – И с какой радости я стану на себя всякую ерунду говорить?
– Вы будете говорить не ерунду, а чистую правду! – жестко сказал Гуров. – И сделаете это по одной простой причине. Потому что тогда у вас будет шанс. Смертная казнь у нас пока отменена, Тамара Петровна, – вы это отлично знаете.
– Ну, знаю, а при чем тут это? – спросила Евсеева, явно заинтересовавшись.
– А при том, что, сознавшись в убийстве, вы просто садитесь за решетку.
– Просто! Тебе бы там посидеть, начальник! Ты бы поосторожнее был со словами!
– А если вы не захотите сознаваться, – невозмутимо продолжил Гуров, – то мы поступим еще проще. Я прямо сейчас звоню по одному телефону и прошу приехать сюда тех, от кого вы только что убегали. К их приезду здесь, кроме вас, уже никого не останется. Наверное, это не слишком гуманно, но у нас нет выбора – официально по делу Скока следствие закрыто. Без чистосердечного признания вы нам не нужны. Майор Брагин нас простит, я надеюсь. По-моему, он только облегченно вздохнет, когда ваш труп найдут где-нибудь на подмосковной свалке.
– Вот, значит, как, начальник? – тихо проговорила Евсеева.
– Значит, так, – кивнул Гуров.
– А какие у меня гарантии, что до меня на зоне не доберутся? – тоскливо сказала Евсеева.
– Гарантий у вас, Тамара Петровна, до обидного мало. Но тут уж вы сами виноваты, спрашивать не с кого. Но чем откровеннее вы будете, тем больше у вас будет шансов выжить. Подумайте хорошенько!
Евсеева думала не более минуты. Потом она решительно тряхнула головой и сказала:
– Ладно, жрите! Я все расскажу! Рано мне еще на тот свет отправляться. А на зоне поглядим, как еще сложится… Кому рассказывать, начальник?
– А мы вам сейчас микрофончик предоставим, Тамара Петровна! – пообещал Гуров. – И на пленку вас снимут. Я тут телевидение для этого случая пригласил. Еще прославитесь, в камере автографы раздавать будете… Господин Борзенков, идите к нам!
Борзенков со своей группой тут же оказался рядом. Вспыхнуло освещение, заработала видеокамера. Все внимание телевизионщиков сосредоточилось на странной паре – высоком уверенном мужчине с сединой в