– Мой отец сейчас в Калифорнии. Вернется только через неделю. Если вы хотите, чтобы вас защищал другой адвокат, я могу дать вам список самых лучших специалистов.
– Но вы же тоже занимаетесь уголовными делами, верно? – Аманде слышалась нотка отчаяния в ее вопросе. – Окружной прокурор рассказал мне, что вы только что выиграли у него дело об убийстве. Он считает, что вы прекрасный адвокат.
– Мистер Грин чересчур добр. Я всего лишь убедила присяжных, что следует приговорить подсудимого к пожизненному заключению, а не к вышке.
– Я читала о том, что ваш клиент убил эту девушку. Наверное, нелегко было убедить присяжных сохранить жизнь такому извергу.
– Да, нелегко.
– Значит, мистер Грин вовсе не лукавил, когда говорил, что вы хороший адвокат.
Аманда пожала плечами, чувствуя неловкость от комплимента.
– Я всегда стараюсь помочь своим клиентам.
– Тогда вы тот адвокат, который мне нужен. И я хочу, чтобы вы вытащили меня отсюда как можно скорее.
– Это может быть нелегко.
– Вы не понимаете. Нельзя допустить, чтобы меня обвинили в убийстве. Моя репутация будет загублена, моя карьера…
Джастин замолчала. Аманда видела, как ей неприятно просить и унижаться.
– Это не имеет никакого отношения к моим профессиональным качествам. Все зависит от того, что прописано в законе. В Орегоне по всем преступлениям, кроме убийства, под залог выпускают автоматически. Помните дело вашего мужа? Мой отец просил суд отпустить вашего мужа под залог, а окружной прокурор возражал. Нам придется пройти через такое же слушание, если окружной прокурор будет возражать.
– Тогда заставьте его согласиться.
– Я буду пытаться. Мы с ним встречаемся сразу же после нашего с вами разговора. Но я ничего не могу гарантировать.
Джастин наклонилась вперед и сосредоточила свою энергию на Аманде. Аманда почувствовала себя неловко, но взгляд Джастин был таким пристальным, что она не могла отвернуться.
– Давайте я проясню вам две вещи. Первое: я никого не убивала. Второе: меня подставили.
– Кто?
– Не знаю, – призналась Джастин с явным раздражением. – Но я знаю, что меня заманили на эту ферму, и своевременное появление полиции было не случайным.
Джастин рассказала Аманде о телефонном звонке, который заставил ее поехать на ферму, и о том, что случилось, когда она приехала.
– Вы знаете жертву?
– Не думаю, но я не могу сказать с полной уверенностью. Я только бегло посмотрела, к тому же лицо было сильно изуродовано.
Аманда заметила, что Джастин положила руки на стол перед собой и сжала их так сильно, что побелели костяшки пальцев. Если воспоминание о мертвеце так действует на хирурга, то можно представить, как прореагирует она, когда ей покажут снимки с места преступления и вскрытия.
– Кроме того, что вы оказались на месте преступления, нет ли еще чего-нибудь, что могло бы заставить полицию думать, что именно вы убили мужчину в подвале?
– Нет.
– Не говорили ли вы чего-нибудь, что можно было бы интерпретировать как признание?
Джастин явно рассердилась:
– Я же уже сказала, я никого не убивала. Мужчина был уже мертв, когда я туда приехала.
– Вас арестовали на месте преступления?
– Нет. Полицейские, которые меня арестовали, были очень вежливыми. Со мной все обращались хорошо, и мистер Грин, и детектив, когда меня привезли в Центр правосудия. Мне принесли кофе, дали бутерброд, очень сочувствовали. Потом им позвонили из криминалистической лаборатории, и все изменилось. Девор и окружной прокурор отправились в коридор, чтобы поговорить. Когда они вернулись, Девор зачитал мне мои права.
– Они сказали вам, что случилось?
– Они сказали, что считают, что я убила того человека. Настаивали, что я лгу, когда я стала возражать. Вот тогда я позвонила вам.
Аманда сделала несколько записей.
– В какое время вам позвонили насчет доктора Роззистера?
– Примерно в девять в воскресенье вечером.
– Где вы в этот момент были?
– У себя дома.
– Одна?
– Да.
– А до этого были ли вы с кем-нибудь? Кто мог бы подтвердить ваше алиби?
– Нет. Я на выходные уезжала. У меня есть домик на побережье. В больнице в последнее время очень много работы, поэтому я еще в пятницу уехала, решила побыть одна и посмотреть на шторм. Я вернулась домой вечером перед этим звонком.
– Вы сказали, что это было около девяти.
Джастин кивнула.
– Где находится ферма?
– Далеко в деревне, туда ведет двухрядная дорога, вокруг пусто. Я почувствовала неладное сразу же, как въехала во двор. Дом выглядел так, будто в нем много лет не жили.
Джастин снова заволновалась.
– Продолжайте, – попросила Аманда.
– Вы ведь принимали участие в защите Винсента, не так ли?
– Я помогала отцу.
– Вы были в том доме, в округе Милтон? Это ведь вы нашли руку Винсента?
– Да, – тихо ответила Аманда.
Джастин глубоко вдохнула и на мгновение задержала дыхание, закрыв глаза.
– Я убежала не потому, что увидела тело.
Джастин медленно выдохнула и собралась с духом, в то время как Аманда терпеливо ждала.
– Подвал на ферме разделен на две части бетонной стеной. С другой стороны стены еще одна комната. Когда я туда вошла, я увидела стол.
– Какой стол? – спросила Аманда, чувствуя, что ее начинает подташнивать.
– Операционный стол.
У Аманды отвисла челюсть.
– Это похоже…
Джастин кивнула:
– Я сразу об этом подумала. Вот почему я побежала, вот почему я позвонила вашему отцу.
Аманда встала.
– Мне необходимо поговорить с Майком Грином. Он работал окружным прокурором в Лос-Анджелесе, когда арестовали Кардони. Он должен знать подробности того дела.
– Разве Девор о нем не слышал?
– Он не принимал участия в деле, ведь оно рассматривалось в округе Милтон.
Аманда позвонила охраннику, затем повернулась к Джастин:
– Самое плохое в тюрьме – скука. Приходится сидеть целыми днями без дела. Я хочу поручить вам работу, которая займет вас и поможет вашей защите. Я прошу, чтобы вы написали для меня автобиографию.
Казалось, просьба удивила Джастин.
– Зачем вам это?
