было ясно по их поведению.
- Здесь замешан некто третий, господа, - заключил наконец пан Вацатко.
Прозвучало это высокопарно, выходило, что все расследование надо начинать сначала. Но с какого конца?
Тем более что пан Бружек нигде ничего не обнаружил, ни намека.
Я, с вашего позволения, пан советник, даже полежал там под куполом Жара невозможная, аж в дрему ударило. Пришлось выпить два стакана воды.
Заприходуйте их, - сухо заметил пан советник, но вдруг, щелкнув пальцами, очень пристально поглядел на пана Бружека.
Представьте себе, и правильно сделали! Я завтра поступлю точно так же. Со мной кроме вас пойдут пан Мразек и пан Боуше. У пана Боуше к тому же насморк. Наша ошибка состоит в том, что мы совершенно не представляем, как там все происходит, в этом солярии.
Наступил невероятно благодатный день, день отдыха. Господа детективы сняли котелки и все прочее и, закутавшись в простыни, поднялись наверх, под стеклянный купол. Если б их не удерживало почтение к шефу, они наверняка похихикали бы: пан шеф, потеряв всякую важность, в простыне выглядел просто комически, да и все они в этих одеяниях ни на кого не могли нагнать страху. Особенно бесподобно выглядел тощий пан Мразек, за которым простыня волочилась шлейфом.
Затем, выслушав рекомендации пана Шульца о всесилии солнечного излучения, они улеглись за деревянной перегородкой в мужском отделении и подставили свои тела благодатным лучам, причем пан Боуше осмелился раскрыться лишь после того, как это сделал пан советник: почтение к старшему по службе не позволило ему сделать это раньше шефа. был прекрасный солнечный день, и под стеклянной крышей солярия вскоре стало невыносимо жарко.
Пан советник вытер пот и блаженно потянулся. За перегородкой послышались шаги, какая-то дама с громкими вздохами усаживалась на топчан.
- Пани Шульцова, а правда, что тут у вас кто-то умер? - спросила она.
- Да что вы, пани ревизорша, у нас - и умереть! Солнце дает здоровье, а не смерть, - назидательно отвечала пани Шульцова, защищая честь солярия и помня, что за перегородкой находится полиция, которая совершенно вывела ее из равновесия: она никак не могла понять, чего от нее хотят. Если б эти господа стали постоянными клиентами солярия, еще куда ни шло, это даже хорошо, но поди знай, как вообще относятся к солнцу эти строгие служаки?.. После вчерашнего допроса она не спала ночь.
К господам из полиции вскоре присоединился немолодой мужчина, явно не впервые посещавший солярий; покрывшись обильным потом, он принялся с наслаждением вздыхать.
Вы часто изволите здесь бывать? - заговорил с ним пан советник.
О да... Я верю в солнце. Нигде не пропотеешь так, как здесь, - отвечал незнакомец.
- После чего приятно выпить, не правда ли?
- Я вегетарианец и непьющий, - сдержанно отозвался тот. - Здесь, кстати, отличная содовая.
Пан советник принял это сообщение с удовлетворением. Сюда, конечно же, ходили и будут ходить те, что верят в загробную жизнь и в чудодейственность правильно поставленного дыхания. Особых развлечений солярий не предлагал, и, назначив его местом свиданий со своей возлюбленной, пан Ракос, видимо, не имел другого выбора.
Прошло порядочно времени, и пан советник, приподнявшись на локте, с изумлением увидел, что пан Боуше крепко спит, пан Бружек подремывает, а пан Мразек лежит, обливаясь потом Они с Мразеком вышли и спустились в полутемную комнату отдыха. Здесь царила приятная прохлада. Пан Шульц молча принес две бутылки пива, 'Старопрамен', и пан советник признательно кивнул ему.
- Вы изволили до чего-то додуматься? - почтительно спросил пан Мразек.
Пан советник пил пиво, не переводя дыхания.
- Пока что я понял одно - тут очень просто совершенно обалдеть. Вот мы полежали немного, и что же - Боуше дрыхнет, Бружек тоже близок к тому, чтобы погрузиться в сон. Короче, если поблизости и начнут стрелять, никто не проснется.
Пан Мразек заморгал, выбежал и вскоре вернулся с дощечкой в руке.
- Если позволите, можно проделать эксперимент. Я сломаю дощечку - монтекристо стреляет не громче.
Пан советник одобрил его замысел, и, переведя дух, они снова отправились в солярий, наверх. Навстречу им спускался обливавшийся потом строгий незнакомец - видимо, выпить содовой.
Процедуру нужно повторить трижды. Трижды! Это магическое число, - произнес он убедительно, обращаясь к пану советнику.
А я считал магическим числом семерку, - протянул пан советник.
Незнакомец удивился, но возражать не стал:
- Пожалуй, да - дважды три плюс один. Ясно?
- Сюда, как видно, и впрямь ходят ненормальные, - тихонько заметил пан советник, когда они снова оказались под раскаленной стеклянной крышей.
Пан Мразек положил дощечку, оперев ее одним концом о скамеечку, и вспрыгнул на доску. Она треснула, словно выстрелила. Пан Боуше поворочался и затих, пан Бружек открыл глаза и виновато улыбнулся:
- Я не сплю, пан советник...
- Я вижу. Вы что-нибудь слышали?
- Нет... Хотя что это я! Слышал. Что-то упало?
Пан советник кивнул и послал пани Шульцову спросить у дам, не обеспокоило ли их что-нибудь.
- Да вроде ничего. Эта дама - наша постоянная клиентка, - объяснила пани Шульцова.
Пан Вацатко поблагодарил ее и растолкал пана Бружека:
- Вот мы и выяснили кое-что. Разморенные жарой люди, даже услышав какие-то звуки, не обращают на них внимания. Говорил же я вам - надо лично все разузнать и во всем убедиться!
Пан Бружек осовело поддакнул, и пан советник отправил его вниз освежиться пивом, после чего улегся на свое место с сознанием заслуженного отдыха.
Народ все прибывал, некоторым даже пришлось ждать, пока освободится очередной топчан, и пан Шульц решил разбудить пана Боуше - дескать, не хватит ли, а то ведь этак и перегреться недолго. Пан Боуше чихнул и признался, что давно не испытывал подобного блаженства. Пан советник - явно не без протекции - получил свежую простыню, потому что первая сильно намокла от пота.
- Это из вас выходят немощи, - доверительно сказал пан Шульц. - Солнце дает здоровье.
Но пан советник был слишком озабочен, чтобы лежать спокойно. Он принялся расспрашивать, какие именно болезни здесь лечат, а выслушав, заключил:
Во второй половине дня тут, должно быть, долго не вы держишь. Люди потеют... Запах не из приятных.
Никто его не чувствует, - мудро возразил пан Шульц. - А если уж очень станет невмоготу от жары, мы открываем окно.
Рассудив, что важный господин из полиции того желает, он потянул за шпагат, и над головой у них открылась одна из стеклянных рам Потянуло свежим воздухом.
Пан советник уставился на отверстие в стеклянной крыше.
Затем завернулся в простыню, влез с ногами на топчан и встал лицом к открытому окну, потом посмотрел через перегородку на женскую половину. Пан Шульц отнесся к этому с неудовольствием и осуждением. С топчана обозрима была женская половина, но там лежали лишь две пожилые дамы, однако не они привлекли внимание пана советника. Его взгляд был устремлен на крайний топчан, сейчас пустовавший. Затем он снова обернулся к открытому окну.
- Так, гак, - произнес он громко. - Господа, подъем, за мной!
И, закутанный в простыню, как римский сенатор в тогу, он поспешил вниз.
- Освободите помещение под куполом, - распорядился он. - Там останется только полиция.
Пан Шульц что-то забормотал, но не посмел ослушаться.
Вздыхая и утирая пот, господа детективы одевались, а пан Боуше все никак не мог прийти в себя.
