Не знаю. Не бежать же с этим в комиссариат!
Да ну! За двадцатку я бы, может, и взял, что скажете? Она пожала плечами:
Пожалуй.
Он дай ей двадцать крон и, проводив взглядом, довольный, присвистнул. Прибыльная сделка. Глупая девчонка, но везучая, и фигура у нее красивая. Выгадал он крон пятьдесят, а то и больше.
Маня торопилась домой, как будто за нею гнались. По улице шли двое полицейских. Ей стало не по себе, обычно они здесь не ходят, здесь ничего такого интересного дчя них нет. Она повернула коляску: домой расхотелось, стражи порядка напугали ее. Может, что-то ищут, может, даже что-то из спрятанного на чердаке. Ясно, тот человек в мастерской ее надул, эта штука как пить дать стоит дороже, иначе так сразу он за нее не уцепился бы
И все же двадцатка доставляла Мане какую-то стыдливую радость. Это ее деньги! Она урвала свое от темных барышей муженька. Он ведь не отдает ей всех денег, как полагается порядочному хозяину- семьянину. Гуляет в свое удовольствие, и девки, видать, при нем
Маня остановилась у кондитерской. Купила пирожных, а для себя - рожок мороженого. Лизала его с блаженным видом, и казалось ей, что она снова маленькая девочка, стащила у мамы полкроны и торопится истратить на лакомство.
По улице медленно двигался автомобиль с полицейскими.
Она пустилась бежать, ей пришло в голову, что тот сверток она плохо спрятала и, если им вздумается залезть к ним на чердак, сразу найдут!
К ее ужасу, Гризли уже был дома.
- Приготовь что-нибудь! Жрать охота! - бросил он в ее сторону.
Она кивнула: он дал ей немало денег и имеет право на обед. Но удержаться не могла, спросила:
- Слышь, сколько стоит это... ну, динамо от машины? От нее не ускользнуло, как у него остекленели, будто в
испуге, глаза.
Чего болтаешь? Тебе какое дело?..
Я только спрашиваю, сколько ты получишь за одну такую штуку, их ведь у тебя на чердаке целая коробка! - разозлилась она.
Он вскочил, свалив стул, девочка испугалась и заплакала.
- Не суй свой нос в мои дела, не то измолочу, ей-богу, измолочу! - заорал он.
Маня смотрела на него. Господи, неужели это тот самый парнишка, который совсем недавно распевал у костра песни о друге, сгинувшем в дальних краях?! Тот, которого она со слезами вымолила у полиции?!
Маня не выдержала и заплакала. Плакали обе. Большая и маленькая.
- Черт подери, - выдохнул парень и шагнул к жене. Повернул ее к себе и вкатил одну за другой пощечины. Она вскрикнула и попыталась заслониться, оттолкнула его, но он снова под скочил к ней и стал молча бить. Она уже не защищалась, лишь стонала, а потом свалилась на пол.
Только тогда он оставил ее и выбежал из дома.
В тот же вечер в четвертое отделение поступило важное известие. Бржевновская полиция нашла за последними домами, где разбитое шоссе переходит в полевую дорогу, дверцу от автомобиля.
Полицейские машины сразу же помчались к тому месту, хотя досконально все обследовать можно было лишь утром.
Следы показывали, что здесь проехала легковушка, потом вдруг свернула с шоссе к насыпи - то ли пыталась, одолеть ее, то ли водитель неловко сделал здесь разворот.
Дверца при этом, вероятно, открылась и, воткнувшись в крутую насыпь, отломилась. По отпечаткам шин это был автомобиль пана Кодады.
Пан советник ткнул карандашом в карту Праги, нацелясь в то место, где была найдена дверца.
- Стало быть, здесь он развернулся. Где-то здесь и добычу свою сложил. Позвоните в тамошнюю полицию, мне нужен список всех лиц, которые могут оказаться на подозрении. Если в том месте есть какие- нибудь заброшенные сараи, дворы или какие-нибудь закутки, обыскать.
В округе, где была обнаружена находка, кишмя кишели полицейские. Кто в униформе, кто по-цивильному в котелках, шли они от дома к дому. Пан Бружек между тем просматривал картотеку, которую ему предложили в бржевнов-ском комиссариате. Занятие было долгое и кропотливое. Вдруг он ахнул:
- Черт, вот же тот человек, которого все ищет наш пан советник. Бывший автомеханик... Какое-то время работал даже в автомастерской на Летной... Люди добрые, не поверите! Йозеф Иначек...
Стражник Микулаш кивнул:
- Знаю, их целая компания. Как раз с его женой я пытался договориться, дескать, ежели что, то пусть сообщит, вроде как предупреждение, понимаете? Да где там, они держатся заодно. Ну что ж, заглянем к этому Иначеку, Койотом его кличут.
Пан Бружек снова ушел с головой в картотеку. Через час стражник прибежал обратно:
Пан инспектор, у этого Койота наши люди обнаружили две пишущие машинки! Божится, что их ему принесли.
Ишь ты! Не мешало бы ему вспомнить, кто принес, верно?
Да он вспомнил, напарник мой его быстро к стенке припер. Говорит, один такой, которого они кличут между собой
Гризли. Настоящее имя Вацлав Гоуска. Сразу туда и двинулись, но дома никого нет. Ни его, ни жены. Люди его вообще не видели, а ее видели с коляской, шла в город. А вообще вся компания собирается, говорят, в проезде Короны.
Пан Бружек поднял трубку. Работники четвертого отделения рассредоточились по улицам, каждый с описанием разыскиваемого лица.
Пан советник решил тоже не сидеть сложа руки. Лучше лично проконтролировать. Не хватало, чтобы из-за какой-то мелкой оплошки весь их труд пошел насмарку. А такое случалось!
Спустившись на улицу, он увидел перед управлением молоденькую, бедно одетую женщину с коляской. Она пристально глядела на него.
Поначалу он рассеянно скользнул по ней взглядом, но потом заметил ее насмерть перепуганные глаза и попридержал шаг. Знакомое как будто лицо. Но кто такая, никак не мог сообразить.
- Я... - пискнуло наконец пугливое создание, - раньше-то я все собиралась показать вам нашу девочку...
Пан советник от таких ее слов, надо сказать, остолбенел.
- А теперь... Я...
И она разрыдалась. Тут-то, по слезам, он и узнал ее.
- Кого я вижу, заплаканная Маня, если память мне не изменяет!
Но вдруг ему пришли в голову странные околичности, связанные с ее появлением, и он осекся. Улыбка сбежала с его лица. А она горестно глядела на него утопающим в слезах взглядом.
- Пройдемте ко мне, верно, вы хотите мне что-то сказать? Маня пошла за ним, толкая перед собой коляску, но, войдя
в коридор, растерянно остановилась. Как быть с коляской?
Я... Я тут кое-что принесла,- с отчаянной решимостью выпалила она странно глухим голосом и вытащила из-под перинки свернутую мужскую рубаху. Ее слегка покачивало, как будто она вот-вот потеряет сознание. - Это его рубашка. Я ее дома нашла. На ней кровь.
Вот оно что, - тихо сказал пан советник. - Вы пришли по велению совести?
Она утирала слезы и всхлипывала.
Я не хотела... его выдавать!
Вы его и не выдали, успокойтесь. Нам уже все о нем известно. Теперь остается только разыскать его.
Я... Я ведь с ним после этого жить не смогу, - причитала она. - А вы такой добрый, отпустили мне его!
Добрый? - хмыкнул про себя пан советник. Как сказать! Может быть, всему виной оказалась как раз
