Вполне можно быть бессмысленной травкой или скотинкой, жить, потреблять, а после луснуть с громом и молниями и чуток расширить Вселенную… Нет, если природа дает людям разум, то имеет в виду что-то серьезнее, чем польза от их смерти. Должна быть польза от нашей жизни… Но какая? Я не знал. И честно сказал Кмыху:
– Не знаю. Мы еще, наверное, не поняли, в чем смысл нашего существования. Но когда-нибудь поймем, потому что учимся и понемногу становимся умнее. Пока что мы научились понимать смысл жизни конкретного человека. Вот мой смысл жизни – делать других лучшими, чем они были раньше.
– Делаете ли вы кого-нибудь лучшим сейчас?
– Сейчас? – я усмехнулся. – Похоже, я пытаюсь сделать лучшим вас, уважаемый Кмых.
– Но разве мне надо стать лучше? Разве я нехорош?
– Ну, я слишком мало знаю вас, чтобы ответить на этот вопрос, но скажите: вот вы узнали, что можно получать удовольствие, доставляя его другим. Разве не расширился круг ваших представлений об удовольствии? Разве вы не стали богаче от этого?
Кмых добросовестно подумал и ответил:
– Я еще не знаю, как получать удовольствие, доставляя его другим. Но если научусь, то смогу значительно разнообразить свои удовольствия. Тогда я стану лучше?
– Не всегда человек становится лучше, научившись расширять круг своих удовольствий. Но если он делает это, радуя других, то, пожалуй, все-таки станет лучше.
– Я попробую. Это доставит вам удовольствие?
– Да! – с чувством отозвался я.
– Тогда я обязательно попробую. А пока вернусь к своему вопросу. Кого вы делаете лучшим сейчас? Я не в счет, я здесь проездом…
– Понятно, – кивнул я. – Вообще-то дети сейчас не учатся, я могу отдыхать. Но есть на свете такой человек Толя Журавлик – неплохой человек, но ему очень надо стать лучше. Понимаете, он не умеет решать задачи о бассейнах с двумя трубами. Наверное, вы этого тоже не умеете, и потому вам непонятно, о чем речь, но для вас это не обязательно, да и не в трубах дело. А дело в том, что Толя Журавлик очень застенчивый и нерешительный, он не верит в свои силы и боится что-то сделать неправильно, а потому не делает никак. Мне очень важно, чтобы он догадался сам, как решать задачи про бассейн, тогда появится уверенность в себе, он не будет бояться пробовать – и сможет научиться многому и многое сделать в жизни. Поэтому сегодня Толя Журавлик – цель и смысл моей жизни. И если я его научу, то это будет очень большое удовольствие…
– Вам хорошо, – совсем уж завистливо вздохнул Кмых. – У вас есть Журавлик. А мне где такого взять?
– А вы поищите – валяйте сейчас на родную планету, сядьте возле выращатора, подождите, пока оттуда выйдет маленький человек, и попробуйте рассказать ему про этот мир, про то, сколько в нем удовольствий, какие они все разные, и что самое большое удовольствие – то, которое доставляешь другому. Если постараетесь, то обязательно найдете своего Журавлика – там, у себя в небе…
Он был доверчив и впечатлителен, как ребенок, этот ершеухий Кмых, любитель удовольствий. Он с готовностью вскочил на ноги и торопливо проговорил:
– Простите, что покидаю вас, но спешу воспользоваться вашим советом. Мне очень хочется поскорее найти своего Журавлика!
Повернул вишенку-выключатор и исчез.
И мне пора было собираться. Толя, наверное, уже решил задачку про бассейн. Сегодня он обязательно должен разобраться, я его вычислил правильно, обязательно сообразит, небось, сидит сейчас во дворе, играет с дворянтерьером Митрохой, а когда я приду, заметит меня не сразу, наконец глянет снисходительно и бросит между прочим, что задачка была ерундовая, могу посмотреть, если интересно… Но если, черт возьми, он не решил, то я ему дам по шее, потому что это окажется моей педагогической ошибкой… Да нет, таких ошибок я уже не делаю…
Интересно, Кмых решил бы такую задачку? Сомневаюсь… Ну и пусть, обойдется без бассейнов и труб. А вот поймет ли, что не обойтись без других людей? Что сделать кого-то лучше и счастливее – это радость? Или окажется моей педагогической ошибкой, как сейчас он, вместе со всеми соплеменниками – ошибка эволюции?
И тут меня ошарашило. Господи, сам я ошибка природы и последний зануда! Раз в жизни повезло – Контакт! – а я скатился в рутину своих педагогических штучек и сходу принялся воспитывать Пришельца, ничего даже не спросил толком… Ну что я людям скажу? Ученым?
Я швырнул удочку наземь и в отчаянии завопил:
– Кмых! Погодите, вернитесь! Я забыл!..
И Кмых вывалился из воздуха – радостный, горящий энтузиазмом – и с надеждой в очах начал допытываться:
– Вы меня звали, Павел, да? Вы хотели что-то сказать? Вы придумали для меня еще какое-то удовольствие?
– Нет, Кмых, я только хотел узнать, далеко ли ваша планета…
Взор его погас, лицо вытянулось, но он вежливо ответил:
– Нет, рядом. Полторы секунды выключатором против часовой стрелки и снизу вверх.
– Вы хоть на небе можете показать?
Он пожал плечами и развел руками. Я задал другой вопрос:
– А как устроен выключатор?
– Не знаю. Он это… на кустике растет.
– Ну хорошо… А как вы усваиваете энергию?
– Очень хорошо! Когда чувствую потребность – это такое внутреннее ощущение – поворачиваю приемники, – он показал на уши, – к солнцу и начинаю потреблять.
– Но что происходит при этом в организме?
– Становится хорошо: легко, тепло…
– А какие процессы идут при этом? Химические, физические…
– Я не знаю… – Он был явно огорчен, и я понял, что больше не надо его мучить, он ведь даже не троечник, из которого можно выдавить какие-то воспоминания…
– Спасибо, Кмых, – сказал я. – Извините, что отвлек.
– Пожалуйста, – по-прежнему вежливо сказал он, улыбнулся, крутанул выключатор – и растаял.
Я тяжко вздохнул и закурил внеочередную сигарету. Да, не много я ученым расскажу. Печально. Но не особенно. Почему-то я не очень огорчился. Не потому ли, что изучать – это не моя профессия? Моя профессия – учить. И еще вопрос, что важнее: чтобы мы узнали что-то новое о мире или чтобы мир узнал о нас и научился у нас кое-чему. Не такие мы приготовишки, уж этих кмыхов можем поучить…
Я поднял удочки и по теплой пыльной тропинке среди чертополоха зашагал к себе домой, где ждал меня Толя Журавлик, сидя во дворе в обнимку с собакой…
В РАМКАХ ЗАКОННОЙ ПРОЦЕДУРЫ
Когда «Донна» вышла на орбиту, в ее цистернах оставалось всего полтонны воды – в обрез на посадку. Орбита была почти круговая, со средней высотой около двухсот километров, наклоненная к экватору на пятьдесят градусов. На втором витке локаторы корабля засекли маяк.
Была вахта Тома, поэтому он придвинул к себе микрофон, включил транслятор галактического кода и начал вызывать:
– Борт «Донна» к планете… Борт «Донна» к планете… Прошу аварийную посадку для заправки…
Планета отозвалась почти сразу:
– Космодром Модесты к борту «Донна». Сообщите порт приписки.
– Борт «Донна» к планете. Сообщаю порт приписки: Астрополь – Луна – Солнечная система… Это Гелиос-IIIА.
– Модеста к борту «Донна». Переходите на открытый текст. Язык омни-терра. Планета населена выходцами с Земли.
Том отключил транслятор.
