тысяч метров. Ведь, по существу, эфиопские бегуны выступали как бы одной командой в этих забегах! Как человек, неплохо разбирающийся в спорте высших достижений, подлинным героем Игр считаю Виктора Санеева. Его серебряную медаль при трех высших наградах на предыдущих олимпиадах приравниваю к золотой, тем более что, как мне говорили, его советы очень помогли победителю в тройном прыжке, другому советскому олимпийцу, Уудмяэ.
Как житель Англии радовался блестящим победам олимпийских чемпионов Уэллса на стометровке и Томпсона в десятиборье.
Я человек с темным цветом кожи, и мое, пожалуй, наиболее глубокое впечатление вызвано отношением ко мне со стороны совершенно незнакомых людей, хотя языковой барьер и затруднял общение: доброжелательностью милиционеров, объясняющих, как пройти или проехать в нужное мне место; предупредительностью и отличным знанием языка переводчика. Однажды в очень жаркий день какая-то старушка помогла мне справиться с автоматами газированной воды: у меня не оказалось нужной монеты. Моя растроганность вам может показаться пустяком, неумеренной сентиментальностью. Для вас, советских людей, подобная услужливость в порядке вещей. Но я живу в Лондоне. Я благодарен стране, которая приютила меня, политического эмигранта. Но я нахожусь в несколько привилегированном положении. Общаюсь с людьми прогрессивно мыслящими, интеллигентными, образованными, единомышленниками в борьбе против апартеида в спорте или сочувствующими этой борьбе. Но так - вне улицы. Там я превращаюсь в такого же чернокожего, как и тысячи эмигрантов из бывших колоний, приехавших па Британские острова в поисках работы. Основной же их поток в бывшую метрополию был вызван тем, что английские промышленники, фирмы, компании были заинтересованы в 50- 60-е годы в притоке самой дешевой рабочей силы. Теперь, когда Англия переживает затяжной экономический кризис, застой производства, галопирующую инфляцию и связанную с этими явлениями растущую безработицу, иммигрантов с черной или желтой кожей обвиняют во всех бедах. В том, что будто они перехватывают рабочие места, увеличивают незанятость населения, снижают уровень социального обеспечения и так далее. А ведь выполняют иммигранты, как правило, самую грязную работу, оплачиваемую иногда вдвое ниже, чем коренным англичанам; отпуска у них короче, живут они в кварталах, которые белые стремятся покинуть из-за ветхости жилищ, антигигиенических условий в домах. Их считают людьми «второго сорта», на улицах, в общественных местах подвергают оскорблениям. Озлобление английского обывателя против иммигрантов с небелой кожей подогревают радио, телевидение, некоторые газеты, отравляя сознание политически незрелых, нравственно невоспитанных людей. Средства массовой информации прививают таким англичанам мысль, что естественный протест иммигрантов против оскорбительного обращения с ними и отвратительных условий быта и работы, протест, приводящий порой к забастовкам и демонстрациям, вызывается якобы присущей им склонностью к смуте, бунтам, бесчинствам. И это в добропорядочной Англии, которую ее граждане с гордостью именуют «родиной демократии». А ведь по биллю 1948 года любой, кто проживал в стране, входившей в Британское содружество наций (теперь оно именуется просто Содружеством. - Прим. авт.), является британским подданным. Дейли Томпсон - спортсмен выдающийся, олимпийский чемпион. Все британцы, ратовавшие за участие своих спортсменов в Олимпнаде-80, гордятся и восхищаются им. Многие узнают Дейли и на улице по бесчисленным фотографиям, которыми пестрели газеты после Олимпийских игр в Москве, и окажут знаки внимания и уважения. А та же Тесса Сэндерсон, неудачно выступившая в Москве. Узнают ли ее? Словом, положение иммигрантов в Англии - это особая и непростая проблема. Затронул же я этот вопрос именно потому, что нигде не чувствовал себя так легко, просто и свободно, как в Москве, благодаря радушию хозяев, простых людей, у которых понятие о расовом равенстве воспитано с колыбели. Это одно из величайших завоеваний советского образа жизни. Вам, может быть, даже трудно иногда оценить его подлинно огромное значение.
И, наконец, последнее. Будучи одним из многих активистов, ведущих трудный бой против апартеида в спорте, я не мог сдержать своего восторга, когда узнал об одержанной в великолепном стиле победе спортсменок Зимбабве в хоккейном турнире, страны, только что обретшей независимость после долгих лет кровавой борьбы. Страны, только-только вновь принятой в МОК под своим настоящим именем, которое дал ей народ, принесший бесчисленные жертвы во время свободы. Страны, впервые участвовавшей в олимпийских играх и представленной командой, в которой преобладали белые атлеты, а не чернокожие. Этому есть логическое объяснение. Но главное другое. Главное в том, что сборная Зимбабве была отобрана по принципу спортивных, и только спортивных, заслуг, а не по пигменту кожи, как это практикуется в Южной Африке и делалось в бывшей Родезии. Освободительная борьба африканских народов вырвала одно из главных звеньев расизма и апартеида. И то обстоятельство, что дебют олимпийцев Зимбабве состоялся в Москве, знаменательно и символично.
ПРИЗЫВ КО ВСЕМ НАЦИЯМ
Спорт в Южной Африке, как и все остальное, находится в прямой связи с политикой этой страны, которая превратила ее в единственную в своем роде страну в спортивном мире.
Вот уже более двух десятилетий над стадионами мира звучит призыв ко всем нациям: «Прекратить все контакты с режимом расизма в спорте Южно-Африканской Республики!» От Москвы до Дар-эс-Салама, от Дели до Нью-Йорка, от Буэнос-Айреса до Парижа и Веллингтона, от Лондона и до Манилы пролегали политические параллели и меридианы протеста против позорного анахронизма нашего времени - апартеида.
Пробиваясь сквозь частокол лживой и лицемерной фразеологии, анализируя бумаготворчество авторов современных юаровских мифов: Форстера, Коорнхофа, Янсона, Боты, мы убедились в главном: существо сегрегационной политики ЮАР не изменилось ни на йоту, апартеид не уступил своих основных позиций ни на дюйм. Не изменилась и стратегическая цель южноафриканских правителей в области спортивных контактов с внешним миром. Но мнимым признакам перерождения апартеида с готовностью аплодируют буржуазная пресса, адвокаты режима Претории внутри страны и ее союзники в политических и монополистических кругах Запада, связанные порукой взаимных интересов в большом бизнесе.
В разоблачении этих маневров важнейшую роль играет Организация Объединенных Наций, многократно обращавшая внимание мирового общественного мнения на несовместимость политического режима ЮАР с уставом ООН, с хартией МОК, наконец, с элементарными нормами морали. Об этом свидетельствуют принятые ею многочисленные резолюции, с некоторыми из которых хотя бы коротко необходимо ознакомить любителей спорта.
В ноябре 1971 года Генеральная ассамблея Организации Объединенных Наций приняла резолюцию о прекращении каких-либо спортивных связей с Южно-Африканской Республикой.
Резолюция ООН была принята подавляющим большинством в 106 голосов при двух против и семи воздержавшихся. Резолюция - девятая по счету, одобренная ООН в том году по вопросу о пресечении расовой дискриминации в спорте.
В своем обращении ко всем атлетам мира, ко всем странам Генеральная ассамблея ООН подчеркивает, что необходимо отказаться от любых контактов в спорте с Южно-Африканской Республикой. «Только спортивные заслуги могут служить критерием для участия в соревнованиях», - говорится в резолюции.
В октябре 1973 года сессия Генеральной ассамблеи Организации Объединенных Наций приняла решение «отклонить полномочия представителя Южной Африки». Это решение отражает все более настоятельные требования прогрессивной общественности сурово осудить режим, который еще раз проиллюстрировал существующие там порядки, организовав зверскую расправу над рабочими-африканцами в Трансваале, боровшимися за свои права.
Центр по борьбе против апартеида при ООН опубликовал в ноябре 1976 года во время открытия в Гаване Международного семинара за искоренение апартеида и в поддержку борьбы народов Южной Африки
