июне 1970 года участники южноафриканской сборной, в которую (в качестве экспортной модели, сфабрикованной для иллюстрации «реформ» апартеида в спорте) были включены несколько небелых спортсменов, надели куртки с эмблемой «Спрингбокс», в ЮАР разразился скандал необычайно громкий. Было еще раз со всей твердостью разъяснено, что эта эмблема - привилегия не ординарных сборных ЮАР, пусть даже только белых, а особых, отборных команд, которым доверяется честь представлять лишь белую касту господ Южной Африки.
По признанию официальных лиц в последних правительствах Претории, сегодня, когда спорт расистов подвергается бойкоту, «спрингбокс» «должны считать себя солдатами передовой линии апартеида, призванными поддерживать связь со всеми странами, где практикуется регби».
Итак, «спрингбокс» приравнены к послам и солдатам апартеида. Но им доверяются также и функции отрядов «спортивных командос», выполняющих особые поручения и занимающих особое место в спорте ЮАР.
Но что же нам известно вообще о спорте и спортсменах Южной Африки, о специфике спортивного движения в этой стране, о борьбе, которая не ослабевает на стадионах этого государства, об истории противоположных тенденций в развитии спорта Южной Африки?
«НОВАЯ РЕЛИГИЯ» - ПРОТИВ ПРАВ ЧЕЛОВЕКА
Существует лишь один путь добиться справедливости - ликвидировать законы, враждебные развитию спорта на подлинно нерасовой основе, как это и должно было бы признаваться в обществе по- настоящему Демократическом.
…Прямо на одной из улиц Йоханнесбурга, когда его везли в тюрьму, охранники дважды выстрелили 38-летнему арестованному в живот. Потом объяснили: «При попытке к бегству». Излюбленная версия гитлеровских садистов из СС и палачей гестапо. Тяжело раненный Брутус все же выжил. Его приговорили для начала к 18-месячному тюремному заключению. Два из них он провел в одиночке. О режиме южноафриканских тюрем распространяться не приходится…
Это один из наиболее драматических эпизодов в жизни человека, которому посвящена книга Ричарда Томпсона «Раса и спорт». Рассказ о Деннисе Брутусе сразу же вводит в самую суть проблемы и достаточно жестко рисует картину действительности полицейских репрессий, которая не то чтобы смягчена, но как-то сглажена, что ли, объективистским стилем интересной, богатой фактами книги, вышедшей из-под пера новозеландского профессора на кафедре психологии Кентерберийского университета в лондонском издательстве «Оксфорд юниверсити пресс».
Итак, о Деннисе Брутусе. Разносторонний спортсмен, журналист. Благодаря своим знаниям, способностям администратора, воле и энергии он стал подлинным вдохновителем, лидером созданной еще до САНРОК (также в Дурбане) Южноафриканской ассоциации спорта (САСА). В 1958 году, занимая пост ее почетного секретаря, Брутус активно работал над осуществлением программы координации деятельности всех спортивных клубов, основная цель которой - предоставить равные возможности для занятий спортом черным и «цветным», пропагандировать спорт как средство воспитания на нерасовой основе, то есть вопреки догмам апартеида добиться признания Южноафриканской ассоциации спорта в стране и за рубежом. Глава САСА Алан Пэтон подчеркивал, что другая задача его единомышленников в том, чтобы за небелыми атлетами было полностью признано их неотъемлемое право представлять страну на международных соревнованиях и в ЮАР, и за рубежом, если они того достойны, что соответствует уровню мастерства многих из них уже сегодня.
Другими словами, САСА выступала за отбор в национальные команды по принципу «спортивных заслуг», как теперь принято говорить в ЮАР, где продолжает все круче подниматься волна поистине бескомпромиссной битвы за расовое равенство в спорте. Кончилась эта деятельность так, как, впрочем, и ожидали инициаторы создания САСА, не питавшие иллюзий относительно реакции расистских властей и сознательно подвергавшие себя риску, чтобы дать толчок разобщенному, порой неосознанному в социально-политическом отношении движению против апартеида в спорте. В 1960 году полиция совершила налет па помещение САСА и разгромила его; наложила арест на ее документы, затем вывезла их в соответствующий департамент министерства внутренних дел, чтобы пополнить и без того пухлые досье на всех противников сегрегации в спорте и других областях жизни. Брутус подвергся жестоким гонениям. Ему было запрещено преподавать английский язык и заниматься журналистикой. Значит, его попросту лишили возможности зарабатывать на жизнь. Ему не разрешалось, под угрозой еще более свирепых репрессий, посещать митинги, собрания, конференции, где обсуждались бы социальные или политические вопросы, а также проживать в Йоханнесбурге и на прилегающей к городу территории, входящей в юрисдикцию соответствующего судебного округа. Запрещалось под каким бы то ни было предлогом цитировать его прежние высказывания на конференциях, собраниях и в прессе; запрещалось даже упоминать где-либо имя Брутуса. Но правительственной охранке и этого показалось мало: Брутус был лишен права навещать свою семью, жившую в Порт-Элизабет. Каждую неделю Брутус должен был засвидетельствовать свое присутствие в предписанном полицейском комиссариате. Тогда, в 1963 году, пока над этим родившемся в Родезии метисом, борцом против апартеида организовывался процесс по обвинению в том, что он нарушил запрет присутствовать на общественных собраниях, Брутус скрылся.
…Долго о небелых южноафриканских спортсменах, их клубах и организациях мир ничего не знал. Но вот в августе 1963 года многие национальные олимпийские комитеты, другие спортивные организации получили письма. Штемпель, оттиснутый на конвертах, свидетельствовал о том, что отправлены они были из Мбабане, столицы Свазиленда, остающегося, кстати, и поныне английской колонией, где восседает на троне едва ли не старейший марионеточный монарх в мире Собхуза II.
В послании говорилось: «Мы обращаемся к вам, друзья из разных стран! Всему миру известно, что расизм господствует в спорте, как и во всей общественной жизни ЮАР. И потому мы говорим всем спортсменам: помогите нам в борьбе за уничтожение расовой дискриминации в спорте! Мы апеллируем к национальным олимпийским комитетам для того, чтобы они воздействовали на Международный олимпийский комитет, который осенью 1963 года будет обсуждать южноафриканский вопрос в Баден-Бадене (ФРГ) на очередной сессии своего исполкома».
Под обращением южноафриканских небелых атлетов стояла подпись: «Деннис Брутус».
Товарищи помогли Брутусу пробраться в Свазиленд, территория которого вкраплена, подобно острову в океане, в территории, принадлежащие властям Претории. Там три месяца он прожил нелегально под видом официанта в ресторане. С паспортом на чужое имя купил билет на авиарейс, который должен был доставить его в ФРГ в Баден-Баден, где на сессии МОК он хотел рассказать о действительном положении в спорте ЮАР и выступить в защиту небелых атлетов, отстаивая их право представлять свою страну в сборных ЮАР. Однако завершить перелет ему не удалось.
Да, попытка была смелой, дерзкой. Но ведь и разведслужба южноафриканских правителей не дремала. Агенты специальных подразделений, сгруппированных позднее в Бюро государственной безопасности ЮАР (БОСС), всегда тесно сотрудничали не только с Центральным разведывательным управлением США, но и с колониалистскими режимами, сохранявшими тогда еще свои владения в Африке. Прежде всего - с диктатурой Салазара в Португалии, а стало быть, и с тайной полицией португальского режима - ПИДЕ, кровавые преступления которой против народа до сих пор вызывают ненависть португальских демократов. Ищейки ПИДЕ перехватили Денниса Брутуса по дороге в ФРГ, в Мозамбике, бывшем тогда колонией салазаровской Португалии, и с готовностью «вручили» его южноафриканским головорезам с полицейскими бляхами на груди. О том, что последовало по прибытии в Йоханнесбург, читатель уже знает. Брутус не только выжил, но и продолжает дело, которому посвятил себя и ради которого шел на смертельный риск.
Политический эмигрант, Деннис Брутус живет теперь в США, преподает в Иллинойском университете.
