окажешься миражом и исчезнешь в любой момент.
— Тогда люби меня и поверь, что я не плод твоего воображения, — прошептала она, со вздохом прижавшись к нему.
Покорив ее сердце и разум соблазнительной нежностью, Сет погрузил руки в ее кудри и вытащил шпильки.
Когда волосы тяжелой волной упали ей на спину, Сет нежно провел рукой по всей их длине.
Намотав на палец конец одного локона, он хрипло прошептал:
— Сколько ночей я лежал без сна, воображая, как делаю это. Иногда я настолько явно представлял тебя обнаженной во всей твоей неотразимой красоте, что мучился от боли, не сомкнув глаз до рассвета. — Он отвел взгляд от ее волос. — Удивительно, что я не сошел с ума от неудовлетворенной страсти.
Затрепетав от его признания и немного смутившись, Пенелопа начала подражать своей няне и произнесла шутливым тоном:
— Тебе больше не нужно так рисковать своим здоровьем. — Она назидательно помахала пальцем перед его носом. — Как только ты почувствуешь хоть малейшую боль, сразу обращайся ко мне, и я позабочусь о тебе. Понятно?
Сет рассмеялся и поцеловал ее в губы.
— Все понятно.
Продолжая забавляться, она отклонилась назад и с наигранным недовольством посмотрела на большую выпуклость в его брюках.
— Что это, молодой человек? — Она едва не засмеялась, когда он подпрыгнул и громко охнул в ответ. — Почему ты раньше не обратился ко мне с этой проблемой?
Он попытался показаться раскаивающимся, но громко засмеялся, нарушив весь эффект от игры.
— Обещаю так и делать в будущем.
Сет казался таким шаловливым проказником с разбитым лицом и кривой улыбкой, что у нее на губах тоже заиграла улыбка, когда она стала расстегивать его черный шелковый жилет.
— Раз уж ты находишься в таком отчаянном положении, мой мальчик, — продолжила няня Пенелопа, — то мы простим твое позорное упущение. Но это только один раз. Понятно?
— Это больше не повторится, — пообещал он. В его глазах сверкали дьявольские огоньки. — Так что же нам делать, чтобы я получил прощение?
— Думаю, самое главное сейчас освободить тебя от одежды и заняться облегчением твоей страсти. — Бросив на него хищный взгляд, она сняла с него жилет и вытащила из манжет бриллиантовые запонки.
— Знаешь, — проронил он, когда она начала вытаскивать рубашку из его брюк, — важным правилом любовной игры является то, что мужчина освобождает женщину от ее одежд.
Пенелопа снова вернулась к роли няни.
— Терпение, молодой человек, — сурово предупредила она, наклонив его вперед, чтобы легче было стянуть рубашку. Отбросив ее, она снова прижала Сета к креслу, наслаждаясь его мужской красотой.
Его плечи были широкими и сильными, а грудь могучей. Хотя повязка, поддерживающая его ребра, скрывала часть тела, она не могла спрятать его эффектную фигуру.
С благоговейным трепетом Пенелопа скользнула оценивающим взглядом по его крепкой груди, затем вниз, остановившись, когда дошла до брюк.
Жадно уставившись на черную ткань, она осторожно провела пальцем по ремню, представляя крепкие мышцы живота, скрывавшиеся под брюками. Она больше не могла ждать и потянулась к ширинке.
Сет с громким стоном перехватил ее руку. Он тоже с трудом сдерживал себя и знал, что, едва она расстегнет брюки и прикоснется к нему, его страсть вырвется наружу. Но он слишком долго мечтал об этом моменте, чтобы допустить такой бесславный конец.
Не обращая внимания на ее протестующий стон, он поднес ее руку к губам и поцеловал.
— Ну нет, моя жадная принцесса. Не сейчас. Есть определенные правила, которые следует соблюдать, и одно из них гласит: мы должны насладиться нашими телами. И все делается постепенно, чтобы я раньше времени не сошел с ума от страсти. Поэтому теперь настала моя очередь снять с тебя платье. — Сет искренне надеялся, что нудное занятие по расстегиванию всех этих крючков даст ему шанс собрать оставшиеся крохи самообладания.
Пенелопа взглянула на него сквозь пушистые ресницы, словно размышляя над его предложением, затем кивнула.
Сет с готовностью прижал ее к себе. Стараясь не принимать во внимание то, что ее мягкое прикосновение обжигало кожу на его груди, он откинул ее волосы и начал расстегивать застежку на спинке платья. Как он и надеялся, когда был расстегнут последний крючок, его страсть несколько улеглась.
Уже владея собой, он наклонил голову и нежно куснул розовое ушко Пенелопы. Сет скорее почувствовал, чем услышал, как она застонала на его груди.
— Милая, — прошептал он, — тебе нужно встать, чтобы я мог снять твое платье.
Тихо вздохнув, она покорно встала.
Никогда она не была такой неотразимой, как сейчас, когда стояла между его коленями; ее платье соскользнуло с одного плеча, а распущенные волосы красиво обрамляли раскрасневшееся от пылких чувств лицо. Она посмотрела на него с таким обожанием, с такой неприкрытой страстью, что Сету пришлось ухватиться за край кресла, чтобы не скинуть с себя брюки и не овладеть ею прямо там, где они сидели.
Почувствовав его замешательство и желая побудить его к действию, Пенелопа начала сама снимать платье. Ее движения сделались медлительными и дразнящими, она вытащила одну руку из маленького пышного рукава, затем другую, продолжая удерживать лиф на месте и не давая Сету возможности видеть скрытые прелести.
Когда он вытаращил глаза, совсем как одурманенный страстью глупец, каким он и в самом деле был в тот момент, Пенелопа соблазнительно потрясла оборками платья.
— Правила есть правила, ты сам сказал, что это твоя работа — раздеть меня. — Она немного приспустила шелковый лиф платья, открывая ему кусочек корсета. — Или ты забыл об этом?
Дразнящий вызов в ее голосе вывел Сета из оцепенения. Зарычав в ответ, он выхватил платье из ее рук и отбросил в сторону. Его смелый рык сразу утих. Неужели он думает, что сможет и дальше сдерживать себя, глядя на такое женское совершенство?
Тут он улыбнулся от неожиданно осенившей его идеи. Возможно, проблему можно решить очень просто, нужно только выключить свет. В прошлом они всегда занимались любовью в темноте.
Но сработает ли это сейчас, когда он уже увидел ее роскошное тело? Решив попытаться, Сет потянулся через плечо Пенелопы к выключателю настольной лампы.
— Не нужно, — остановила его она. — Я не против, если ты увидишь меня обнаженной.
— Зато я против, — проворчал он.
Установилась короткая пауза, затем она неуверенно произнесла:
— Тебе… тебе не нравится мое тело?
— Не нравится? — Сет откинулся на спинку кресла, изумленно уставившись на нее. — Я в безумном восторге от него. Один его вид сводит меня с ума. Вот почему мне нужно потушить лампу.
Она посмотрела ему в глаза, а затем рассмеялась низким хриплым смехом.
— Неужели такой мужчина, как ты, может потерять голову при виде полуобнаженной женщины? Право, Сет, это абсурд.
— Никакой не абсурд, когда этой полуобнаженной женщиной являешься ты, — возразил он. Его терпение почти иссякло, когда ее юбки тихо соскользнули на пол. Ткань ее панталон оказалась очень тонкой, и темный треугольник, соединявший стройные ноги, был ясно виден, что привело Сета в полное замешательство.
Когда она выпрямилась перед ним, положив одну руку на бедро, а другую застенчиво прижав к нежным округлостям груди, что-то перевернулось в груди Сета.
Застонав от давно подавляемого вожделения, он схватил Пенелопу, покрывая жаркими поцелуями ее лицо и грудь, а затем нежно положил ее на красный плюшевый ковер. Когда она распростерлась под ним, покорно принимая поцелуи, он приподнялся на задрожавших локтях, чтобы заглянуть в ее пылающее лицо.
