Все происходило для пиратов как в страшном сне. Вставший на пути хищный силуэт осветился залпами батарей и ракетных комплексов. Было похоже, что патрульный охотился именно за ними, ждал их и был готов к встрече. На практике такое невозможно, но выглядело все именно так.
Расстояние, которое их разделяло, не оставило старому пограничному кораблю никаких шансов. Не успев даже активировать свои батареи, он погиб, получив залп в упор, способный уничтожить и значительно больший корабль.
– Что там опять случилось? – Стингрей пытался понять, что вызвало столько шума в кабине пилотов и почему засуетились, забегали конвоиры.
– Это странно, но, судя по крикам, их опять кто-то имеет. – Гурянин тоже прислушался. – Хотя странно. Они бы не заглушили генераторы полей, если бы почувствовали опасность.
На пленных никто больше не обращал внимания. Едва заметный фон двигательных установок пропал совсем. Конвоиры с серыми от страха лицами побросали ручное оружие в кабину пилотов и сели на свободные места. Следом кабину покинули и пилот со штурманом, присоединившись к остальным.
– Я все же уснул? – Майкл поднялся с кресла, пытаясь заглянуть в кабину. – Это что за процедура?
– Сидеть! Сидеть всем! – закричал пилот. – Они предупредили, что если кто-то останется вооруженным или вне пассажирских кресел, то нас просто уничтожат, как только что корабль сопровождения.
– Корабль сопровождения? – Стингрей вернулся на свое место. – Вот это номер! Так его уже? А вы не подскажете, кто так красиво работает?
– Я бы сказал. Только они не несут ничью метку. Патрульный класса «Бегущий», если это вам что-то может сказать.
– Ничего не говорит… – Агент задумался, размышляя над тем, кто бы это мог быть. – Какая теперь разница? Сейчас узнаем.
– Сейчас? – Гурянин удивленно посмотрел на него.
– А ты думаешь, они выгнали и разоружили всех, чтобы нам было необидно? Сейчас и возьмут…
Он даже не успел договорить. Приличный толчок, скрежет металла о металл. Прямо из прохода в кабину посыпались искры абордажных резаков. Что-то пшикнуло, взвизгнуло. Грохнул упавший кусок корпуса. Не было видно, что происходит там, в кабине, но никто не решался туда заглянуть. Затем полуприкрытая дверь распахнулась, и в проеме возник человек. Он остановился, придерживая створку двери стальной рукой- протезом и разглядывая салон поверх стволов зажатого в другой руке штурмового «Тагет Эф-Эс 20». Он улыбался, и улыбка его казалась кривой из-за толстой сигары, торчавшей из уголка рта. Отпустив дверь и вынув сигару, человек выпустил причудливую струйку дыма и дружелюбно сказал:
– Рад, что вы проявили сговорчивость и благоразумие. Обещаю, что никто не причинит вам зла, пока вы не дергаетесь.
– Хорошие слова… – Стингрей почувствовал в этом человеке силу и уверенность, потому и решился на ответную реплику. – Но, обещая, вы не хотите назвать себя?
– Напротив. Я никогда не скрываю своего имени. – Человек внимательно посмотрел на Майкла. – Кстати, ищу я, похоже, вас. А отсутствие метки на кораблях – лишь временная и весьма неприятная мера. Меня зовут Дикаев. Ник Дикаев.
3-й Имперский Флот, вернее, его остатки заняли оборонительные позиции в провинции Меото. Флагманский крейсер с адмиралом Бауком на борту встал на стоянку у Арабеллы. Не получая приказов ни на доукомплектование, ни на замену другим флотом, адмирал, как и его подчиненные, готовился к последней для них битве. Никто не тешил себя надеждой на победу в боях с невидимками Граниса. Пограничники Меотского Пограничного Отряда, силы которых после прошлого вторжения гранисян были полностью восстановлены, также готовились, перейдя на усиленный режим охраны границы. Никто не делал никаких официальных заявлений для СМИ, а потому на гражданских планетах провинции сохранялась довольно спокойная обстановка. По крайней мере, массового бегства или паники среди гражданского населения даже Арабеллы не наблюдалось. Об отдаленных планетах и говорить не приходилось.
– Господин адмирал, сэр! Разрешите обратиться, сэр? – Рядом с сидящим в задумчивости гурянином появился командир крейсера.
– Слушаю. – Адмирал едва заметно вздрогнул, возвращаясь к действительности.
– Сэр, на связи генерал Кхаргх, сэр. Он настоял на переключении в ваш кабинет.
– Хорошо. Спасибо… – Адмирал поднялся и торопливо вышел с командного мостика. Он очень надеялся на то, что генерал сообщит хорошие новости или, что еще лучше, отдаст спасительный приказ.
– Мир вашему дому, господин Кхаргх! Искренне рад вас слышать и видеть в добром здравии. – Адмирал нисколько не лукавил: он действительно уважал старого генерала.
– Мы не сводили с вас глаз все это время ни на секунду. И не увидели в ваших действиях ни единой ошибки! – вместо приветствия сразу начал дакхарр.
– Но, господин генерал, мой флот понес потери, которые я никогда не смогу простить себе! – Баук чувствовал себя опустошенным после похода на Гранис.
– Вы неправильный угол выбрали для оценки событий. Иногда приходится дорого заплатить, чтобы дешево отделаться. И то, что кажется катастрофой в масштабах отдельно взятого флота, неприятно, но терпимо для Империи. Жертвы подчас несут цивилизации благо – хотя бы тем, что боль и потери почти всегда помогают собраться. Только лишения способствуют нахождению правильного пути. И вы должны это понять и принять.
– Возможно, вы правы, господин генерал… – Баук почувствовал, что ему действительно становится легче. – Надеюсь, вы хотите не только утешить мою скорбь по погибшим?
– Не утешить скорбь, а придать силы для дальнейшей борьбы и подвигов. Мы много обсуждали этот вопрос на недавнем совете. Решение далось нам нелегко, но оно есть. Вы остаетесь в Меото. В самое ближайшее время с вами свяжется полковник Торродг из Единого штаба флота. Знаете его?
– Так точно, господин генерал. Знаю и уважаю этого грамотного и честного офицера.
– И гурянина? – Кхаргх усмехнулся. – Поражаюсь вашей солидарности. Никто среди разумян не может
