Имперская мозаика

на Меото. Это должен быть человек жесткий и опытный. И вам не повредит перерыв в скитаниях.

– Но, сэр…

– Все обязательно сбудется, если только в это верить и ждать. Я повторяю – это только временно. И обещаю: когда придет время, Фь Илъюк станет первым, кто возвестит вам о новом назначении. А теперь идите. Ваше личное дело уже передано адресату.

Несмотря на позднее время, Стингрей все же разбудил старого цветочника-тьяйерца, жившего рядом с оранжереями.

– Здравствуй, Зар. Прости, что поднял тебя в такой час.

– А я уж начал волноваться, господин Стингрей. Подумал, что вы переехали или нашли другого цветочника. – Сухой старик радостно закивал головой.

– Ты почти прав. Я переезжаю. Возможно, мы сегодня последний раз встретились. Подберешь мне чего? – Пустота, охватившая его душу, никак не отпускала.

– Для вашей женушки? Конечно, подберу.

– Для нее тоже… – Майкл, почувствовав начинающуюся головную боль, поморщился. – Друг у меня погиб недавно.

– О-о… Не поддавайтесь скорби, господин Стингрей. Пусть ваша память находит только мгновения радости и веселья, пережитые с вашим погибшим другом. – Тьяйерец вытащил из оранжереи широкий и низкий, почти как блюдо, горшок с пышным растением. – Вот, господин. Это называется чегр. Может быть, вы слышали или даже видели. Поминальный цветок с Гура. Его берут в дом или сажают рядом – как напоминание об ушедшем к воинам Тогрдодта.

Растение, занимавшее всю площадь горшка, больше походило на мелкий густой папоротник. Только, в отличие от аналога земного, доминировал абсолютно белый цвет. Лишь кончики листьев-трубочек и прожилки на стеблях были черными с серебристой «искрой». Казалось, что растение покрыто пеплом и пылью.

– Да, Зар. Он мне подходит. Я буду говорить с ним, вспоминая Роя.

Расплатившись, Стингрей поспешил домой. Соя ждала его, извещенная по просьбе Майкла дежурным по УЛСБИ. Видимо, ей удалось выпытать из вестника больше, чем хотел передать Стингрей, потому что теперь в глазах ее стояли слезы. Не находя слов, Майкл протянул жене горшок с чегром.

– Я теперь долго никуда от тебя не уйду. – Он извлек из кармана чип электронной книги, который передал ему умирающий Гаррет. – Это для тебя. Рой, похоже, нашел еще что-то от Хелымара.

Соя, отставив цветок, быстро заменила в одной из своих книжек чип на полученный от мужа. Экран вспыхнул, являя строки:

Ветер весенний мне шепчет – проснись.

Он дразнит меня ароматом весны.

Кричит мне: «Эй, друг, поскорей улыбнись!

Пора бы тебе позабыть твои сны».

Но в звоне капели твой смех узнаю.

Весна хороша, но прекраснее ты.

И если я вновь с ветром песнь запою,

Она про надежду из светлой мечты.

Пусть глупо все это, пусть не для меня,

Но имя хочу вновь и вновь повторять!

Не плача и злую судьбу не кляня,

Все знают – чего не имеешь, того не терять.

Мне не дано быть тем, кто на руках,

От всех опасностей тебя оберегая, несет!

Кто твой разгонит страх. И сможет растопить печали лед.

Кто, под уставшую головку подставляя плечо,

Вздохнуть боится лишний раз. Кто…

Впрочем, для себя лишь оставляя

Свои мечты, иной продолжу сказ.

Я буду помнить, как смотрела

Ты на бутоны хрупких розг

Как в миг ненастья ты роняла

С волшебных глаз кристаллы слез.

– Я больше не хочу его стихов! – Соя, выронив книгу, прильнула к Майклу. – Я хочу только одного – чтобы ты был со мной. Я очень тебя люблю. Я схожу с ума все время, пока тебя нет рядом.

– Теперь мы будем вместе. – Крепко обняв жену, он одной рукой нежно гладил ее волосы. – Может, и не навсегда, но надолго.