– Да? – тут же психует Катя, увидев, тем не менее, на моем лице все обдуманное. – Что же ты тогда не делаешь, если знаешь?
Все, конечно, в курсе моего конфликта с Сашей на собеседовании. Он с Ленкой довольно близко общается. Да тут и в принципе ничего не скроешь, в этой компании. Вообще он обо мне позитивно рассказывал, но информацию, тем не менее, злорадно слил. Ленка его, конечно, послала, мы друг за друга стоим, – будь здоров команда, – но потом мне это припомнили.
– Катя, – вздыхаю я, – я живая. Иногда могу и ошибаться.
– Можешь. Дома в ванной.
В общем, поднимается всеобщий шум на тему «Может ли координатор ошибаться, ощущать эмоции и присущи ли ему человеческие черты?».
Путем длительных и громких рассуждений устанавливаем: человеческие черты присущи и даже обязательны. Эмоции приветствуются, но в работу не примешиваются. Ошибаться может. Дома, в ванной. В переговорах с издательством. В ресторане. В отношениях с Артемом. В общем, в тех местах, где он не координатор, а писатель, журналист, ресторатор, женщина. И то не настолько, чтобы это вредило делам. Чисто по мелочи, чтобы не утратить человеческих черт.
Координатор служит примером. Координатор должен быть успешен во всех областях жизни. Даже в той, где он женщина.
Эх, как раз в этой-то сфере у меня все так неоднозначно.
Фу, зачем я опять в это влезла? Теперь все время вкалывать надо везде, со всем разбираться, достигать и преодолевать. Где мое любимое болото?!
Первая неделя. Пятница
Шесть утра. Вновь нахально визжит будильник, оповещая, что сегодня пятница и у игроков первое собрание после старта.
Ненавижу будильники.
Вчера в офисе на доске объявлений Катя повесила написанную на весь лист ярко-красными буквами фразу:
«ЕСЛИ ТЫ РАБОТАЕШЬ БУДИЛЬНИКОМ, НЕ РАССЧИТЫВАЙ, ЧТО ТЕБЯ БУДУТ ЛЮБИТЬ!»
Воспоминание об этом существенно разнообразило мой утренний подъем.
Пойду на собрание, поработаю будильником, решила я и поплелась в ванную.
Надо созвониться с капитанами, узнать все ли проснулись.
Кошмар. Семь утра, а в офисе муравейник, кипит энергия, шутки, смех, все целуются-обнимаются, таскают стулья из кладовки. Мне же не до смеха, я забыла дома панель от автомагнитолы и ехала всю дорогу в тишине. Недополучила порцию привычного утреннего счастья, несмотря на то, что мучительный подъем отработала сполна. Ну и где тут гармония и вселенское равновесие?
Нет, серьезно, я привыкла испытывать за один утренний час до собрания весь спектр эмоций, от ненависти в момент подъема до ликования от езды под великолепную музыку по пустым улицам. Я не знаю, чем это объясняется, но утром всегда самые лучшие треки ставят. Может, пока начальство радиостанции спит?
И вот сегодня я лишена моей музыки. И наехать-то не на кого – вот что самое обидное.
Тут мой взгляд падает на фразу про будильник на доске объявлений, и я все понимаю. Из-за нее сегодня было легче вставать. Меньше мучений – меньше удовольствий. Вот и равновесие.
«Нет, милые мои, меня это не устраивает, – обращаюсь я неведомо к кому. – Я не готова отказываться от удовольствий, и если для этого надо мучиться, то я к вашим услугам».
В офисе тишина. Все стоят, смотрят на меня.
Оказывается, первую часть фразы я произнесла вслух, и они хотят знать, что именно меня не устраивает.
Я оглядываюсь. Меня не устраивает, что на рабочем столе директора валяются грязные кружки, из которых они пили чай. Об этом все равно надо было бы сказать, а так подходящий случай. Ира была бы рада, что я забочусь о ее столе. И вообще, после себя лучше, чем до себя.
Все порываются наводить порядок, а я занимаюсь самогипнозом: «Не спать, не спать». Я легла в три. В ресторане на меня свалились самые постоянные гости, а я уже отпустила всех официантов и директора. Пришлось самой их кормить. Не выгонять же голодными.
Антон пристал:
– Ты о чем задумалась?
– О гармонии.
– Слишком серьезные мысли для семи утра.
– Серьезным людям – серьезные мысли.
– Это да.
Получив пару раз отпор, он начал меня чуточку побаиваться. Не бойся, Антон, я вообще-то добрая. Мне так кажется, по крайней мере. Надеюсь, я не ошибаюсь.
