– Ага, – смеется Олег. – Пятерку-десятку, не хочешь? Ну ладно, зато они у тебя все трогательные. Игроки, я имею в виду. Такие – про любовь. Хотя на будущее лучше бы побольше конструктива было и четкости, чем розовых облаков и оранжевого настроения.
Ну и пусть, розовые облака. Может быть, это главнее даже, чем иные результаты. Без великих достижений жить можно, а без любви нет. Ну никак!
А лучше, чтобы и то и другое было. Для достижения вселенской гармонии.
Потому что духовных личностей, обвязанных разноцветными веревочками, по нескольку часов в день поющих мантры, но без гроша в кармане, я понимаю чуть ли не меньше тех, кто считает, что материальные ценности – это идол всего человечества.
Вторые хотя бы еще не все поняли, и это не вина их, а беда. И у них, возможно, все впереди. А человек, претендующий на просветленность, но не работающий, ничего вокруг себя не создающий и живущий за счет своих друзей, вызывает у меня некую брезгливость.
Ничего он, значит, не понял, а просто сбежал. Сбежал от ежедневного вкалывания и реалий жизни в некое подобие жизни духовной. А между тем по ступенькам роста нужно идти медленно и последовательно, не пропуская ни одной. Не забывая, кстати сказать, что все это не имеет никакого значения. Вообще все.
Моим традиционным занятием стало стоять после собрания в пробке и размышлять. Как правило, о том, о чем речь шла на собрании.
На футболке одной из Игр было написано: «Я имею право вмешиваться во все, потому что это мой мир!»
Так и есть, мы сами создаем себе миры. Идея не новая. Новых-то идей, пожалуй, давным-давно нет. Все изобретаем бог знает по какому разу.
Так вот. Мне все говорят про какой-то хищный мир вокруг, где все друг другу перегрызают глотки. Каждый раз, когда я это слышу, мне хочется оглянуться в поисках хоть того, кто хотел бы перегрызть мне глотку. Оглядываюсь. И не нахожу я! Нет в моем окружении никаких хищников.
Читаю «Дyxless» Минаева – там одни уроды. Опять оглядываюсь – нет уродов.
Что такое? Версий по этому поводу – тьма.
Первая: мы оба с Минаевым всю эту ахинею по поводу своего окружения придумали, а истина где-то посредине. Или с краю. Или еще где-нибудь. Вторая: мы оба правы и то и другое – истина. Третье: мы оба не правы и истины нигде нет.
Выбирай на вкус.
Однако я отвлеклась. Как я создаю свой мир? А вот так: я притягиваюсь к тем, кто разделяет мое мировоззрение, к нам притягиваются следующие люди, разделяющие наше мировоззрение, потом к нашей массе притягиваются следующие люди, разделяющие наше мировоззрение, и так далее.
Плюс ко всему я выбрала влиять на мир с помощью своей работы, следовательно, несу свою миссию в массы довольно активно, а не просто плавая в водовороте взаимопритяжений.
Я говорю о любви, иногда стесняясь и боясь, что мне не поверят, но чем дальше, тем смелее. Я требую от игроков ее создания друг для друга. Трубую честности, любви, заботы и других ее проявлений. Я сама привержена тому, чтобы проявлять ее всеми доступными мне способами. То есть я создаю любовь.
Так откуда вокруг меня возьмутся злобные карлики, скажите на милость?!
Как же все просто, боже ты мой! Каждый может жить в том мире, в каком захочет.
И все-таки, я думаю, что большинство хочет жить в моем мире или похожем на мой, а не в мире уродов и хищников. Может быть, они не знают, как сюда попасть?
Ну так вот, я прямо инструкцию сейчас написала, примитивную в понимании, элементарную в исполнении! В три шага. Притягивайся, притягивай, создавай.
Господи, как все просто! Даже плакать хочется.
Какая полезная штука – пробка на дороге.
Сегодня прилетает Артем. Завтра у него начинается первый тренинг из линейки. Три дня открытий и тренировки в том, как честно смотреть на вещи. В том числе на себя и свою жизнь.
Развязка наших взаимоотношений совсем близка. Самое интересное, что я действительно не могу сейчас понять, куда качнутся эти весы. Думаю, потому что он сам не знает, чего хочет в отношении меня. Поэтому и я не понимаю. Выбор его может быть абсолютно любым. Надеюсь, он определится за эти три дня. Мне страшно, конечно, но, кажется, я открыта к любым вариантам. По крайней мере в теории – точно. Что я буду чувствовать, когда он определится, пока не знаю.
Кстати, вдруг осеняет меня: не факт, что он определяться-то должен, – откуда я взяла это в свою голову? С большой, конечно, степенью вероятности, но совсем не обязательно.
Ну ладно, если он этого не сделает, то я на себя возьму этот труд. По крайней мере, после тренинга он вряд ли станет мне врать и увиливать от ответа, если я спрошу напрямую.
Я встречаю Тёмика, и мы едем ужинать.
– Вот ведь угораздило меня на какой-то тренинг пойти, – ворчит Артем. – Зачем это мне надо? У меня работы невпроворот, а я по тренингам хожу.
– Не ворчи, – целую я его. – Тебе понравится, поверь. Будешь потом от радости прыгать.
– Это-то меня и пугает. Наберусь твоих розовых соплей еще.
– Не волнуйся, люди не меняются. А розовые сопли – это мое персональное качество, тренинги тут не при чем. Олег вон у нас очень суровый мужчина. Бывший военный. Завтра увидишь, он тренер. Так что на розовые сопли не надейся. И за работу свою не беспокойся. Надо же топор иногда точить.
