Собрание сочинений, том 17

бой произошел близ Панжа, на пути к Мецу[32]. Мы смотрим на карту, и все становится ясным. Панж находится не на Мозеле, а в восьми милях от него, на реке Нид, на расстоянии около четырех миль от линии отдельных фортов Меца. Если французы переправлялись через Мозель и половина их войск находилась уже на другой стороне, то с военной точки зрения им совершенно незачем было держать большие силы в Панже или вблизи его. И если они направились туда, то это вызывалось не военными соображениями.

Вынужденный оставить Мец и линию Мозеля, Наполеон не мог, конечно, без боя и, если это возможно, без действительной или показной победы начать отступление, которое должно продолжаться, по крайней мере, до Шалона. Случай же представился благоприятный. В то время как половина его войск переправлялась, другая могла бы выйти через интервалы между фортами к востоку от Меца, оттеснить назад передовые войска пруссаков, завязать общее сражение, в той мере, в какой это оказалось бы нужным, завлечь противника в зону досягаемости артиллерии фортов, а затем эффектным наступлением всем фронтом отбросить его назад на безопасное расстояние от укреплений. Такой план не мог бы полностью потерпеть провал; он должен был привести к такому положению, которому можно было бы придать видимость победы; это восстановило бы доверие армии, возможно даже и Парижа, и придало бы отступлению к Шалону менее унизительный вид.

Этими соображениями и объясняется тот, казалось бы несложный, но в действительности нелепый бюллетень из Меца. Каждое слово этого бюллетеня в известном смысле правильно, тогда как весь контекст, как это заметно с первого взгляда, рассчитан на то, чтобы создать совершенно ложное впечатление. Эти соображения объясняют также, каким образом обе стороны могли претендовать на победу. Пруссаки оттеснили французов под прикрытие их фортов; но, продвинувшись слишком близко к этим фортам, они в свою очередь были вынуждены отступить. Вот все, что можно сказать о знаменитом «сражении под Мецем», которое могло бы и вовсе не произойти, так как его влияние на ход кампании будет равно нулю. Заметим, что граф де Паликао в своей речи в палате был значительно осторожнее.

«То, что произошло», — сказал он, — «нельзя было бы назвать сражением; это были отдельные стычки, и для каждого, кто разбирается в военном деле, должно быть ясно, что пруссаки потерпели в них неудачу и были вынуждены покинуть линию отступления французской армии».

Последнее утверждение маршала, по-видимому, было верным лишь в отношении небольшого промежутка времени, так как пруссаки, несомненно, сильно беспокоили отступавшие французские войска у Марс-ла-Тура и Гравелота.

Действительно, Наполеону и его армии пора было оставить Мец. Пока французы медлили у Мозеля, германская кавалерия перешла Маас у Коммерси и разрушила железную дорогу, идущую оттуда в Бар-ле- Дюк; она появилась также в Виньёле, угрожая с фланга колоннам, отступающим от Меца к Вердену. На что отваживались эти кавалеристы, мы видим на примере одного из эскадронов, который вошел в Нанси, собрал с населения 50000 франков и принудил жителей города разрушить железную дорогу. А где же французская кавалерия? Где те 43 полка, которые были присоединены к восьми армейским корпусам, и те 12 полков резервной кавалерии, которые числятся в составе Рейнской армии?

В настоящее время единственным препятствием на пути немцев является крепость Туль, но и она не имела бы никакого значения, если бы не господствовала над железной дорогой. Немцам, конечно, понадобится железная дорога, и поэтому они, несомненно, примут меры к самому быстрому овладению Тулем, который является крепостью устаревшего типа, без отдельных фортов, и поэтому совершенно открыт для бомбардировки. Вероятно, мы скоро услышим, что эта крепость сдалась после обстрела ее из полевых орудий в течение каких-нибудь двенадцати часов, а может быть, и меньшего времени.

Если Мак-Магон на самом деле, как заявляют французские газеты, покинув свою армию, через два дня после боя при Вёрте был в Нанси, то мы можем предположить, что его корпус совершенно дезорганизован и что эта болезнь охватила также и войска де Файи. Сейчас немцы продвигаются вперед к Марне почти на одной линии фронта с двумя французскими армиями, имея по одной из них на каждом из своих флангов. Направление движения Базена — от Меца через Верден и Сент-Мену к Шалону, немцев — из Нанси через Коммерси и Бар-ле-Дюк к Витри, войск Мак-Магона (ибо если даже сам маршал присоединился к императору в Шалоне, то, конечно, без своей армии) — где-то южнее, но, несомненно, также на Витри. Таким образом, соединение обеих французских армий с каждым днем становится все более сомнительным; если войска Дуэ не были своевременно направлены от Бельфора через Везуль и Шомон к Витри, им, возможно, придется искать соединения с армией, двигаясь через Труа и Париж, так как проехать по железной дороге через Витри французским солдатам вскоре будет невозможно.

Напечатано в «The Pall Mall Gazette» № 1720, 18 августа 1870 г.

ЗАМЕТКИ О ВОЙНЕ. — Х

Хотя генерал Мольтке и стар, но планы его, несомненно, проникнуты всей энергией молодости. Не довольствуясь тем, что он однажды уже вклинил свою собранную в кулак армию между одним из флангов французов и остальной частью их войск, теперь он снова повторяет тот же маневр и, по-видимому, с одинаковым успехом. Если бы Мольтке продолжал двигаться вперед прямо к Марне и только тревожил бы правый фланг и тыл французов во время их параллельного движения к тому же самому месту, то, по мнению большинства военных критиков, этого было бы вполне достаточно. Но едва ли можно было ожидать, что он будет передвигать свои войска с той огромной энергией, с какой, как сейчас ясно, он это сделал. То, что мы принимали за простые нападения отдельных отрядов на открытые фланги и тыл этой длинной походной колонны, двигавшейся от Меца к Вердену, было, как теперь выясняется, лишь разведкой, предшествовавшей наступлению на нее крупными силами. Три или четыре немецких армейских корпуса двигались по полуокружности с южной стороны Меца; их передовые части во вторник [16 августа. Ред.] утром достигли линии марша французов и сразу напали на них. Французская армия начала свое отступление из Меца в воскресенье; стычки, происшедшие в тот же день вечером между Панжем и фортом Белькруа, возможно, замедлили это движение, но оно все-таки продолжалось в понедельник и еще не закончилось во вторник. Отступление происходило не менее чем двумя отдельными колоннами, следовавшими по двум дорогам, которые расходятся в Гравелоте, в пяти милях западнее Меца; северная из этих дорог проходит через Донкур и Этен, а южная — через Вьонвиль, Марс-ла-Тур и Френ, и обе дороги затем снова соединяются у Вердена. Атака немцев произошла близ Марс-ла-Тура[33]; бой продолжался весь день и закончился, согласно германскому сообщению, поражением французов, которые потеряли два орла, семь орудий и 2000 человек пленными и были отброшены обратно к Мецу. Вместе с тем Базен также претендует на победу. Он заявляет, что его войска отбросили немцев и провели ночь на захваченной позиции. Однако в его телеграмме, посланной в среду вечером, содержатся два утверждения, предвещающие нечто весьма зловещее. В ней Базен говорит, что во вторник он весь день вел бой между Донкуром и Вьонвилем; то есть в этом сражении его фронт занимал расстояние от Донкура до Вьонвиля и был обращен на запад, в то время как немцы преградили путь к Вердену на обеих дорогах. Какие бы претензии на успех он ни заявлял, он все же не может сказать, что очистил дороги на Верден или хотя бы одну из них. Если бы он это сделал, то его несомненным долгом было бы в ту же ночь и как можно быстрее продолжать отступление, так как противник почти наверное получил бы утром подкрепление. Но он останавливается и проводит ночь «на захваченной позиции», что бы эти слова ни означали. Не довольствуясь этим, он остается там и в среду до четырех часов пополудни и даже после этого заявляет не о своем намерении двигаться дальше, а об отсрочке дальнейшего движения еще на несколько часов с целью значительного пополнения боевых припасов. Таким образом, мы можем быть уверены, что и ночь на четверг также была проведена на том же самом месте; а так как единственным местом, откуда он мог пополнить свои боевые припасы, является Мец, то мы имеем полное право заключить, что «захваченные позиции» находились в тылу, что путь отступления к Вердену был и остается отрезанным и что в данный момент маршал Базен должен либо направиться обратно в Мец, либо сделать попытку выбраться отсюда по пути, проходящему еще дальше к северу.

Если это соображение правильно, — а мы не знаем, как иначе можно истолковать имеющиеся у нас данные, — то значит часть французской армии опять отрезана от остальных сил. Мы не знаем, какие войска