но и сами захлебнетесь в болоте. Делайте все, что хотите, я мешать вам не стану, если наши дорожки вновь не пересекутся в похожей ситуации.
— Только заранее запаситесь санкцией у прокурора на мой арест. Самому это будет трудно сделать, попросите помощи у Вихрова. У него сегодня власти и возможностей больше, чем у вас.
Медведев вышел из телефонной будки. Самый сильный удар за последние сутки ему нанес не Ефимов и даже не Татьяна. Он получил его от майора Трошина — человека, которому он верил, выдвигал его, защищал и видел в нем своего преемника. Ничего святого не осталось в этом хаосе. Ложь, предательство, алчность. Куда ни глянь — всюду натыкаешься на желтые волчьи клыки. В полковнике закипала злость, и он уже не понимал, что сам превращается в хищника.
Санитар заглянул в кабинет, когда Зданович пил чай со своей ассистенткой и мирно болтал о трудностях, связанных с бытом.
— Валерий Тимофеевич, вас там у входа спрашивает какой-то тип.
— Кто?
— Не знаю. Но его трясет как с похмелья. Мне кажется, он к вам уже приходил.
Патологоанатом поставил чашку на стол.
— Не дают отдохнуть. Сделай, Юленька, еще пару бутербродов, а я пойду посмотрю, кто там мешает нашей трапезе.
Трошин сидел на скамье в предбаннике, забившись в угол, как затравленный зверь. Его бил озноб, глаза помутнели и стали похожими на бесцветные кубики льда.
— Если мне память не изменяет, Филипп Макарыч?
— Рад, что вы не забыли меня, — прошептали обветренные губы.
— Насколько я знаю, никого в последние дни ядом не отравляли и в церкви не взрывали. Как расценивать ваш визит?
— Я надеюсь, вы умеете не только трупы потрошить. Мне удалось выжить и не попасть к вам на стол в виде мешка с кишками. Можете помочь?
Трошин откинул ворот плаща, и патологоанатом увидел окровавленное плечо майора.
— Пулевое? — строго спросил Зданович. Улыбка сползла с его губ, и он осмотрелся по сторонам.
— Кажется, мне перебило ключицу.
— Идемте вниз.
Патологоанатом помог раненому подняться на ноги и, поддерживая за талию, повел его в свой кабинет.
Трошин едва передвигал ноги, его уже не смущали каталки с трупами и даже те покойники, что лежали на кафельном полу. Он лишь немного морщился от неприятного запаха, и это придавало ему дополнительные силы. Очутиться среди груды посиневших мертвецов ему вовсе не хотелось.
Юля встретила гостя с нескрываемым удивлением.
— Что случилось, Валера?
— Ничего страшного, подружка. Готовь инструменты и бинты. Парня свинцом поцарапало. Потерял много крови.
— Пункт «скорой помощи» при морге. Это что-то новенькое. Я уже отвыкла иметь дело с живыми.
— Ты, детка, врач и должна им оставаться всю свою жизнь, пока сама не ляжешь на один из наших столов.
Когда все было готово, они заперлись в кабинете и приступили к работе.
Трошин потерял сознание. Сколько прошло времени — он не знал и, очнувшись, не думал о часах. Постепенно туман рассеялся, и он увидел перед собой письменный стол, за которым сидели Зданович и девушка. Они пили чай и о чем-то болтали.
— Я еще на этом свете? — хрипло спросил он. Боль отступила, но слабость в мышцах не позволяла ему встать.
— На этом, — усмехаясь, сказал Зданович. — Тут проходит граница между мирами. Вы остались на нашей стороне. Я рад за вас.
— Я тоже не очень расстроился, — выдавливая улыбку, прошептал пациент.
— Почему вы сразу не пришли? Вам трудно будет восстановить силы.
— После того как меня угостили свинцом, мне удалось смотаться под Климовск в престижный городок Марьина пуща и вернуться назад. Добрая сотня километров в оба конца.
Девушка приподняла брови.
— В Марьину пущу? Зачем же вы вернулись? Там живет мой свекр. Гений хирургии. После его обработки вы бы сейчас плясали.
Трошин покачал головой.
— Я уступил вашему свекру своего противника, который в меня стрелял. У того шансов оставалось меньше, чем у вашего покорного слуги.
— Вы действительно знаете профессора Зарецкого? Шутите. Он не отпустил бы раненого.
— Я ему об этом не сказал. И по правде говоря, я его не видел. Фамилия знакомая.
— Еще бы. Его знает весь мир. Я вышла замуж за его сына только из-за того, чтобы быть рядом с великим светилой и черпать от него знания, а Валерий Тимофеич учился у него в институте.
— Теперь припоминаю, — тихо протянул Трошин. — Кто-то мне рассказывал анекдот, как Зарецкий поменял местами двум соперникам половые органы.
Девушка рассмеялась.
— Он может и головы местами поменять.
— Я рад. Значит, мой протеже выживет. Он мне еще будет нужен.
Зданович сделал глоток чая и спросил:
— Так вы, Филипп Макарыч, ведете двойную игру?
— Почему вы так решили?
— Потому что вы приехали ко мне, а не обратились в больницу. И конечно, захотите, чтобы ваш визит остался в тайне. По сути дела, мне наплевать на ваши игры, вы мне симпатичны, и я готов помочь, если у меня не будет неприятностей.
— Я благодарен вам. С удовольствием отплатил бы тем же, но пока еще не знаю, как это сделать.
— Платят обычно деньгами, — улыбалась девушка. — Но, судя по вашему рваному плащу, вы не Рокфеллер.
— Рокфеллер лежит под наблюдением профессора Зарецкого. Он мне должен немалые деньги, но не успел отдать. Готов с вами поделиться, если вы будете меня информировать о состоянии его здоровья. Как вас зовут?
— Юля. Но боюсь, что не смогу выполнить ваше задание. Деньги — это прекрасно, но все дело в том, что я разошлась с мужем и уже полгода, как не появлялась в Марьиной пуще.
— Вы развелись? — нахмурился Трошин.
— Я не дура. Просто ушла, и все.
— Значит, все возможно. По молодости всякое случается. Сегодня ссорятся, завтра мирятся.
Зданович и Юля не отрывали глаз от лежавшего на каменной кушетке человека.
— Вы это серьезно? — После долгой паузы спросила девушка.
— Дайте мне сигарету.
Раненому дали закурить и поставили перед ним пепельницу.
— Как вы относитесь к цифре в миллион долларов? — спросил Трошин, выпуская струю дыма. В кабинете воцарилась тишина. — Я готов согласиться на треть, чтобы не потерять всего. Почему бы вам не получить остальное?
Майор говорил тихо, но убедительно.
— Каким образом? — глотая слюну, спросил Зданович.
— Без труда не выловишь и рыбку из пруда. Мне нужен свой человек в доме Зарецкого. Хотя бы на тот период, пока там находится мой должник. Как только он встанет на ноги и мы убедимся, что смертельная опасность миновала, я его выкраду из особняка. Но мне понадобится ваша помощь. Один я этого сделать не смогу. Вот поэтому я предлагаю вам равные доли. Мой подопечный стоит очень дорого. Не только я жду с нетерпением его выздоровления. Коршуны давно кружатся над его головой. Тут важно выиграть момент.
