души.
Наконец Рокуэйна спросила:
— А ты знаешь маркиза?
— Мы встречались раза три, — ответила Кэролайн. — В Альмаке леди Джерси представила его мне, но я сразу поняла, что она это делает нарочно, потому что меня только начали вывозить в свет, а какое ему было удовольствие танцевать с дебютанткой!
— И что ты ему сказала?
— Господи, да я и слова вымолвить не могла от страха! Кроме того, он был очень хмур, и я подумала, что он не хочет танцевать со мной!
— А когда вы увиделись снова?
— Не помню, на каком-то балу. Кажется, в Девоншир-хаус. Он подошел поговорить с папой о конных состязаниях, которые были накануне.
— Ну и дальше?
— Когда они поговорили, папа спросил: «Вы знакомы с моей дочерью Кэролайн?»
Маркиз поклонился, я сделала реверанс, а он сказал: «Мы танцевали в Альмаке».
Я удивилась, что он помнит, но больше в тот вечер мы не разговаривали.
— А в следующий раз?
— Тогда мы говорили, но не много. Я сидела за ужином рядом с ним, но, по правде сказать, в основном он был занят беседой со своей соседкой.
Кэролайн замолчала, а потом добавила:
— Он самодовольный, надменный человек и мне совершенно несимпатичен!
— Тогда как же ты можешь связать с ним свою жизнь?
— В том-то и дело, что не могу! — с жаром ответила Кэролайн. — И уверена — тут не обошлось без мамы! Если ей не удалось подыскать для меня принца или герцога, тогда ее устроит хотя бы маркиз!
Рокуэйна подумала, что, пожалуй, ни об одном принце не говорили столько, сколько она слышала о маркизе. Но для нее было совершенно очевидно, что Кэролайн не будет счастлива с этим человеком.
А маркиз скорее всего действительно намерен жениться и обзавестись наследником.
Вполне понятно, что он остановил свой выбор на Кэролайн, ведь мало кто мог сравниться с ней красотой.
По существу, она символизировала ту красоту, которую принято называть «красотой английской розы».
У Кэролайн была бело-розовая кожа, большие голубые глаза и светлые волосы, которые поэт наверняка сравнил бы с золотом спелой пшеницы.
К этому стоит добавить грациозную фигуру и мягкий, уравновешенный характер. Единственно, чем она уступала Рокуэйне, так это умом!
Рокуэйна неизменно была впереди по всем предметам, которым их обучала гувернантка, а по завершении учебы она продолжала заниматься самостоятельно.
Когда после смерти родителей девушка впервые попала в замок, ей показалось, что это — тюрьма, в которой ей предстоит провести всю жизнь. Она чувствовала себя такой несчастной, что ей хотелось умереть.
Но затем она обнаружила библиотеку с таким количеством интересных книг, что поняла: теперь она знает, ради чего стоит жить.
Мать Рокуэйны была француженкой и не только обучила дочь родному языку, но и внушила ей, что, какими бы замечательными ни считали себя англичане, другие народы тоже имеют множество положительных черт.
— Ты должна обладать широким кругозором, моя дорогая, — говорила мать. — Чем больше ты будешь учиться, чем больше будешь знать, тем легче тебе будет понять взгляды и чувства других людей, да и разобраться в себе самой.
Именно это было крайне трудно сделать во время войны, которую Англия вела против родины ее матери, и потому ее подвергали остракизму не только многие из так называемых друзей, но и ближайшие родичи мужа.
И лишь спустя какое-то время, когда Рокуэйна переехала жить в замок, она поняла, хотя это казалось невероятным, что герцог завидовал своему младшему брату, а герцогиня — ее матери.
В соответствии с обычаем в аристократических семьях Англии все наследовал старший сын.
Герцог Брантуик получил титул, замок и огромное поместье, в то время как его младший брат — небольшое денежное содержание.
Поскольку все любили «лорда Лео» — под этим именем его все и знали, хотя при крещении он был наречен Леопольдом, — то примирились даже с тем, что он женился на француженке.
Однако Рокуэйна понимала, что такое положение вещей было совсем не простым для матери, которая обожала мужа и не желала ставить его в затруднительное положение.
Мать Рокуэйны была дочерью французского посла и познакомилась с будущим мужем на одном из вечеров в Лондоне. Увидев ее, Лео сразу понял, что это его судьба.
Лео был душой общества. Ни одна мужская компания не обходилась без него, и надо ли говорить, что перед его обаянием не могли устоять женские сердца.
Поэтому, когда он полюбил Ивет де Суассон, не было ничего удивительного, что она ответила ему взаимностью.
Несмотря на то что этот роман вызвал неодобрение герцога с герцогиней — с одной стороны, и озабоченность посла — с другой, через несколько месяцев он завершился браком, и, надо сказать, на редкость счастливым.
Все было прекрасно, пока между Британией и Францией не разразилась война.
Посол вернулся в Париж и, хотя был богатым человеком, уже не имел возможности посылать дочери деньги.
— Я стала для тебя обузой! — сказала однажды мать Рокуэйны мужу, не зная, что дочь слышит их разговор.
— Зачем мне деньги, — сказал отец, — если ты дала мне луну, звезды и такое счастье, которое не снилось самому царю Мидасу.
Он подхватил ее на руки, поцеловал, и они счастливо засмеялись. Этот невольно подслушанный разговор дал девушке возможность понять, что никакие деньги на свете не сравнятся с настоящей любовью.
Но счастливая жизнь закончилась для Рокуэйны, как только она попала в замок.
Не проходило и дня, чтобы герцогиня не давала понять, что девушка не только сирота, но и нищенка, и что она должна быть вечно благодарна дяде за крышу над головой и за каждый кусок хлеба.
— Экстравагантным, безответственным и крайне непредусмотрительным — вот каким был твой отец! — презрительно говорила герцогиня. — А что касается твоей матери…
У герцогини не хватало слов, чтобы выразить свое отношение к свояченице.
Мать Рокуэйны была очень красива, и дочь унаследовала эту красоту. Вот почему, смотрясь в зеркало, Рокуэйна понимала причину неприязни герцогини. Брак герцога и герцогини был не более чем союзом двух родовитых фамилий, но свет считал подобный брак весьма удачным.
Отец герцогини, герцог Гулль, дал за ней огромное приданое, а после его смерти она унаследовала еще и земельные участки в Лондоне, рента за которые ежегодно приносила весьма ощутимый доход.
Она подарила герцогу долгожданного наследника и с помощью интриг добилась для мужа должности королевского шталмейстера, которая была чистой формальностью, так как монарх лежал на смертном одре.
Затем через несколько лет герцогиня произвела на свет Кэролайн, которая, к счастью, пошла характером в отца и унаследовала красоту, отличавшую женщин его рода.
Внешность же Рокуэйны была просто уникальной: сочетание красоты женщин династии Брантуик с очарованием французских предков.
Именно ее красотой объяснялось то, что Рокуэйну, уже взрослую девушку, герцогиня не только не
