— Так я могу позвонить полковнику? — спросил администратор.
— Необходимо сделать это срочно.
Рашид Мамедов не произнес ни слова. Он сидел с отрешенным взглядом и смотрел в пустоту.
2
Ходить по ягоды — дело хорошее, но у Панкрата Антоновича Шпаликова болела спина. Он не мог нагибаться, однако любил гулять по лесу и разговаривать сам с собой вслух. Любил поговорить с умными людьми — так он отвечал на насмешки, когда дети заставали его разговаривающим вслух. Сегодня он не собирался на прогулку. Устал. Но его все же вывел из дома срочный телефонный звонок. Направляясь от дачного участка в лес, он то и дело оглядывался, делаясь похожим на заговорщика. На то были причины.
Инесса ждала его на солнечной полянке по другую сторону небольшого лесочка, где проходила дорога.
— Ты с ума сошла, Инна. Звонить мне домой!
— Не домой, а на мобильник. У тебя неприятности, Паничка. Серьезные неприятности.
Инна подала ему пакет с фотографиями. Он быстро просмотрел снимки, и у него отвисла челюсть.
— Да, да, это мы с тобой в страстных объятиях, — с тоской проговорила женщина.
— Ты решила меня шантажировать, стерва? Мало я тебе денег переплатил?
— Не кричи на меня, идиот! Порнухой не торгую, в отличие от некоторых. Снимки сделал Венька Скуратов. Ублюдок! У него пол-Москвы под колпаком. Теперь вот до нас добрался.
— Я из него мокрое место сделаю!
Шпаликов произнес фразу неуверенно и, выронив фотографии, присел на пенек. Инесса поднимать их не стала, собрала в кучку и подожгла спичкой, после чего от нее же и прикурила.
— Ничего ты ему не сделаешь, его прикрывает «Петровка». Такие стукачи на вес золота. Ходячий справочник. Он знает всё про всех в деталях, в том числе интимных, и подкрепляет свои знания богатым видеорядом.
— Сколько он хочет? — обреченно спросил банкир.
— Деньги его не интересуют. Не знаю почему, но он копает под Гурьева, Печерникова и их жен. Он хочет знать, что лежит в их банковских ячейках, а у тебя есть на них выход.
— Гурьев — председатель совета директоров нашего банка. Шутишь?
— Однажды в банке была проверка, его заставили открыть сейф в его кабинете, и он открыл. Так вот, Скуратов уверен, что Гурьев ничего важного и ценного не хранит в своем кабинете, а арендовал ячейку в собственном банке и там держит самое нужное.
Шпаликов закивал головой:
— Сукин сын. А ведь он прав. Ячейка 923 даже не значится в реестре. Что он хочет там найти?
— Не знаю. Он ничего не возьмет, только сфотографирует содержимое. Может это сделать в присутствии служащего. Возможно, ему нужны понятые. Свидетели и опись. Я не знаю, какую он преследует цель, но он уже взялся за адвокатов Печерникова и Гурьева. Ты же знаешь, что Роман Лурье, адвокат Гурьева, спонсирует порнуху. Скуратов заставил меня рекомендовать его шлюшку на кастинг. Я это сделала и уверена, что Лурье уже на крючке у Скуратова. Роман всегда присутствует на отборе девиц. Это его хобби.
— Бизнесом заправляет Рубен Ковалевский. Отъявленный бандюга, под ним весь криминал ходит. Лурье его опекает. Скуратов понимает, с кем связался?
— Я же говорю тебе, Венька никого не боится. Менты его берегут как зеницу ока. Плевать он хотел на Ковалевского. У него материал на каждого найдется, ни один Лурье не спасет. Тем более что теперь они все в одну банку попали. Скуратов наверняка отснял кастинг на пленку, а там вся банда присутствовала. Вениамин умеет работать. У него даже дома своего нет или о нем никто не знает. Он никогда не ночует в одном и том же месте две ночи подряд.
— Ерунда. Местонахождение можно определить по мобильному телефону. Ладно, Инна, мне надо подумать, с ходу я такой вопрос решить не могу. Нужно обсудить проблему с другими директорами.
— Они же тебя и сдадут, Паничка.
— Не сдадут. У Гурьева нет единомышленников, он занимает не свое место. Расшатал систему. Его не станет, все только обрадуются. На его кресло каждый из нас поглядывает. Врос с корнями, не выбьешь. Банку скандал не нужен, а по собственной воле он не уйдет.
— Что мне сказать Скуратову?
— Пусть позвонит мне в понедельник утром часов в десять. Дай ему мой телефон. К понедельнику я буду готов к разговору.
Инесса облегченно вздохнула, чего не скажешь о банкире. В эти минуты он еще больше постарел и выглядел очень жалким и смешным в своем спортивном костюме.
3
Парочка прогуливалась по улице у галереи современного искусства и тихо переговаривалась. Одна — высокая, крупная дама с красивыми чертами лица, шикарной фигурой и гордой походкой. Мужчины смотрели на нее с восторгом. Вторая — полная ей противоположность. Маленькая, изящная, хорошенькая, похожая на куколку с огромными глазищами, не перестающими удивляться белому свету, будто все окружающее было для нее диковиной.
Катя говорила низким тихим голосом, глядя перед собой, а Ляля то и дело вертела головой.
— Прекрати крутиться юлой, — басила Катя, — иди спокойно. Ты видишь, что на той стороне?
— Музей. Я даже ходила туда с экскурсией.
— Дура! Что делается на тротуаре?
— Будешь называть меня дурой, я домой уйду.
— Ты кому делаешь одолжение? Мне?
— Нет. Не называй меня дурой, надоело… Люк канализации огорожен, и щит стоит. Ремонтируют что-то.
— Это не ремонт, Ляля, это Игумен приступил к работе. Значит, разобрался в моем плане. В нем есть недостаток. Уходить придется через эти люки, они расположены вдоль здания. На выходе может поджидать ловушка. Севу такой расклад не устраивал, тем более что произошла утечка информации. Менты встретят команду здесь и вытащат всех из коллектора, как цыплят, по одному.
— Значит, Игумнова загребут?
— Если мы предупредим об ограблении ментов. Сева и Иван погибли, и теперь их план никого не интересует, облаву отменили. Понимаешь смысл всей задумки?
— Нет.
Они дошли до конца улицы и повернули обратно.
— Игумен убил наших мужей, завладел их планом и теперь может быть спокоен. Дербеня нет, и налета нет. Значит, можно не бояться облавы, ловить-то некого. Менты думают, что только им было известно о налете на галерею.
— Люди Игумена проникнут в музей через канализацию?
— Можно сказать и так. Надо сломать две стены, чем они сейчас и занимаются. В музее никого нет, шум не услышат. Без отбойных молотков там не обойтись. А потом им надо будет проделать дыру в потолке. Семьдесят на семьдесят примерно, чтобы мог пролезть человек. Через дырку они попадут в коридор
