— Привет, Васильчиков. Уже подсуетился?
— Я предупреждал.
— Я не обязан на вас работать, вы мне ничего не платите. В качестве компенсации привезешь удостоверение вашего ведомства на мое имя сроком на три месяца. Должность — следователь. Тогда мы квиты.
— Хотите сунуть нос куда не следует?
— Хочу. Но вас это не касается. Договорились?
Аркадий Кайранский прибыл в особняк отца ровно в полдень. Виктория Мамонова ждала его в кабинете покойного владельца империи.
— Надеюсь, Вика, разговор будет конфиденциальный. Я знаю твои приемы — разные там микрофончики, диктофончики, видеокамеры. У тебя на каждого есть досье.
— Садись, Аркадий. Главное скажу я. О диктофонах можешь забыть. Но когда-то ты мне предлагал пришить твоего папашу, чтобы он не оставил наследство молодой стерве. Такая запись имеется. Я отказала тебе.
— И предъявила запись отцу?
Аркадий налил себе коньяку и уселся в кресло;
— Тогда ты не получил бы ни гроша. Фирмой отца можешь руководить только ты. У меня есть свой пакет акций, я заинтересована в процветании фирмы.
— Никогда не видел в тебе союзника.
— Для меня вы все на одно лицо. Как китайцы. Но надо уметь смотреть вперед. Митя умер своей смертью без твоего или моего вмешательства. Если не принять срочных мер, следующим станешь ты. Твое сердце никуда не годится. Нужно искать донора. Срочно, чтобы использовать очередь отца, которой он не успел воспользоваться. Трансплантацию будут делать в Испании.
— Да, да, я слышал, у них лучшая практика.
— Дело не в этом. По испанским законам не требуется согласие родственников на изъятие органов у погибших или умерших.
— В чем тогда проблема?
— В доноре. У тебя редкая группа крови. Один из тысячи может быть твоим донором. В любом другом случае ты и часа не проживешь после пересадки.
— Каков же выход?
— Идти на жертвы. Забыть о чистоплюйстве.
— Говоришь загадками.
— Донор ходит у тебя под носом. Твой младший брат. Здоров как бык. Никчемная, никому не нужная личность.
— Убить Юру?
— Ты же хотел убить отца? На раздумья нет времени.
— Но как же…
— Когда подойдет твоя очередь, ты будешь жить в Испании, на вилле отца. Юра тоже приедет в Испанию, но ему не повезет. Он попадет под машину, и его искалеченный труп доставят в клинику без документов. Неопознанная жертва.
— И кто все это подстроит?
— Люди найдутся, ты останешься в стороне.
— Ты ставишь меня в тупик.
— В тупик тебя поставила болезнь. Другого выхода нет.
— Фирма завещана мне?
— Без права распоряжаться финансами. Но финансового директора ты можешь назначить нового, если с нынешним что-то случится.
— И все подозрения падут на меня.
— С какой стати? Ты же ничего не знаешь о наследстве, остаешься генеральным директором. Твердое алиби тоже не помешает.
— Как распределены доли?
— Глупо. Тебе и брату по тридцать процентов. По десяти — вашим женам, на тот случай, если вы их бросите. И двадцать процентов Дашке. Бешеные деньги.
— Ее долю можно оспорить в суде.
— Бесполезно. Она ничего не получит по другой причине.
— Это по какой же?
— Она убийца твоего отца.
— Ты серьезно?
— Серьезней не бывает.
— Что причитается тебе?
— Воспоминания о том, как твой папаша меня насиловал, и мои акции в его фирме. Большего я недостойна.
— Ты его ненавидела?
— С годами привыкла. И даже жалела.
— Если твой план сработает, ты станешь финансовым директором фирмы, а пока оставайся управляющей имением и делами отца. Как нынешний глава семьи я имею право отдавать подобные распоряжения.
Главврач психиатрической больницы профессор Трубников имел огромный авторитет в медицинских кругах и считался лучшим специалистом в своей области. В шестом часу вечера он вернулся в свой загородный дом, где его ждала Валентина Сергеевна Кайранская, пятидесятидвухлетняя бездетная дама с утонченными манерами. Та самая третья жена покойного олигарха, брошенная в психушку еще в восемьдесят четвертом году прошлого века. О ней давно все забыли. Доктор Трубников не нашел никаких подтверждений диагноза, с которым поступила Валентина. Мало того, он влюбился в пациентку и через полгода выпустил ее на свободу. Зная о коварстве и всемогуществе ее мужа, он, еще не имевший сегодняшнего веса, подстраховался. Под именем Кайранской в больнице числилась бездомная женщина, страдающая амнезией. Родственников найти не смогли, и Трубников положил ее в больницу по медкарте Кайранской. Маневр рискованный, но оправданный. За много лет бездетную третью жену Кайранского никто не вспомнил.
Валентина переехала жить к Трубникову, и они были по-своему счастливы. Он ее любил, она оставалась ему благодарной.
— Какие новости? — спросила Валентина, накрывая на стол.
— Поймать твоего бывшего на двоеженстве не получилось. Умер, не успев жениться в четвертый раз.
— Жаль. Всю жизнь я мечтала о мести.
— За страдания получишь достойную компенсацию. Профессор достал папку, извлек из нее листок бумаги и протянул Валентине.
— Что это?
— Твое свидетельство о браке. Теперь ты вдова. Других законных жен не существует. Половина наследства принадлежит тебе, невзирая на завещание умершего.
— Ты уверен?
— Я верю своему сыну, он первоклассный юрист.
— Это он выкрал свидетельство?
— Максим выдержал огромный конкурс, прежде чем стать адвокатом Кайранского. Он выигрывал все его
