Приятно полюбоваться на такую красоту, если знаешь, что потом можешь пойти домой.
Савва наблюдал, как мужики валят деревья и загоняют бревна под нос самолета, ведь с таким грузом оставшийся без крыльев фюзеляж мог снести на своем пути любое препятствие: наклон слишком крутой, соскользнет — не остановишь.
— Где мы упали? — спросил Усов.
— Приборная доска вдребезги, можно только предполагать, — ответил Алешин.
— И что вы предполагаете?
— Мои расчеты малоутешительны, бортинженер.
— Мои тоже, командир. Нам не долили топлива в левый бак на четверть, а правый вовсе не заправили, и это сделано умышленно.
Работа прекратилась. Мужчины выпрямились и с удивлением уставились на покалеченного бортинженера.
— Ты что-то, парень, заговариваться начал. Спирту перебрал?
— Весь спирт в боль ушел. Только при нехватке топлива двигатели дают такие сбои. Проверить это нельзя, баки срезало, как только мы легли на брюхо. Правда, можно подняться на вершину и поискать, дорожку мы брюхом протоптали длинную.
— К сожалению, с воздуха нас не заметят. Деревья метров на двадцать к небесам вытянулись, спрятала нас тайга в своих объятиях.
— Надо готовить костры, — предложил Сурен.
— Вспыхнет, не погасишь, сами себя спалим. Сушняка очень много.
— Надо вырубать поляну, — сказал Шкловский, — и рыть рвы по кругу, чтобы огонь не полез дальше.
— Рано об этом думать. Мы на высоте в полкилометра, если не больше. Вся тайга как на ладони. Сейчас тихо. Надо знать силу ветра, а то так задует, что все горящие головешки по кругу разнесет.
— Восточный ветер не страшен, мы вершиной огорожены, западный нам много хлопот доставит.
— Вот что, ребята, пора перекусить. Выпьем по чарке за то, что выжили, а потом думу думать будем. Торпеду нашу укрепили, как могли. Надо канатами хвост привязать, и дело сделано.
— Насчет «по чарке», это ты хорошо сказал, командир, — улыбнулся Сурен. — Такие люди, как мы, не погибают за здорово живешь. Тайгой нас не напугаешь.
Хрустнула ветка. Все оглянулись, но ничего не увидели.
— Ну вот, — продолжал Карапетян, — шашлык сам идет в руки.
— Шашлык не меньше лося, треснуло так треснуло.
Шкловский потянулся к кобуре.
— Спать будем в самолете с задраенными люками, — приказал Алешин.
— Толку что. Все иллюминаторы выбиты, и стекла кабины рассыпались.
— Без лестницы не взберешься, а медведи со стремянками не ходят. Лады, пошли тушенку жевать.
— Эй, мужики, а я? Костылей вы мне еще не сделали.
Савву понесли на руках.
6.
После четырнадцати часов полета лайнер Рогожкина приземлился в Хабаровске. К самолету подкатил грузовик с солдатами, и они взяли его в кольцо.
— Всем оставаться на местах, — приказал капитан Дейкин своей команде.
Никто не тронулся с места. В самолете сидели люди, которых трудно чем-то удивить. Любопытством они тоже не страдали. Когда к лайнеру подъехал автозаправщик, многие догадались — полет не закончен.
Лиза подсела к Гаврюхе и тихо спросила:
— Послушай, капитан, есть вещи, о которых я ничего не знаю. Нас должны пересадить на поезд?
— Полетим на самолете. Сократим время, только и всего. Не спрашивай меня ни о чем, Лиза, я знаю не больше тебя. В определенном месте, в определенный час нам вручат инструкции. Кто это сделает и где, видно будет.
— Иди туда, не знаю куда…
— У меня есть карты маршрута. Точка отсчета не определена. Никаких названий, только приметы. Кто- то должен нас вывезти на стартовую площадку. Есть компас, направление, ориентиры, но ты сама знаешь, в какие дебри нам предстоит забраться. Карты приблизительные, это все, что у нас есть.
— Спасибо, порадовал. А как выбираться будем?
— Я воспитывался охотниками в тайге, будем оставлять зарубки. Есть и другие способы, по которым можно найти обратную дорогу. Главное, не петлять, а точно держаться заданного курса, тогда и обратный путь найдем легко.
Лиза поднялась с кресла и осмотрела своих подопечных. Некоторые спали, кто-то читал, кто-то равнодушно смотрел в окно. Удивительное хладнокровие. Из кабины вышел командир корабля и бортинженер. Спустили трап. К самолету подъехала легковая машина, летчики сели в нее.
Рогожкин достал из планшета пакет и передал сидевшему рядом с шофером полковнику. Тот даже вскрывать его не стал.
— Вы летите в Якутск на военный аэродром «Сосновый». Командир аэродрома Можейко вас встретит. Экипаж до особого распоряжения поступает под его командование. Самолет генерала будет возвращен в Магадан другими пилотами. Это приказ.
— Но вы не вскрыли конверт! — удивился Рогожкин.
Полковник вернул пакет.
— Он для полковника Можейко. Я получил радиотелеграмму от полковника Челданова, выполняющего обязанности начальника Дальстроя. Вопросы есть?
— Есть, — подал голос Муратов. — Что будет с нашими пассажирами, и вернемся ли мы обратно?
— Пассажиры, как вы их назвали, выполняют поставленную задачу. Ваша забота — доставить их в нужную точку и продолжить службу согласно приказу командования. Уверен, что ваш экипаж не будет расформирован, так как считается лучшим в системе Дальстроя. На этом все. Можете вылетать, самолет заправлен. Через десять минут начинайте рулежку.
— Четырнадцать часов лета, чтобы выслушать ваш приказ, и еще столько же лететь до Якутска. Кому нужна эта бессмысленная петля? Мы могли бы напрямую лететь на Якутск, — возмутился Рогожкин.
— Вопрос не по адресу, задайте его начальству Дальстроя. Вы свободны.
Летчики вышли из машины.
— Ты что-нибудь понял, Елизар Никифорыч?
— Приказ, чего тут понимать. Мы люди военные, подневольные.
— С каких это пор Челданов распоряжается экипажем Василия Кузьмича?
— Вопрос не по адресу, капитан. Я не гадалка.
Они заняли свои места и запустили двигатели.
В салоне десять рядов по два кресла в каждом, но пассажиры предпочли устроиться поодиночке за исключением Огонька, который спал на плече Шабанова. Отец Федор, который нашел общий язык с кубанским казаком-огородником, сидел за ним, они тихо о чем-то беседовали, будто летели на праздник по приглашению.
Лиза пересела к Пенжинскому.
— Послушайте, Князь, — с усмешкой начала она, — вы что-то смыслите в археологии?
— Совершенно верно, Елизавета Степановна.
— Ходили в экспедиции?
— Ну разумеется. В летний сезон. Зимой у меня студенты, я преподавал историю в университете.
— В тайге приходилось бывать?
— В джунглях бывал, но до тайги так и не добрался. Я занимался Ближним Востоком и Северной
