бронежилетах. Останавливали весь транспорт без исключения.
Машину Умара тоже остановили, но выходить он не стал.
К дверце водителя подошли лейтенант и еще один офицер.
— Документы, пожалуйста.
Умар достал красное удостоверение из кармана и протянул лейтенанту.
— Мы на задание, лейтенант. Можно побыстрей?
Тот внимательно изучил документ и, вернув его, добавил:
— Все понятно, но багажник вам придется открыть.
Умар вышел из машины и показал содержимое багажника. Лейтенант козырнул и отправился к следующей машине.
Умар сел на место, и они тронулись дальше.
— Нам тут не выехать, — дрожащим голосом пробормотал Гриша.
— Посмотрим, что делается дальше.
— А может быть, вернемся?
— Я должен знать состояние дорог. Что делается здесь, то же происходит и на других магистралях.
Он смотрел в зеркало заднего обзора и видел, как их преследует та же «Волга».
Умар прибавил скорость. Трасса пролегала через лесистую местность. По обеим сторонам стеной стоял сосновый бор. Редко встречались указатели на боковых проселочных дорогах. Одни вели на птицефермы, другие к фермерским хозяйствам, третьи к деревням.
— Все боковые ветки ведут к тупикам. Объехать трассу не удастся, а по тайге мы далеко не уйдем.
Умар глянул в зеркало заднего обзора.
— «Волга» набирает скорость. Выяснения отношений нам не избежать. Будешь делать все, что я тебе скажу. И не трясись ты, как пружина от старого матраца.
Впереди показался указатель перед поворотом на проселочную дорогу. Надпись гласила: «Конный завод — 3 км».
Умар достал из кармана пистолет с глушителем и сунул его за пояс брюк, оставив куртку расстегнутой. В десяти метрах от поворота он затормозил.
«Волга» не стала обгонять их машину, а остановилась в нескольких метрах позади.
Из нее вышли четверо мужчин крепкого телосложения. Впереди шел коренастый мужичок в темных очках, в надвинутой на уши вязаной шапке.
Умар открыл дверцу и встал на землю, положив локоть на крышу машины.
Четверо строгих типов с решительными физиономиями остановились в пяти шагах от «Москвича».
— Мы потеряли к вам доверие, подполковник, — строго сказал тип в очках. — Вы, очевидно, решили, что можете играть в одиночку, забыв о своих обязательствах перед руководством.
— Я просил вас не мешать мне работать, — холодно сказал Умар. — Операция идет к завершению.
— Мы устали вылавливать вас в расщелинах России. Вы перестали информировать нас о ходе операции.
— Обстоятельства в нашей работе не всегда складываются так, как нам хочется.
— Мы не можем рисковать. Слишком крупная ставка стоит на кону. Я вынужден забрать с собой вашего спутника. Он будет залогом. А язык мы ему сумеем развязать.
— Вы все испортили. Генерал не простит вам такой оплошности. Ответственность за операцию Москва возложила на меня. Ваше дело — контроль, но не вмешательство. Если вы решили перетянуть одеяло на себя, то я отстраняюсь от дальнейшей работы.
— Мы уже не нуждаемся в вашей помощи. Ход событий предрешен.
Умар склонил голову и заглянул в салон.
— Выходи, Гриша.
Чайка с нескрываемым испугом вышел из машины. Вертя головой, он с мольбой смотрел то на Умара, то на грозных мужчин.
— Иди к ним, Григорий. Эти люди тебе ничего не сделают. Можешь быть с ними откровенным. Только не уверен, что они из этого сделают правильные выводы. Иди, Гриша, не бойся.
Чайка медленно зашагал в сторону мужчин. Никто не шевелился. Любое движение могло кончиться непоправимой трагедией. Все это понимали, кроме испуганного ювелира. Тот просто ничего не успел осмыслить.
Шаг, еще шаг, третий. В какой-то момент Григорий перегородил собой Умара, и телохранитель не упустил такой возможности. В долю секунды он выхватил пистолет и выстрелил. Раздался слабый глухой хлопок, и пуля продырявила череп Чайки-младшего. Смерть наступила мгновенно. Падение тела соответствовало скорости, с которой Умар запрыгнул в машину, и «Москвич» едва не встал на дыбы, заполонив прозрачный воздух черным дымом.
Преследователи бросились к своей машине. Один из них скинул мертвое тело с дороги в кювет.
Умар свернул на проселочную дорогу. Он предполагал заранее, чем может кончиться незапланированная встреча, и специально остановился у развилки. Дорожная колея была слишком узкой, и «Волга» не могла пойти на обгон. И это Умар рассчитал заранее. Низкая посадка старого «Москвича» не позволяла преследователям стрелять по шинам. Здоровяк, сидевший рядом с водителем «Волги», открыл окно и высунулся, вытянув руку с пистолетом вперед. Все пользовались оружием с глушителями, и выстрелов слышно не было. Пули чиркали о багажник, по крыше, высекая искры, одна угодила в заднее стекло. Умар пригибался, петлял, но скорости не снижал. Машины проскочили пролесок и выехали в поле. В полукилометре, посреди этого поля, располагалось огромное черное пятно. По мере приближения оно приобретало конкретные очертания и наконец превратилось в ясную картину.
Площадь в полгектара занимал загон, левая и правая стороны которого закрывались высоким, трехметровым частоколом. Передняя часть представляла собой невысокий плетень, а в самом загоне мирно топтались лошади. Не менее полутысячи голов, выгнанных из стойла на двор. За загоном стояло крепкое рубленое здание конюшни с крошечными окошечками, у стойл.
Умар затормозил у плетня, выскочил из машины и, перемахнув через преграду, погряз в навозе, смешанном с сеном, опилками и землей. Он ринулся вперед, проталкиваясь между лоснившимися крупами лошадей, которые не обращали на него внимания. Фырканье и ржание доносились со всех сторон. Он словно попал на лошадиный пир, в неведомую страну, где не существовало людей, а царствовали грациозные, красивые животные с гордо посаженными головами, черными умными глазами, во взгляде которых читалось снисхождение к двуногому пришельцу.
Умар продвигался вперед. Он хотел подобраться к конюшням и устроить там оборонительный редут. Он знал, что преследователи не уйдут, пока его не уничтожат. Его выключили из игры, и он стал лишним звеном в цепи, человеком, знающим слишком много, опасным свидетелем, способным перейти на сторону противника.
До конюшен оставалось не меньше двухсот метров. Расталкивая животных, он медленно двигался к цели. Но и погоня не отставала.
Человек в темных очках давал распоряжения.
— Крачков, пойдешь левым краем, Лыков — правым, я по центру. Кутасов, обойдешь загон за забором и подберешься к конюшням. Проникнешь через окно вовнутрь и встретишь парня подобающим образом. А не получится, то поджигай сарай, к чертовой матери. Если есть ворота с другой стороны, то блокируй их и поджидай его на выходе.
Один из подчиненных возразил:
— Он может пробраться к боковой стене и перелезть через частокол.
— Вряд ли. Высота превышает три метра. Абсолютно гладкие бревна.
— Можно встать на лошадь.
— Вот тут мы его и снимем, как тетерева с ветки. Нет, он своего носа не высунет. Пригибайтесь ниже. Его можно засечь между лошадиных ног. Он где-то рядом.
Трое перемахнули через плетень, один отправился в обход.
В людской толпе трудно найти человека, в лошадиной — не легче. Загон слишком тесен для такого количества животных, но их вынуждены были выгонять для очистки и проветривания конюшен.
Умар передвигался вслепую. Он знал, что его соперники где-то рядом. В любую секунду он мог на них
