«Континенталь-франс-депозит». Еще никому ни разу не удалось опустошить даже малый его филиал. Это та самая стена, которую я считаю неодолимой.
Теперь поговорим о лазейках, без них не обходится ни одна самая надежная система в мире. Можете мне поверить. Не будь лазеек, я бы остался без работы. В нашем случае лазейка заключена в самом завещании. Ожерелье не может вечно лежать в «консервной банке». Составитель завещания выносит вполне разумное и осторожное решение. Он позволяет всем женщинам своего рода и их преемницам надевать ожерелье один раз в жизни. В день свадьбы. После венчания и регистрации брака ожерелье возвращается в банк до следующего бракосочетания кого-то из наследников рода. Во время свадебной церемонии банк и страховая компания выделяют свой отряд охраны и оплачивают наемную охрану из полиции и частных агентств. Перевозка осуществляется в бронированной машине, в спецфутляре особой прочности. Пока ожерелье находится на шее невесты, а она имеет право носить его трое суток, с нее не спускают глаз. Кроме спальни, разумеется. Охрана не может стоять с фонарями в первую брачную ночь, но сама спальня снаружи блокирована охраной.
А теперь мне остается добавить, что полученные вами фотографии были сделаны в первую брачную ночь женихом, когда он усыпил свою невесту. Женихом был я. Теперь стал мужем. Другого способа добраться до ожерелья не было. Украсть и сбежать с ним теоретически возможно. Я думал над этим. Но пересечь границу с таким грузом мне бы не удалось. И еще одна очень важная деталь. В ожерелье встроен микрочип размером со спичечную головку. Если его отдалить от локаторов, которыми снабжены охранники, то их приборчики подадут сигнал тревоги. Какое расстояние нужно преодолеть с наследством царицы Тамары, чтобы сигнал сработал, я не знаю. Теперь вы понимаете, почему я не привез вам древнюю золотую безделушку. Но я продолжаю работать. Только теперь господин Чаров мне стал очень мешать, пришлось от него избавиться. А вам придется оповестить всех моих высокопоставленных клиентов о том, что меня нет. Если они меня увидят, то не признают во мне Чарова: им и вам вовсе не интересно, чтобы я угодил за решетку. Я знаю их ненасытность, они еще не раз и не два обратятся ко мне за помощью. Теперь меня будут звать по-другому. А вам всем плевать, кто на вас работает: Гена или Петя. И не скрывайте от следствия своего знакомства с Чаровым. Вы все еще остаетесь его душеприказчиком. А может, даже и другом. Чаров был и остается в памяти людей честным, порядочным человеком, достойным высших похвал. Ну а теперь, Никита Леонидыч, я вас не смею задерживать. Вам надо переварить все мною сказанное, на вопросы отвечу в следующий раз.
— Но на один вопрос вам придется ответить сейчас.
Чаров слегка приподнял брови.
— Только на один. И я знаю, о чем вы хотите спросить. Вас интересует точный вес ожерелья?
— Вот именно. Надеюсь, теперь это уже не тайна. У нас осталось мало времени.
— Семьсот тридцать два грамма. Как видите, оно очень легкое при таких размерах и объеме камней. К следующему нашему свиданию у вас должно быть два таких же. На этом поставим точку.
Барзай уходил от Чарова ошарашенным и растерянным. Он и не заметил, как вновь оказался в том самом подвальном архиве. Ему напомнили, что на улице его ждет машина.
Больше всего Чаров боялся телефонного звонка. В его убежище мог позвонить только один человек: Ирина Борисовна, прикованная к кровати женщина, за которой ухаживала приходящая домработница, нанятая Чаровым. Однажды она его уже напугала и разрушила его планы. Это она позвонила ему и рассказала о гибели родного брата Катрин Пуартье. Ирина Борисовна была единственным человеком, знавшим, где можно найти Чарова в любое время. Ее телефон был известен Кате, ее адвокату, секретарю, а теперь и страховой компании. Других телефонов Чарова во Франции не знали. Ирина Борисовна свободно говорила по-французски, всегда представлялась его личным секретарем и принимала все сообщения.
Чаров ждал известий из Франции, но боялся, что они придут раньше времени, и он не успеет завершить операцию в Питере. Оставалось совсем немного. Трифонов уже стал предсказуемым. Он сумел вычислить Барзая, лечащего врача Чарова-Остужева, накрыть артель, упустив при этом Рябого. Даже Осельковский отдел внутренних дел перетряхнул и всех коррумпированных ментов посадил за решетку. И труп Водяного нашли. Бедолага Сюзенков так и не понял, кто ему отомстил. Пуская пулю в висок, он не думал о Чарове. Одним словом, все шло по плану. Олег Злачников из Сочи приехал один. Трифонов его допросил раньше, чем парень успел отчитаться перед шефом о проделанной работе. И здесь все было сыграно, как по нотам.
— Ну что? — спросил Чаров, разглядывая Олега.
— Андрей под Тулой.
— Почему так далеко?
— Так получилось, Устиныч. Та телка, которая вскружила ему голову на второй день отпуска, из тех
мест. И фазенда у нее приличная. Короче, парень вцепился в нее, как бульдог в жертву.
— Хорошо. Как ты с ней договорился?
— Очень просто. Дал тысячу баксов и лекарства. Сказал, аванс. Она будет держать его подле себя столько, сколько нужно. Парень вряд ли понимает, какое сегодня число и день недели. Она его поит и подсыпает порошок в вино. Он в полной прострации. Я купил девчонке сотовый телефон. Когда придет время, дам ей знать.
— Уже пора. Все созрели. И времени у меня нет. Пусть она доставит Андрея на вокзал и посадит на поезд. Как только он вернется домой, Ника его пугнет и потребует, чтобы он позвонил тебе. Назначь ему встречу на шестом километре Осельковского шоссе. Там есть проселочная дорога, был автосервис. Сейчас уже нет. Всех менты повязали и оборудование вывезли. Укромное местечко. Скажи Андрею, что там работает один тип, способный все уладить. Он, разумеется, согласится и поедет в артель на своей машине. Ты на своей. На подъезде к артели, перед поворотом, позвони Трифонову и скажи, что объявился Андрей и назначил тебе свидание в этой самой мастерской. Понял? Там вас будут ждать Юра и Тупой. Они разыграют финал спектакля.
— А именно?
— Все, Олег. Юра объяснит. Начинай действовать. И поживее.
Юре и Нике Чаров давал свои инструкции по отдельности. Каждое звено должно отрабатывать свой план.
И все же Чаров не успел дождаться возвращения старшего сына в Питер. Злосчастный звонок раздался. Сообщение было коротким:
«Звонил новый адвокат мадам Пуартье. Он назвался господином Мариусом. Извините, я последнее время приношу вам плохие новости, но адвокат сообщил о смерти Катрин Пуартье. В подробности он не вдавался».
Получив такую информацию, муж Кати не мог задерживаться в России ни на минуту. Все надежды теперь возлагались на Нику. Ей придется в одиночку справляться со всеми трудностями. А их ожидалось немало. Надо не забывать, что ей противостоял такой тяжеловес, как Трифонов.
За два часа до вылета, Чаров вновь встретился с Барзаем.
— Я уезжаю на месяц или два. Сейчас сказать с определенной точностью не могу. Пришел черед и вам поработать на благо общего дела. Мне понадобится ваш авторитет и ваши связи в разных областях. В колонии строгого режима номер тринадцать тянет срок некий Зерцалов Артем Алексеевич. Уникальная личность. Я им уже интересовался. За свои тридцать четыре года он вскрыл сейфов больше, чем десяток знатных медвежатников. Кличка его «Козья Ножка». Мне понадобится этот парень. Здесь, в Питере, на свободе. Пообещайте ему чистые документы и деньги. Его задача — вскрыть сейф и взять ожерелье.
— Вы доверяете уголовнику состояние в…
— Успокойтесь. Я никому не доверяю. Даже вам. И приучитесь сдерживать свои эмоции. Я сказал, вы исполнили. Документы парню сделайте настоящие, денег не жалейте. Для нас Зерцалов знаковая фигура, и в нужный момент он разом переведет все стрелки на другой путь. Зерцалов не просто вор. Он наш талисман и защита. Отнеситесь к делу серьезно. Через месяц-два парень должен быть на свободе. Найдите ему достойный отстойник, где он сможет отсидеться. И главное. Руководить им будет ваш друг — армянский
