обвиняет Ла Порта, что он портит женщин… Смешно, мсье.
– Мне не смешно, французик.
– Давай продолжим спор за бутылочкой бургундского.
Рене встал и направился к дверям.
– По одному бокалу, и потом снова драться! – предупредил Джейк.
Рене снял на ходу рубашку, разорвал ее пополам, одной половиной вытер лицо, другую протянул Вестону.
– Промокни нос, – сказал он, – а то запачкаешь кровью ковер.
Бросив на него сердитый взгляд, Джейк послушно прижал к носу рубаху врага. Рене достал из буфета бутылку и два бокала, налил вина. Джейк осушил бокал до дна, то же сделал и Ла Порт.
– Она уезжает в Бостон, – сообщил Джейк.
– Я знаю. Да это, может, и к лучшему, – сказал Рене. – А ты, конечно, и рад избавиться от нее.
– Рад? Нет.
– Но твоя совесть чиста. Тебе теперь не надо просить ее остаться, тебе не нужна… падшая женщина.
– Да не в этом дело.
– Так важно, что она переспала со мной?
– Теперь, когда я думаю об этом, мне совершенно все равно, с кем она спала, да хоть бы со всем портом.
Рене вдруг рассмеялся, и Джейк бросил на него недовольный взгляд. А тот вдруг пожал ему руку.
– Я думаю так же, как и вы, мсье Вестон! Если бы я полюбил женщину, то забрал бы ее даже из алжирского борделя.
Джейк тяжело вздохнул и привалился спиной к стене.
– Не думаю, что она останется, даже если я стану умолять ее об этом.
– Ну, мне трудно представить великого мсье Вестона на коленях, хотя мадемуазель Таггарт и заслуживает такого обращения. – Рене налил еще вина и поднял свой бокал. – За любовь! Джейк выпил до дна.
– Думаю, нам нет больше нужды избивать друг друга до полусмерти, – заметил он.
– Да. То, что было между нами, мы уже разрешили, дальше это дело твое и твоей дамы.
– Спасибо за вино, – сказал Джейк, снимая со стула сюртук.
– Подожди, хочу прояснить кое-что, прежде чем ты уйдешь, – сказал Рене и, приоткрыв дверь, позвал: – Миссис О'Кланан! Зайдите сюда на минутку.
В гостиную вошла полная седая женщина в черном форменном платье и белом переднике, с метелкой в руках. Увидев растрепанных и изрядно помятых джентльменов в запачканной кровью одежде, она удивленно подняла брови.
– Да, мистер Ла Порт? – спросила она строго, явно не одобряя происходящее.
– Не будете ли так любезны рассказать моему другу, где мисс Таггарт провела эту ночь?
– Прекрати, Ла Порт. Все так все.
– Мисс Таггарт спала в спальне мистера Ла Порта, так как это самая лучшая комната в доме. Мистер Ла Порт отсутствовал весь вечер и… всю ночь.
– Но Джесси сказала…
– Уверен, что мадемуазель Таггарт не описывала тебе подробно, как мастерски я занимался с ней любовью.
– Нет. Она просто сказала, что была пьяна и… – Он глянул на улыбавшегося Рене и сам неожиданно усмехнулся. – Сказала, что не помнит.
– Уверяю вас, мсье, что если бы Джессика провела ночь со мной, она бы запомнила это на всю жизнь.
– Мистер Ла Порт – джентльмен, – заявила его экономка.
Джейк просиял.
– Черт побери, Ла Порт! Ты мне начинаешь нравиться! – Он протянул Рене руку. – Забудем обиды?
Рене ответил на пожатие.
– Передай ей мои наилучшие пожелания. Джейк хотел уже уйти, но вдруг остановился.
– По ее словам, она сама настаивала на том, чтобы ты переспал с ней.
– Да? На самом деле она рассказывала мне, как любит тебя. Подобное начало не располагает к любовным утехам, не так ли?
Минуту помедлив, Джейк вышел за дверь. Остановившись на крыльце, он вздохнул полной грудью и впервые ощутил, что воздух Сан-Франциско так свеж и ароматен.
Джесси вытерла слезы и приказала себе успокоиться. Кроме себя, винить некого и полагаться больше
